Пепел и сталь - Сандерсон Брэндон. Страница 29

На доске появились слова: «Войско» и «Мятежные скаа».

– И еще, – сказал Кельсер, – я намерен добавить сюда «Вседержитель». Мы ведь собираемся по меньшей мере выпроводить его из города, если больше ничего не удастся. – Добавив к списку «Вседержитель», Кельсер оглянулся на остальных. – Я ничего не забыл?

– Ну, – сухо произнес Йеден, – если ты перечисляешь проблемы, с которыми нам необходимо справиться, то тебе следовало бы написать в самом начале, что все мы абсолютно безумны… хотя я сомневаюсь, что от такой записи будет польза.

Все засмеялись, а Кельсер написал на доске: «Скверный нрав Йедена». Потом отступил на несколько шагов, изучая взглядом список.

– Когда все вот так разберешь на части, выглядит не очень-то и страшно.

Вин нахмурилась, пытаясь понять, пошутил Кельсер или нет.

Список не просто обескураживал – он пугал. Двадцать тысяч имперских солдат? Объединенные отряды и мощь высшей знати? Братство? Люди говорили, что один-единственный Стальной инквизитор сильнее, чем тысяча солдат.

Но еще больше пугало Вин то, что все смотрели на список как на простое перечисление фактов. Да как они подумать могли о том, чтобы бунтовать против Вседержителя? Он был… богом. Он властвовал над миром. Он был творцом, защитником и карающей дланью человечества. Он спас их от Бездны, а потом наслал на них пепел и туман в наказание за недостаток веры. Вин была не очень-то религиозна (умные воры знали, как избежать столкновения со Стальным братством), но даже она верила легендам.

А эти люди рассматривали список «проблем» со спокойной решимостью. И на их лицах светилась мрачная радость, как будто они прекрасно знали, что скорее солнце взойдет среди ночи, чем они повергнут в прах Последнюю империю, и все же намеревались попытаться.

– Великий Вседержитель! – едва слышно прошептала Вин. – Да вы всерьез? Вы действительно намерены это сделать?

– Не стоит клясться его именем, Вин, – сказан Кельсер. – Даже богохульство делает ему честь, ведь тем самым ты признаешь эту тварь своим божеством.

Вин замолчала, съежившись в кресле.

– Ну, идем дальше, – продолжил Кельсер, беспечно улыбаясь. – У кого есть предложения, как именно решить наши задачи? Кроме нрава Йедена, конечно. Мы все знаем, что он безнадежен.

В комнате стало тихо: все задумались.

– Мысли? – спросил Кельсер. – Точки зрения? Впечатления?

Бриз пожал плечами:

– Теперь, сидя здесь, я поневоле думаю, что наше дитя не зря напугалось. Работка устрашающая.

– Но ее можно выполнить, – возразил Кельсер. – Давайте начнем с обсуждения того, как взбудоражить город. Что мы можем сотворить такое, чтобы знать потеряла рассудок и чтобы даже дворцовая гвардия ринулась в город, подставившись под наши войска? Что-то, что отвлекло бы братство и самого Вседержителя, в то время как мы бросим в атаку свою армию?

– Ну, мне приходит на ум только всеобщий бунт, – сказал Хэм.

– Не получится, – твердо заявил Йеден.

– Почему? – спросил Хэм. – Ты же знаешь, как власти обращаются с людьми. Скаа живут в трущобах, целыми днями работают на фабриках и в кузницах и при этом едва не умирают от голода.

Йеден покачал головой:

– Разве ты не понимаешь? Мятежники уже тысячу лет пытаются добиться восстания в Лютадели. Но ни разу ничего не вышло. Люди слишком забиты… у них нет ни воли, ни надежды, они не в силах сопротивляться. Именно поэтому я пришел к вам с просьбой собрать армию.

Все замолчали. Однако Вин задумчиво кивнула. Она была согласна с Йеденом: она это видела, она это чувствовала. Никто не мог бороться с Вседержителем. Даже живя среди воров, приютившись на самом краю общества, она это знала. Никакого бунта просто не может быть.

– Боюсь, он прав, – сказал Кельсер. – Скаа не станут восставать, по крайней мере в нынешней ситуации. И если мы собираемся устроить переворот, мы должны сделать это без помощи народа. Мы сумеем, возможно, набрать здесь какое-то количество солдат, но не стоит рассчитывать на все городское население.

