Грани судьбы (СИ) - Шепелев Алексей А.. Страница 3

Глава 1

Тола. 10-й день до ладильских нон

— Пожалуй, вот это, — Балис ткнул пальцем в тёмно-синее шерстяное подобие пончо.

— О, почтенный фар мудр и предусмотрителен, покупая плащ летом, — в любезности портного, разумеется, присутствовала и фальшь, но не так, чтобы много.

Гаяускас усмехнулся в бороду.

— Надеюсь, моя мудрость сбережет мне немного денег, не так ли, почтенный?

— Разве этот гармеш не стоит золотого ауреуса?

— Возможно, зимой он стоит даже больше. Но сейчас, как ты справедливо заметил, почтенный, лето. До солнцеворота почти две дюжины дней. Думаю, по этому поводу можно немного скинуть цену. Что скажешь насчёт трёх квадрантов?

Продавец отрицательно покачал головой.

— Не пойдёт. Это ж чистая шерсть. Пощупай, какая толстая. Ему сноса не будет десяток лет… я хотел сказать — дюжину вёсен.

— Так таки и дюжину? — подзадорил хозяина лавки отставной капитан.

— Точно говорю. Материал отменный и сделано на совесть. Кого хошь спроси: всякий тебе скажет: Нувенс шьёт только лучшую одежду.

— Да я ж не сомневаюсь, почтенный, — успокоил портного Балис.

— А коли так, то сам должен понимать, что хорошая вещь дёшево стоить не может. На рынке плащ можно и за пару маретов купить. Но что это будет за плащ? Нищему срам прикрывать. А почтенному воину пристала добрая одежда, иначе кто ж наймет служить человека, не способного заработать себе на достойный вид?

Вопреки первоначальным планам, Гаяускас всё же настоял, чтобы, отправляясь к ланисте, Йеми на всякий случай взял его с собой, а известить Мирона отправил Олуса. Кагманец согласился, но в паре кварталов от школы всё же оставил Балиса ожидать результатов переговоров. Потому и приходилось коротать время приятной беседой с тружеником иглы и нитки.

— Это точно. Встречают всегда по одежде.

— Вот-вот, — обрадовано согласился Нувенс. — Вижу, почтенный фар, ты действительно очень мудрый человек.

— В таком случае, ты должен понимать, что если я уйду отсюда довольный своей покупкой, то не премину заглянуть в твою лавку снова. Когда мне понадобиться купить что-нибудь из одежды.

Портной вскинул голову, с интересом глядя на клиента.

— Почтенный фар хотел бы купить что-то помимо плаща? Камизу? Шоссы? Кафтан? Ради такого клиента могу даже пошить хакветон.

— Точно можешь? — о том, что такое хакветон, Балис не имел ни малейшего представления, просто интересно было прощупать хозяина лавки, как говорится, на вшивость.

— Не сомневайся, почтенный. У меня прошлой осенью капитан городской стражи, фар Дидденс, полный комплект заказал. И хакветон, и лентер, и вапенрок. Всё ему в лучшем виде представил.

— Ну, вапенрок мне без надобности, — снова наугад сказал Гаяускас и снова удачно.

— Понятно дело, почтенный фар. Ты ж, извини меня, не благородного происхождения и, вроде бы, не Инквизиции служишь.

— Не Инквизиции.

— Вот, — было видно, что такой ответ портного обрадовал. — Стало быть, вапернок тебе и вправду ни к чему. А вот хакветон или, скажем, даже лентер…

Через открытое окно в конце улицы Балис увидел Йеми. Необходимость убивать время кончилась, пора было закруглять разговор.

— Я подумаю над твоим предложением, почтенный Нувенс. А пока всё же давай решим с плащом. Десять маретов?

Ремесленник вздохнул.

— Малые одиннадцать. Исключительно из уважения к твоей мудрости, и в надежде на новую встречу.

— Идёт…

Из поясного кошеля Балис высыпал на ладонь серебряные монетки, отсчитал одиннадцать и высыпал их в протянутую ладонь портного.

— Поздравляю с покупкой, почтенный!

Судя по ширине улыбки, в накладе продавец не остался. Перекинув покупку через руку, Гаяускас вышел из лавки.

