Город негодяев - Робертс Джон Мэддокс. Страница 3

Следующий день Конан посвятил обходу рынков и базаров Бельверуса, чтобы купить себе все необходимое. Первым делом он посетил квартал оружейников, чтобы подобрать себе подходящее оружие. В одной из лавок он нашел кинжал, который, на его взгляд, мог бы заменить проигранный. У кинжала была деревянная рукоять и лезвие длиной в ступню ноги, а шириной у основания – в три пальца. Лезвие было острым как бритва.

Потом Конан долго шатался среди оружейных магазинов и лавок, пялясь на длинные копья и крепкие, тугие луки. Затем с сожалением ему пришлось уйти из этого места. В конце концов, он собирался в путешествие, а не на поле боя. Именно поэтому он прошел мимо лавок, где продавались щиты. Под большим постаментом, возведенным на маленькой площади, он обнаружил базар, где продавали солдатские доспехи. Именно здесь наемники, вернувшиеся из походов, продавали то, что им было больше не нужно, а те, кто только готовился к очередной заварухе, закупали себе необходимое.

Конан долго присматривался к кольчуге из вороненой стали, длиной доходящей ему до колена, но потом решил, что она все-таки слишком тяжелая. Наемник пытался всучить ему аквилонский доспех для конника. Конану он был ни к чему. А в городе, в узких улочках, мог стать даже опасным для своего владельца. В конце концов на столе, где были разложены легкие кирасы, Конан и обнаружил то, что ему нужно.

Это была бригандина из твердой кожи с матерчатой подкладкой. Между кожей и материей проложены сотни маленьких, заходящих друг за друга пластинок, крепящихся к коже заклепками. Головки заклепок торчали наружу и были отполированы, ослепительно сверкая на фоне черной кожи. Для защиты трудно придумать что-нибудь лучше. Кираса легче кольчуги, но почти столь же гибкая. А коли случится серьезная битва, Конан мог ее надеть как дополнительный доспех на кольчугу. Да и самой по себе кирасы вполне достаточно, чтобы уберечь своего владельца от кинжалов и мечей. А именно на них скорее всего и можно наткнуться в городах, пользующихся дурной репутацией. Кроме того, кираса выглядела куда роскошнее, нежели простая кольчуга, плотно прилегала к телу, обтягивая грудь и поясницу и придавая чертовски мужественный вид. Она показывала всем и каждому, что владелец этой кирасы – отнюдь не тот, с кем стоит связываться.

После этого Конан отправился на поиски шлема. Он перебрал огромное множество, пытаясь найти подходящий. На базаре имелись аквилонские и пуантенские шлемы с забралом, остроконечные туранские шлемы, гребенчатые немедийские, даже неведомо откуда попавший сюда рогатый шлем из далекого Асгарда. В конце концов Конан остановил свой выбор на стальной каске, обтянутой изнутри бархатом. Многослойной войлочной подкладки у этого шлема не было. Он плотно сидел на голове и был меньше и легче, нежели боевые шлемы. Впрочем, этот шлем мог защитить от удара мечом, а также сохранить своего владельца от удара деревянной дубиной, хотя отсутствие войлочной прокладки и обещало головную боль на протяжении всего следующего дня после такого удара.

Покончив с подбором оружия и доспехов, Конан отправился к тем рядам, где торговали одеждой. Год шел на убыль. Дни становились все короче, а устойчивые северные ветры свидетельствовали о скором наступлении зимы. Конечно, Конан привык к морозам, но не видел никакого смысла в том, чтобы страдать от них попусту. Поэтому он купил себе зимнюю одежду, теплые сапоги и перчатки. Он нашел себе отличный плащ из тонкой шемитской шерсти, который мог бы служить во время путешествия одновременно и одеждой, и одеялом. Плащ был широкий, полукруглой формы, цвета запекшейся крови.

