Грозный отряд - Скалл Люк. Страница 29

К колдовству относились терпимо, а иногда даже с уважением, но его не любили и ему определенно не доверяли.

Спереди до нее донеслись хрипы. К ним бежал один из защитников города. На его изможденном теле болтались грязные меха, но в глазах полыхала ярость, и над головой он занес для удара уродливую палицу.

Старая Агата подняла свой посох, быстро пробормотала вполголоса заклинание и направила на мужчину костлявый палец. Из ее вытянутого пальца вырвался огонь и объял его алым пламенем. Он вскрикнул и повалился в снег с громким шипением. Языки пламени почти сразу со свистом исчезли, оставив за собой обуглившееся месиво костей и обжаренной плоти.

Одну из чародеек из Восточного предела стошнило. Илландрис сощурилась. Он несся прямо на нее. Если бы не Старая Агата…

«Я бы сделала то, что было необходимо. Будущая королева Высоких Клыков не погибнет в этом заброшенном месте».

— Стоп! — внезапно прошипела Шранри. Группа резко остановилась. — Там, впереди, действует магия, — объяснила она. — Я это чувствую. Чародейки из Пределов, время пришло.

Волосы на затылке Илландрис встали дыбом. В воздухе повис острый запах магии. Вдалеке что-то замерцало, и в черном небе неожиданно возникли светящиеся зеленые сферы энергии, которые приближались к ним с устрашающей скоростью. Она затаила дыхание.

Над головами чародеек возник полупрозрачный голубой барьер. Илландрис видела, как напряглись женщины из Пределов, удерживая над чародейками магический щит.

Это было сделано вовремя. Долетев до барьера, сферы ударили по нему и взорвались, исторгнув пузырящуюся вязкую грязь, которая шипела и потрескивала. Женщина из Озерного предела поскользнулась на ледяном пятне, и участок барьера над ней, замерцав, исчез. Зеленая слизь полилась вниз и покрыла ее голову и плечи, которые тут же задымились. Завизжав, чародейка попыталась содрать с себя эту едкую мерзость, но та уже проела плоть и теперь разлагала кости и сухожилия.

Илландрис оторвала взгляд от жуткого зрелища. Небо перед ними снова замерцало, и в воздух стали взмывать новые сферы, чтобы, описав дугу, направиться к ним.

— Сестры, дайте мне вашу силу! — пронзительно выкрикнула Шранри.

В ответ Илландрис собрала всю свою магию и почувствовала, как она заструилась по венам, кожу стало покалывать от прихлынувшей энергии. Она словно просилась наружу. Илландрис удерживала ее в себе, пока не ощутила мягкий вызов Шранри. Содрогнувшись, она уступила свою магию старшей чародейке.

Шранри, ликуя, откинула голову назад и высоко подняла руки, вокруг которых заплясали языки пламени. Аккумулировав магическую силу своих сестер, охваченная восторгом и возбуждением, она вытянула руки в направлении вражеского круга.

Оранжевые пятнышки вереницей заструились в небо и исчезли. Все стихло. Казалось, ничего не происходит. Бросив взгляд на округлую маленькую женщину, Илландрис скривила губы.

«Ты опустошила нас для этого? Для милого показа танцующих огней? Тебе не по плечу возглавлять этот круг, ты — никуда не годный кусок…»

В небе неожиданно возникли сияющие шары золотого огня. Их было тринадцать, и они повисли красивым узором в сотнях футов над городом. Центральный шар плавал прямо над тем местом, откуда появились зеленые сферы. Он яростно задрожал и, казалось, стал сокращаться в размерах…

С неба на землю обрушился огромный огненный столб. Перегретое пламя испепеляло все, к чему прикасалось, обдав чародеек теплой волной.

Остальные шары тоже завибрировали и один за другим превратились в столбы бушующей огненной смерти. Вся северная половина Морозной Твердыни стала пылающей топкой. От этого зрелища у Илландрис перехватило дыхание.

Шранри радостно захлопала в ладоши. Ее сияющее лицо расплылось в самодовольной улыбке.

— Чудесно, — констатировала она. — И досадно, что мы потеряли члена круга Озерного предела. Такова цена беспечности.