Йеми стоял рядом у дверей. Один. Балис устало вздохнул. Предчувствие, не предчувствие, но вот не верил он, что вытащить Сережку из гладиаторской школы будет так уж просто.

— Не вышло?

— Ланиста велел прийти завтра.

— Почему завтра?

Кагманец очень натурально пожал плечами.

— Почём я знаю? Я же не псионик, чтобы чужие мысли читать.

— Понятно… — медленно произнёс отставной капитан.

— Пошли. Чего тут стоять.

— Идём.

Они медленно двинулись по узкой улочке.

— А что ты всё-таки об этом думаешь? — не утерпел Гаяускас.

Йеми испытующе поглядел на собеседника.

— Думаю, что самое правильное — подождать завтрашнего дня. Что бы ланиста не придумал, завтра он по всякому вынужден будет открыть свои замыслы.

— Надеюсь…

— Можешь быть уверен. У него нет никакого резона темнить.

— И всё-таки он темнит…

Йеми замедлил шаг:

— Балис, я вижу, что тебе очень дорог этот мальчик. Но не нужно раньше времени паниковать.

— А кто здесь паникует?

— Ну… — кагманец на мгновение задумался, подбирая слова. — Я, может, неудачно выразил свою мысль. Я хотел сказать, что сейчас, наконец-то, преимущество на нашей стороне. Мы знаем, где Сережа, мы знаем, что никуда он оттуда не денется. Его освобождение — вопрос лишь времени. Мне бы хотелось, чтобы ты был спокоен и терпелив, Балис. Завтра я приведу тебе твоего…

Йеми снова замолчал, подыскивая нужное слово.

— Спутника, — невозмутимо подсказал Балис.

— Честно сказать, я думал, что он твой родственник, — признался кагманец.

— Мирон же тебе сказал, что нет.

— Мирон мог не знать, не понять или перепутать…

— Это Мирон-то?

— Со всяким бывает. И, в конце концов, имею я право ему просто по-человечески не поверить?

Балис неожиданно усмехнулся.

— Наверное, не имеешь. У тебя, кажется, всё всегда продумано заранее.

— Благодарю за высокую оценку моих скромных способностей, — принимая шутливый тон, склонил голову Йеми, — но до такого совершенства мне далеко. Просто, каждый меряет по своей мерке. Мне трудно себе представить, чтобы человек мог так переживать за судьбу совершенно постороннего для него мальчишки.

— Постороннего, наверное, нет. Но разве Сережа мне посторонний?

— А разве нет? Он тебе не родственник, не слуга, не сын твоих друзей, не ученик, не сосед, в конце концов. Мирон сказал, что он тебе никто.

Балис машинально развёл руками. Получилось не очень хорошо: мешал перекинутый через левое предплечье свежекупленный плащ.

— Всё верно. Не ученик, не слуга, не родственник, не сосед. И не посторонний. Так бывает?

— Бывает. У нас это называется словом "друг".

— Э-э-э…

Спокойное замечание Йеми сильно удивило Гаяускаса. Как-то непривычно для взрослого человека употреблять слово «друг» по отношению к ребёнку. Проще что-нибудь более нейтральное: «воспитанник», например. Или «подопечный». Только… Балис вдруг почувствовал, что произнести простую фразу из четырёх слов: "Он мне не друг", у него не повернётся язык. Хотя бы потому, что они вместе с Серёжкой перешли красную пустыню. Как там у Высоцкого?

А Серёжка и не скулил даже. Слава богу, со скал никто не падал, до "стонал, но держал" дело не дошло.

— Ладно, это не так важно, — заявил кагманец, глядя на замешательство спутника. — В любом случае, я понимаю твоё желание освободить его как можно скорее. Поверь, завтра я его приведу в харчевню, где остановился Мирон, живого и здорового.

— Должен сказать, что ты это говорил мне вчера, — не преминул заметить Гаяускас.

— Я не замечал за тобой такой нетерпеливости.

— Я терпелив. Но при этом скептичен.

— Ты думаешь, мы делаем что-то не так? — остановился Йеми. Остановился и отставной капитан.

— Я не знаю, — честно ответил Балис. — Всё логично, всё вроде правильно, но… Знаешь, мы ведь уже не раз на этом обжигались: всё верно, а ничего не получается. Вот я продумываю, что делать, если всё пойдёт не так как надо.