Дракон. Черта - Кондырева Евгения. Страница 4

– На нас идет буря, и будь я проклят, если это не самая страшная буря из тех, которые мне удалось пережить.

Словно в подтверждение его слов за какую-то минуту черное пятнышко на горизонте увеличилось в несколько раз, и Кришу показалось, что он различает в его глубине всполохи молний.

Чужой корабль спешно выполнял сложный маневр.

– Ага, он тоже заметил. – Капитан вцепился в деревянные перила так, что побелели костяшки пальцев.

Громада чужих парусов вдруг стала стремительно удаляться.

– Нет, от нее не уйдешь, – с издевкой произнес он. – Она придет и возьмет тебя. Вот только мне придется встретиться с ней первому.

Его мысль была понятна даже неискушенному в морском деле Кришу. Пользуясь тем, что его корабль легче, быстрее и маневреннее, капитан судна-пирата решил спастись бегством от надвигающейся бури.

Стиснув зубы, Чет несколько долгих мгновений смотрел ему вслед. Пронзительно засвистел боцман, капитан начал отдавать команды, и друзья кинулись к своим местам.–

– Где Ригэн? – прокричал на бегу Криш.

– Где Эши? – крикнул в ответ Фиджин.

Стремительно темнело, и поднявшиеся вдруг волны с белыми гребнями пены затеяли со старым кораблем страшную игру. Капитан Чет был кем угодно, но он не был трусом и знал, что самое худшее впереди. Судно, проваливалось в водяные ямы и так глубоко кренилось на бок, что, казалось, ему уже не подняться. Оборванные паруса, словно крылья гигантских птиц, развевались на реях. И с каждым новым толчком капитан всем своим телом чувствовал, как в трюме словно простые веревки лопаются канаты, крепившие груз, и рушатся дощатые ребра переборок. Борясь за жизнь, «Морской конек» стонал и метался словно живое существо, и Чету казалось, что это рвутся не канаты и крепежные балки, а сухожилия и мышцы умирающего корабля.–

Когда срубленные мачты одна за другой исчезли в ревущей пучине, «Морской конек» немного выпрямился, но, потеряв паруса, стал почти не управляемой скорлупкой, каким-то чудом еще державшейся на поверхности.

Ураганный ветер нес судно прямо на прибрежные рифы. Раскаты грома заглушали отчаянные проклятия и мольбы, и на верхушках пенящихся гребней в ослепительных вспышках молний потерявшим надежду людям виделись бешеные пляски морских ведьм.

Падая с ног и захлебываясь солеными брызгами, Ригэн ползком добрался до мостика, на котором капитан и рулевой из последних сил боролись за жизнь корабля. Вцепившись в штурвал, они пытались держать обреченное судно носом к волне. Увидев Ригэна, Чет страшно зарычал:

– Назад! Как ты смел покинуть свое место?!

Рев ветра заглушал его голос, но капитан продолжал бессвязно выкрикивать слова, кляня ту минуту, когда он решился взять на борт пассажиров, которые принесли ему несчастье.

Схватившись руками за деревянный поручень, Ригэн с трудом устоял на ногах и рывком приблизился к капитану. Огромная волна швырнула корабль вниз, и все трое откатились в угол. Ударившись головой, рулевой «Морского конька» уже больше не поднялся.

Скрипя зубами, капитан на четвереньках пополз к бешено вращающемуся штурвалу и налег на него всем телом. «Морской конек» застонал, но чудом выпрямился.

Ригэн схватил капитана за плечо:

– Слушай меня!

Его голос с трудом прорывался сквозь рев ветра.

– …вал… идет на нас… я остановлю… ты проведешь… корабль… за рифы!

Чет яростно оскалился в сторону спятившего пассажира. Остановить вал! Но сумасшедший с неожиданной силой налег на штурвал, помогая ему держать корабль. С каждой секундой в громе бури все отчетливее различался грохот– разбивавшегося о камни прибоя. «Морской конек» неумолимо несло на скалы.

– Ты понял, капитан?!

Лицо сумасшедшего, облепленное мокрыми волосами, искажала гримаса.

– Второй раз… я не смогу… остановить волну! Ты слышишь, Чет?