Илландрис вновь посмотрела на неудачливую чародейку, которая поскользнулась на льду. Тело ее перестало подергиваться, и теперь труп лежал на снегу, скукожившись, будто ребенок. Она была совсем молоденькой — на пару лет младше самой Илландрис. Она метнула в Шранри взгляд, полный ненависти, который старшая сестра, к счастью, не заметила.

— Следует начать зачистку оставшейся части города, — начала Шранри, но ее прервали крики.

Появилась толпа защитников Морозной Твердыни, которые, удирая от побоища на север, яростно неслись прямо на них.

Из теней неожиданно возникли фигуры животных, и крики отчасти перешли в визг, но даже вмешательство Собратьев не смогло помешать некоторым из защитников добраться до чародеек.

Изголодавшиеся люди, мужчины и женщины, падали один за другим, разрываемые магией. Один из воинов всадил топор в голову чародейки из Восточного предела. Двое других схватили Старую Агату и утащили ее в сторону. Своими шипастыми палицами они вколотили ее в снег, несмотря на то что магическое пламя пожирало их плоть, обнажая кости.

«Это безумие, — подумала Илландрис. — Они посходили с ума». На нее кинулась женщина с длинным мясницким ножом в руке. Илландрис хватило магической силы, чтобы отбросить нападавшую в сторону, но ее резервы были на исходе, и она чуть не закричала. Женщина рухнула на землю. Затем в воздухе пронеслось какое-то смазанное пятно, и внезапно на голове женщины сомкнул свои челюсти снежный леопард.

— Отступаем! — крикнула Шранри, и они побежали.

Теперь их нагнали воины основной части отряда. Они встретили отчаявшихся мужчин и женщин Морозной Твердыни лобовой атакой и перебили их без пощады.

Чародейки отступали, пока не оказались почти у ворот. Сейчас, за спинами своих воинов, они были в безопасности. Городской круг чародеев испепелен, а вождь — в плену у вторгшихся сил, и защитники Морозной Твердыни, зажатые между пожарами, полыхающими на севере, и воинами под командованием Кразки и Оргрима — на юге, превратились в овец, отданных на заклание. Лишенные всякой надежды и ослабевшие от недостатка пищи, они валились как пшеница под косой.

Илландрис никак не могла отдышаться. Жуткая резня ее потрясла. Глубоко дыша, она осматривала горстку домов, расположенных вокруг. Таверны, длинные дома и другие важные здания находились в центре города, где продолжались бои. Здесь же не было ничего, кроме скромных домишек и сараев. Она увидела, как из-за двери одной лачуги выглянула какая-то мордашка, чтобы тут же исчезнуть внутри.

Шранри заметила это.

— Худшее позади, — сказала она. — Мы одержали победу. Теперь мы выгоним этих крыс из их дыр и прикончим. Не щадить никого.

Повернувшись, старшая сестра послала в ближайшую хибару огненный шар, где он взорвался огненной бурей. Оттуда раздались пронзительные крики, которые постепенно затихли. Шранри снова захлопала в ладоши, а потом заковыляла в сторону в поисках новых целей. Остальные чародейки сначала последовали за ней, а затем постепенно рассеялись в поисках своих жертв.

Илландрис огляделась вокруг. Вон там, возле стены: маленькая хижина, из крыши которой вьется дымок. Кто-то оказался настолько глупым, что забыл погасить очаг. «Глупым… или готовым на все ради тепла, и, несмотря на смертоносную армию у порога, поддерживает огонь».

Молодой чародейке все больше становилось не по себе. Горцы следовали кодексу, своду правил, нацеленному на поддержание военных традиций, благодаря которым воины Высоких Клыков внушали страх во всем известном мире. Этот образ жизни существовал столетиями. А затем пришел Шаман, и, с одной стороны, он создал Собратьев для защиты горцев и обеспечил их свободу от тирании других лордов-магов, но, с другой стороны, он изменил кодекс.

Шаман провозгласил, что сила — это единственная подлинная добродетель. Слабость по своей природе провоцирует сильного навязать свою волю. Слабые не заслуживают ни сострадания, ни милосердия, поскольку само их бытие сродни существованию оленя, который обеспечивает питание для охотника. Слабые или становятся сильными, или погибают. Таков естественный порядок вещей.