Колдун из Салема - Хольбайн Вольфганг. Страница 132

Произнося это, я сам себе казался таким гнусным и подлым, как еще никогда в жизни. Я видел, что при каждом моем слове она вздрагивала, будто от удара. Но у меня не было другого выхода: я должен был спасти Рольфа.

— Прошу вас, — продолжал я еще более тихим и — хотя я не сразу это заметил — почти умоляющим голосом. — Я и сам не рад тому, что сейчас делаю, но один из моих друзей умрет, если вы нам не поможете.

Она в упор смотрела на меня. В ее глазах блестели слезы, а пальцы теребили тонкую ткань платья. Ее губы дрожали. Она опустила глаза, несколько раз подряд судорожно сглотнула, посмотрела сначала на меня, потом на свою дочь, и затем глубоко вздохнула.

— Чего вы хотите? — наконец спросила она. — Я не могу вас спрятать, и у меня нет повозки, которую я могла бы вам дать. Чего вы хотите от меня? Зачем вы меня мучаете?

— Я… не хотел этого делать, — честно ответил я. Почему ее слова так меня задели? — Я не пришел бы сюда, если бы у меня был какой-то другой выход. Поверьте мне.

Она снова некоторое время молчала, а от ее взгляда у меня по спине побежали холодные мурашки.

— Это… это правда, что вы подожгли порт? — вдруг спросила она. — Вы и ваши друзья?

— Я? — ее слова так меня озадачили, что я некоторое время ничего не мог ответить и лишь смотрел на нее с открытым ртом. — Но это же чушь! Мы…

— Кто вы такие? — спросила миссис Уинден.

Она вдруг стала совершенно спокойной. Это было то спокойствие, за которым зачастую скрывается изо всех сил сдерживаемая паника. Так и не дождавшись от меня ответа, она спросила еще раз:

— Кто вы такие на самом деле? Вы и ваши друзья?

— А что про нас говорят люди? — спросил я.

— Люди говорят, что вы колдун, мистер Крэйвен, — ответила миссис Уинден серьезно. — И что вы связались с дьяволом. Это… правда?

— Чепуха! — выпалил я, но по выражению лица я понял, что это был не совсем подходящий ответ, а потому я тут же добавил — таким спокойным тоном, на какой только был в данный момент способен: — Это все неправда, миссис Уинден. Я… я не могу вам сейчас этого объяснить, но мы не связаны ни с дьяволом, ни с чем-либо подобным. То, что в порту случился пожар, — не наша вина, скорее наоборот. Просто… просто некоторые люди хотят нас убить. Они вылили в гавань керосин, чтобы сжечь нас. А огонь охватил и постройки у гавани, но ведь мы-то в этом не виноваты.

— Вы — колдун! — заявила миссис Уинден. Выражение страха в ее глазах усилилось. — Вы… с тех самых пор, как вы приехали в наш город, на нас свалились всевозможные несчастья. Произошли…

— Произошли невероятные события, я знаю об этом, — перебил я ее.

Я попытался улыбнуться, но у меня ничего не получилось. Тогда я очень медленно — чтобы не испугать ее и не спровоцировать на необдуманные действия — обошел вокруг кровати и присел на ее край. Сэлли спала беспокойно. Я увидел, что ее кожа блестела от пота, а губы распухли и потрескались. Мне стало жаль ее. Было даже страшно представить, что в это невинное дитя еще не так давно вселилось чудовище, для которого не существовало ничего святого. Я осторожно наклонился и коснулся лба девушки ладонью. Ее кожа была горячей. Но тут произошло нечто неожиданное. В тот самый момент, когда моя рука дотронулась до ее лба, она перестала метаться во сне. Ее дыхание стало ровным, а глазные яблоки, до этого постоянно двигавшиеся под закрытыми веками, замерли.

Миссис Уинден ахнула.

— Что… что вы с ней сделали? — растерянно спросила она.

— Ничего, — ответил я. — Не переживайте. Я не собираюсь причинять никакого вреда ни Сэлли, ни кому-либо другому. Поверьте мне, я вам не враг. Скорее наоборот.

Она сглотнула. Ее взор в нерешительности блуждал по комнате.

