Забавы колдунов. Часть вторая - Кузнецова Вероника. Страница 50

Мясо чуть подрумянилось и распространяло вкусный запах, так что Адель с упоением съела свой кусок. Рудольф сейчас же отложил курицу, которую стал есть после того, как обглодал индейку, и снял с палки следующий горячий кусок для девушки.

— Моя жена очень любит чуть запеченную ветчину, — пояснил он. — А я привык обгладывать окорок, как он есть, даже не разрезая его. Ты ешь, Адель, это всё для тебя.

Девушка прикинула, сколько раз она сумела бы позавтракать тем количеством мяса, которое уместилось на палке, и улыбнулась.

— Позавтракай хорошенько, — убеждал богатырь. — Путь неблизкий. Когда ещё придётся обедать!

Адель была полностью с ним согласна, но за последние дни так отвыкла много есть, что теперь с трудом осилила второй кусок и отказалась от всего остального.

— Моя жена тоже поклюёт того, сего и уже сыта, а я люблю есть вволю, чтобы прочувствовать, что поел.

Девушку заинтересовала жена богатыря. Наверное, он выбрал женщину себе под стать, такую же великаншу.

— Ваша жена высокая? — спросила она.

— Куда там! Вроде тебя. Когда я её встретил, она совсем заморышем была. Теперь хоть на человека похожа стала. Тоненькая, хрупкая, но ни в какое сравнение не идёт с той тенью, что жила у мачехи. Та её голодом морила, а я пытаюсь откормить.

Он доел третью курицу и задумчиво уставился на баранью ногу.

— Это надо есть побыстрее, а то здесь слишком жарко, — решил он, с аппетитом продолжая завтрак. — Копчёное мясо ещё может выдержать, а баранина — нет.

Он закончил трапезу овощами с сыром, залил всё это большим количеством вина и разрумянился ещё больше прежнего.

— Если ты, действительно, ничего больше не хочешь, Адель, то обсудим, что делать дальше, — предложил он. — Тебе надо к горе и дальше, а мне — от неё. Здесь уж ничего не поделаешь. Через пропасть-то я тебя переведу, это недалеко, но дальше придётся оставить тебя одну, а там ты попадёшь в землю упырей. Сам-то я их не видел, но слышал о них много плохого, так что сомневаюсь, что тебе удастся там уцелеть. Это тебе не полудохлые вурдалаки, у которых и сил-то не осталось, чтобы не упустить добычу.

— Мне надо пересечь их землю в самой узкой её части, а потом я переправлюсь через реку и они не будут мне страшны.

— Узкую часть ещё надо пройти, а через реку — суметь переплыть. — возразил богатырь.

— Может быть, я встречу попутчиков, — предположила Адель.

— Тогда у упырей будет двойной обед. Да и где ты найдёшь попутчиков в их земле? Кости их ты встретишь, а не живых людей. Кстати, тебе очень идёт твой наряд. Вчера вечером я даже не рассмотрел, во что ты была одета.

Девушка не была уверена, что это правда, но всё равно эти слова были ей приятны.

— У меня нет выбора, — объяснила Адель, улыбнувшись. — Мне указал этот путь человек, который заинтересован в том, чтобы я добралась до острова колдуньи Маргариты, значит, пройти через землю упырей в её узкой части можно.

— Может, и можно, однако…

Рудольф покачал головой и заговорил твёрдо, словно он уже обдумал своё предложение и намерен настоять на нём.

— Меня не случайно под утро одолевали думы, так что я не смог досмотреть свой сон. Я вот что придумал. Я доведу тебя до горы и переведу через пропасть, а там ты сядешь на моего коня, и он в два счёта перенесёт тебя через землю упырей и через реку, а потом вернётся ко мне.

Адель была поражена. Рудольф готов был пожертвовать жизнью своего коня, чтобы помочь ей?!

— Ему придётся два раза пересекать землю упырей, а это двойной риск, — возразила она. — И почему вы думаете, что без коня меня съедят, а с конём — нет? Одна я смогу идти осторожно, прячась в зарослях, а конский топот услышат все упыри на три мили в округе.

Рудольф расхохотался.