– Может, устроим какое-нибудь грандиозное бедствие? – предложил Хэм. – Пожар, например?

– Это может на некоторое время приостановить торговлю, но сомневаюсь, что мы добьемся нужного эффекта, – возразил Кельсер. – Кроме того, слишком многие скаа поплатятся своей жизнью. Гореть-то будут трущобы, а не каменные крепости знати.

Бриз вздохнул:

– Ну хорошо, тогда что мы можем сделать, по-твоему?

Кельсер улыбнулся, в глазах у него плясали искры.

– А что, если мы натравим Великие Дома друг на друга?

Бриз на миг застыл.

– Война между Домами… – пробормотал он наконец, с задумчивым видом делая глоток вина. – Такое уже случалось в городе, только очень давно.

– А это значит, что недовольства накопилось достаточно и момент настал, – сказал Кельсер. – Высшая знать становится невероятно могущественной, сам Вседержитель с трудом удерживает власть над ней. Именно поэтому у нас есть шанс ослабить его хватку. Великие Дома Лютадели – наш главный ключ. Они держат всю имперскую торговлю, не говоря уже о том, что поработили абсолютное большинство скаа. – Кельсер ткнул пальцем в доску – между строчками «Хаос» и «Великие Дома». – Если мы сумеем столкнуть лбами Великие Дома Лютадели, мы перевернем весь город. Рожденные туманом начнут убивать глав Домов. Банкротства пойдут одно за другим. А от этого недалеко и до открытых столкновений на улицах. Часть нашего договора с Йеденом состоит в том, что мы даем ему возможность захватить город, – и вот она, эта возможность. Хотите придумать лучше?

Бриз кивнул с усмешкой:

– В этом что-то есть… Мне лично нравится идея заставить лордов убивать друг друга.

– Тебе всегда нравится, когда твою работу делает кто-то другой, – заметил Хэм.

– Мой дорогой друг, – возразил Бриз, – весь смысл жизни в том и состоит, чтобы так или иначе заставлять других делать то, что должен делать ты. Разве ты не знаком с основами экономики?

Хэм вскинул брови:

– Ну, вообще-то, я…

– Это был риторический вопрос, Хэм, – перебил его Бриз, закатив глаза.

– Как раз риторические вопросы интереснее всего, – парировал Хэм.

– Отложим философию до лучших времен, – сказал Кельсер. – Вернемся к делу. Что вы думаете о моем предложении?

– Может получиться, – заявил Хэм, откидываясь на спинку кресла. – Вот только не думаю, что Вседержитель позволит ситуации зайти так далеко.

– А это уже наша задача – сделать так, чтобы у него не осталось выбора, – произнес Кельсер. – Известно, что он позволяет знати ссориться между собой – возможно, для того, чтобы Великие Дома не сумели объединиться. И мы просто раздуем тлеющие угли, а потом как-нибудь заставим гарнизон города ввязаться в свару. Когда Великие Дома начнут драться всерьез, Вседержитель уже не сможет остановить их… если, конечно, не пошлет дворцовую гвардию. Чего мы и добиваемся.

– Но он может заодно вызвать армию колоссов, – напомнил Хэм.

– Верно, – согласился Кельсер. – Но колоссы расположены довольно далеко от столицы – это стоит учесть. Ты же понимаешь, колоссы – отличные бойцы, но их следует держать подальше от цивилизации. Столица Последней империи не защищена по-настоящему, поскольку Вседержитель слишком уверен в своих силах… И действительно, с чего бы ему беспокоиться? Вот уже несколько веков ему не приходилось сталкиваться с серьезными угрозами. В большинстве городов для поддержания порядка хватает и небольших отрядов.

– Ну, двадцать тысяч солдат гарнизона вряд ли можно назвать «небольшим отрядом», – возразил Бриз.

– Подумай, много ли это по сравнению со всем народом, – напомнил Кельсер, назидательно поднимая палец. – Да и вообще, Вседержитель держит бо́льшую часть войск в дальних областях империи, где наиболее сильна угроза бунтов. Именно потому мы нанесем удар здесь, в самой Лютадели, – и именно поэтому добьемся успеха.

– В том случае, если справимся с городским гарнизоном, – уточнил Доксон.

Кельсер кивнул, повернулся к доске и под «Хаосом» и «Великими Домами» дописал строчку: «Междоусобная война».