— Я знаю, что местные люди говорят о нас, — сказал я тихо. — И я вполне могу их понять. С тех пор, как мы приехали в Дернесс, произошли удивительные события. И, возможно, в этом есть наша вина. Возможно, нам не следовало приезжать сюда.

Почти целую минуту миссис Уинден молча смотрела на меня. Затем она кивнула — и по тому, как она кивнула, было видно, каких душевных усилий ей это стоило.

— Я… помогу вам, — сказала она так тихо, что я еле расслышал эти слова.

— Значит, вы верите мне? — спросил я.

— Я помогу вам, — уже холодно повторила она. — Вам и вашим друзьям. Вы спасли жизнь моей дочери, мистер Крэйвен. Я тогда сказала вам, что сделаю все, что вы потребуете. И я сдержу свое слово.

Это был не тот ответ, который мне хотелось бы услышать, совсем не тот. Но это было единственное, чего я смог от нее добиться. Некоторое время я смотрел ей прямо в глаза, а затем встал, отошел от кровати Сэлли и начал излагать миссис Уинден свой план.

Сеть заметно расширилась. Многие миллионы тонюсеньких ветвистых волокон — черных и маслянистых — пронизывали теперь лесной грунт в радиусе нескольких миль. При этом тело Шоггота потеряло в своем объеме ровно столько, насколько выросла эта подземная сеть. Она находила себе питание тем чудовищным образом, который был ей свойственен: как только она наталкивалась на какие-нибудь живые организмы (исключая растения), она их тут же поглощала, при этом ее клеточная ткань разрасталась, захватывая все большие площади. Изначальное тело существа теперь по размерам было уже не больше, чем тело человека, в крайнем случае, не больше коровы. Однако его общая масса удесятерилась с тех пор, как оно проникло под землю.

Теперь оно уже больше ничего не пожирало. Хотя оно продолжало разрастаться, образуя просто огромную подземную сеть, оно к этому моменту поглотило уже достаточное количество органической материи, чтобы выполнить стоящую перед ним задачу. Его злобный интеллект представлял собой не более чем сформулированное задание орудию, предназначенному для выполнения одной единственной, вполне определенной задачи, и у существа был небольшой выбор: либо выполнить эту задачу, либо умереть. Хотя как может умереть то, что никогда и не было живым?

Через час мы уже двигались в обратном направлении, в сторону того заброшенного дворика на восточной окраине Дернесса, где затаились Говард и Рольф. Раздобыть повозку оказалось намного легче, чем я предполагал. Я дал миссис Уинден денег, и она наняла повозку с двумя лошадьми. Как она мне потом рассказала, человек, у которого она наняла повозку, смотрел на нее, покачивая головой, но не задал, однако, ни одного вопроса: она была не единственной, кто в это смутное время предусмотрительно стремился покинуть город, тем более что пожар в порту до сих пор так и не удалось погасить, а потому многие люди бежали из города — то ли из опасения, что пожар может охватить весь город, то ли просто поддавшись панике. Мне пришлось просидеть некоторое время, прячась в повозке, пока миссис Уинден не нашла соседку, согласившуюся подежурить у кровати Сэлли в течение ночи. Миссис Уинден не стала мне рассказывать, какие объяснения она давала соседке относительно того, почему ей нужно уйти. Я несказанно обрадовался, когда наконец миссис Уинден вышла из дома и вскарабкалась на козлы повозки. Хотя мы и не говорили об этом, было и так понятно, что, согласившись нам помочь, она подвергала себя серьезной опасности. Если нас поймают, гнев толпы обрушится и на нее.

Было уже почти десять часов, когда наша повозка остановилась перед темной подворотней. Я знаком показал миссис Уинден, чтобы она подождала, молча спрыгнул с повозки и проворно прошмыгнул в подворотню. В первый миг я никого там не увидел: неровный черный квадрат дворика, казалось, был пустым, как будто от Говарда и Рольфа не осталось и следа. Однако после того как я несколько раз вполголоса произнес имя Говарда, из-за мусорного ящика появилась чья-то тень.

— Это ты, Роберт?

Я кивнул, подошел к нему и — тут же замер на месте, увидев, что в его руке блеснуло что-то металлическое. Говард заметил мой взгляд, сдержанно улыбнулся и с виноватым видом засунул револьвер себе под пальто.