— А ты знаешь, что такое богатырский конь? — спросил он, успокаиваясь и вытирая выступившие от смеха слёзы. — Он способен бежать в пять раз быстрее обычной лошади, преодолевать огромные расстояния без отдыха, переплывать быстрые реки. Когда он бежит, то кажется, что проносится буря. А каков он в бою! Он сминает грудью врагов, топчет их ногами, рвёт зубами. Такому коню не страшна даже большая волчья стая в глухой степи тёмной ночью. Он расшвыряет и перебьёт всех врагов ударами мощных копыт. Только на моём коне тебе и удастся переправиться через землю упырей, а без него тебя ждёт смерть. Даже не спорь со мной, Адель, потому что я отпущу тебя только на моём Вихре. Неужели ты думаешь, что я послал бы его на верную смерть? Нет, я потому и отпускаю его в эти края, потому что уверен в нём. А если ты не согласна, то я тебя туда не пущу, так и знай. Я не убийца и не злодей какой-нибудь, чтобы спокойно смотреть, как ты лишаешь себя жизни.

Адель заколебалась. Действительно, то, что ей рассказывал об упырях карлик Ник, не позволяло ей надеяться остаться живой в их землях. Если богатырский конь стремительно перенесёт её через опасные места, то ей останется лишь вечно благодарить Рудольфа за его доброту и заботу. Оказывается, этому здоровяку и весельчаку далеко не безразличны заботы и горести окружающих его людей.

— Но ведь у вас есть дело, Рудольф, — нерешительно возразила она. — Разве вы можете идти обратно к горе?

— У меня есть время. Ковёр-самолёт пришлют за мной только через неделю. За это время я сумею убить не одно, а двадцать одно чудище "из царей". Может, чуть меньше, но не намного. Не тревожься за меня, Адель. Но и рассиживаться нам нельзя, ведь путь до горы займёт целый день. Собирайся, храбрая моя путешественница, и идём!

Он вскочил с места и принялся затаптывать костёр. Двигался он неожиданно легко для своего роста и веса.

— Я не знаю, как вас и благодарить, — произнесла Адель, ошеломлённая таким участием совершенно незнакомого её человека.

— И не благодари, — посоветовал Рудольф. — Не стоит. Да и не люблю я благодарностей. Сделаешь доброго дела на грош, а благодарят на золотой.

Путь до горы, действительно, занял весь день, и он показался бы девушке лёгким, если бы богатырь не припустил вперёд гигантскими шагами, неся на плечах мешок с провизией, бурдюк с вином и своё снаряжение. Лишь когда Адель совсем запыхалась от слишком быстрой ходьбы и начала отставать, тогда он пошёл медленнее, но потом забылся и вновь ускорил шаг. Всё утро он переходил с быстрого на медленный шаг, пока не приноровился к силам девушки.

Днём они перекусили на скорую руку, а потом шли до глубокого вечера. Уже в полной темноте они увидели впереди чёрный силуэт высокой одинокой горы.

— По-моему, нет смысла продолжать путь в темноте, — сказал Рудольф. — Переночуем вон в тех густых зарослях. Да и проголодался я порядком. Думаю, что и ты тоже.

Богатырь уделял своим трапезам особое внимание, так что ужин был обильным и разнообразным. Но он опять не выложил из мешка всё его содержимое, как сделал вчера.

Ночью Адель спала безмятежно, не помышляя об опасностях, которыми угрожал Лес Чудовищ всякому, зашедшему сюда. Вдруг почти над самой своей головой она услышала рёв. Сон слетел с неё мгновенно, и она вскочила на ноги, ничего не понимающая и сознающая только, что сейчас на неё кто-то накинется и растерзает. Что-то закричал Рудольф, какая-то сила, кажется, он же, отбросила её в сторону, и она очутилась за спиной богатыря, а он уже натягивал стрелу. Раздался резкий свист, ответный оглушительный рёв, опять свист, и богатырь, выхватив меч, ринулся вперёд, прямо к клыкастой пасти, нависшей над ним. Дальше девушка видела лишь, как Рудольф делал стремительные выпады мечом, а перед ним дёргалась необъятная туша.

— Эта тварь "из царей"? — спросил богатырь.

Адели понадобилось время, чтобы разобраться в происшедшем, а когда она поняла, что произошло, то не сразу смогла ответить, так как у неё на какое-то время исчезла способность говорить.

— Он мёртв, не бойся, Адель, — весело говорил Рудольф. — Успокойся.

Он был оживлён, глаза его горели от восторга и похоже было, что он получил большое удовольствие от схватки с чудовищем. Девушке пришлось его огорчить.