Закончив экипировку, Конан отправился туда, где торговали лошадьми. Здесь он пересмотрел уйму лошадей, начиная со скромных трудяг, способных безропотно волочить тяжелый плуг, и заканчивая горячими скакунами – столь горячими, что только опытные конюхи могли управляться с ними. И то на каждого коня их требовалось двое. Были здесь и кони для охоты, беговые кони, используемые для скачек, а также пони для благородных дам. Наконец киммериец остановил свой выбор на сильном, крепко сложенном жеребце. Наверное, дюжину раз варвар вскакивал в седло и слезал обратно, проверяя коня. Скакун был удивительно грациозен. Похоже, он способен развивать, если нужно, большую скорость, а также отличался выносливостью. Жеребец неплохо выезжен и прекрасно слушался узды. Конан потратил добрую часть утра, отчаянно торгуясь, чтобы сбить цену за превосходное животное. После чего повел коня к кузнецу, чтобы подковать его, и внимательно наблюдал за всей процедурой. Он хотел удостовериться лично, что все будет сделано так, как надо. Плохие подковы сгубили уже не одного прекрасного коня и его хозяина. Потерявший подкову или плохо подкованный конь был еще менее полезен в быстрой скачке, нежели собака.

Убедившись, что подковы выдержат долгое путешествие, Конан повел коня в ряды седельщиков, где приобрел бритунское седло. Разошедшийся седельщик, после того как они с Конаном ударили по рукам, приложил в придачу к седлу пару седельных сумок и сбрую.

После этого Конан прикупил еще несколько мелочей, необходимых в путешествии: кремень и кресало, веревки и колышки, а также бурдюк. Все это он уложил в седельные сумки. Затем занялся поисками лавки, где мог бы приобрести карту местности.

Он остановился на лавке, которая находилась в районе, населенном школярами и мастерами тайных искусств. Кроме них, здесь было множество торговцев книгами. Из лавок, где продавали пергаменты, доносился постоянный скребущий звук. И внутри, и прямо на улицах трудилось множество писцов, начиная с самых простых, сидящих за складными столиками, до искусных копировщиков, трудолюбиво переписывающих манускрипты, и каллиграфов, изготовляющих богато украшенные пергаменты для сильных мира сего. Были здесь и художники, которые тратили целые дни, вырисовывая и украшая одну-единственную заглавную буквицу.

Конан больше привык к местам, населенным такими же искателями приключений, как он сам, поэтому, оказавшись здесь, он невольно почувствовал некоторый интерес. Киммериец остановился перед магазином, торгующим колдовскими принадлежностями, разглядывая единственное окно, которое одновременно служило и витриной. Внутри виднелась картинка странного урода, нечто вроде крошечного демона. Существо приплясывало на тонких птичьих лапках среди посохов, мечей с выгравированными на лезвиях рунами, одеяний, расписанных звездами, и хрустальных сфер. В широкой части яйцеобразного туловища демона находился клыкастый рот, над которым виднелись три красных глаза на коротких стебельках. Нижняя часть "яйца" украшена длинной бородой. Конан заметил, что, когда эта тварь прыгала с места на место, она время от времени исчезала, а порой становилась прозрачной, из чего Конан заключил, что она – чистой воды иллюзия.

Время от времени расспрашивая торговцев, Конан в конце концов дошел до небольшого тупика, где примостилась лавка торговца картами. Единственное, что указывало на характер заведения, была пара позолоченных циркулей, приколоченных к стене над низкой дверью. Пригнувшись под низкой притолокой, Конан вошел внутрь.

Внутри оказалось светлее, чем можно было бы предположить при взгляде на этот неказистый магазинчик. Свет вливался через окно наверху. Было исключительно чисто, ни соринки. Вокруг лежало множество карт, но при этом царил полный порядок – ни малейшего признака хаоса. Скрученные в рулон карты хранились в кожаных трубках. Тубусы были закрыты и на каждом имелись надписи. В задней части помещения находился невысокий прилавок, за которым восседал старец, склонившийся над картой, которая лежала перед ним. Когда вошел Конан, он поднял голову от своей работы:

– Чем могу служить, мой господин?

Конан подошел к прилавку и оглядел карты, развешанные по стене, – а их было множество.

– Мне нужно найти одно место. Город, именуемый Шикас, в Аквилонии. Я должен поехать туда и хотел бы отправиться так скоро, как только будет возможно.

– Шикас, – проговорил старик. – Погоди-ка, погоди… Мне знакомо это название. Хотя эта метрополия является уже чуть ли не легендой.