И, поддавшись неистовой силе его безумия, капитан Чет вдруг отпихнул от штурвала подползающего боцмана и направил корабль прямо в узкий проход между скалами, наперерез которому двигался устрашающий вал.

Словно щепка, «Морской конек» взлетел на его вершину, на мгновение застыл на ней и ринулся вниз. Продолжая сжимать штурвал, капитан закрыл глаза, ибо не хотел видеть, как вода обрушится на палубу, сметая все на своем пути и увлекая судно в бездну.

Внезапно стало очень тихо. Легкие капитана по-прежнему судорожно вдыхали воздух, не торопясь заполняться морской водой.

Чет открыл глаза.

Впереди корабля маленькие барашки волн очень медленно и бесшумно набегали на скалы. Брызги и клочья белой пены словно невиданные птицы медленно парили в воздухе. А за кормой, сверкающе-мутной, черно-зеленой стеклянной глыбой навис застывший водяной гребень такой величины, какой еще никогда не приходилось видеть Чету. Он не раз слышал, что перед смертью морякам являются прекрасные видения, и понял, что скоро умрет, ибо ничего более прекрасного и страшного он не видел в своей жизни.

Верхушки рифов отчетливо выступали над водой, и капитан всем телом налег на штурвал. «Морской конек» содрогнулся от тяжкого усилия, и Чет услышал, как затрещала его обшивка. Краем глаза он видел, как медленно проплывают вдоль борта корабля ослепительно-белые буруны пены, еще немного – и раненое судно пересекло спасительную черту. Мгновение спустя позади него обрушилась гигантская глыба воды, но, высоко задрав нос, «Морской конек» уже летел на гребне другой волны к близкому берегу.

Сильный толчок вырвал из рук капитана штурвал и опрокинул его навзничь: миновав смертельную опасность, «Морской конек» прочно сел на мель.

Глава 2

Борг

Борг задержался гораздо дольше, чем предполагал. В городе он несколько дней разбирался с запутанными денежными делами. В конце концов разобрался, сообразив, кто пытается его обмануть и присваивает немалую часть того, что щедро платит Повелитель. А разобравшись, не отказал себе в удовольствии примерно наказать ослушников. Карая, Борг был беспощаден, полагая, что только таким образом можно дать наглядный урок остальным и отбить охоту к воровству.

После он лично проследил за отправкой очередной пар–тии руды. Оценил новые корабли, которые прислал Повелитель, и сам поговорил с капитанами.

Затем по устоявшейся привычке навестил соляные копи неподалеку от Керра и несколько дней провел там. Не то чтобы копи нуждались в его присутствии, но он привык все проверять лично. Удостоверившись, что управляющий из алых справляется прекрасно, Борг поздравил себя с правильным решением. Его не раз пытались убедить в том, что рыцари дракона хороши лишь в военных делах, но он поступил по-своему и ни разу не пожалел об этом. Рыцарь оказался кристально честным как в денежных вопросах, так и в вопросах обеспечения жизни невольников. Он не утаивал прибыль, не воровал муку и зерно, чтобы потом с выгодой продать их в ближайших селениях. На копях была военная дисциплина, а любой бунт жестоко подавлялся в самом зародыше.

Словом, дела шли как нельзя лучше, и Борг позволил себе немного расслабиться.

Пару недель Та-Сисс вполне может прожить и без него. Он даже сделал себе приятный подарок – жеребенка-двухлетка редкой северной породы. Борг питал слабость к лошадям. Немного дикое создание с огненными, нервно косящими глазами и золотистой гривой стоило затраченных денег и занимало его мысли по дороге в крепость. Жеребенка пришлось оставить в Керре. Борг велел приучать его к седлу, а после он сделает из него коня, на котором будет не стыдно показаться и самому Господину.

Борг возвращался в прекрасном расположении духа. Рудники Та-Сисса исправно поставляли драгоценный камень, копи – соль, которая в некоторых краях ценилась на вес золота. И во главе всего этого стоял он, Борг. Он был доволен своими делами, а те, которым он служил, были довольны им. Конечно, формально наместником крепости был Краст. Это ему Господин вручил ключ и наделил властью над рудниками, а Борг должен был лишь исполнять свои обязанности мага. Но он-то знал, кто был настоящим хозяином Та-Сисса.