Мы, аристократы - 1 (СИ) - "Бастет Бродячая Кошка". Страница 31

  Через полчаса после отбоя я вернулся в общежитие. Рулон с моими робами, изображавший спящего меня под одеялом, оставался нетронутым, лёгкая иллюзия, которой я добавил свёртку похожести, тоже была на месте. Значит, обошлось.

  Нотт не спал, он дожидался меня и заметил саму собой открывшуюся дверь. Я скинул плащ и убрал в сундучок, разобрал свёрток на постели и распихал вещи по местам. Тед валялся одетый на кровати, положив ногу на ногу, и молча наблюдал, как я шарахаюсь по комнате. Наконец я сел на свою кровать и посмотрел на него. Невозмутимость Теда как рукой сняло.

  - Гарри? На тебе лица нет! - сказал он, садясь напротив. - Честно, я удивлялся тому, что ты собираешься как на войну - но теперь готов думать, что так оно и было. Ты хоть победил?

  - Не проиграл.

  Я выдохнул из лёгких воздух и стал растирать лицо руками.

  - У тебя есть что сказать мне? - спросил Тед.

  - Не попадайся под легилименцию.

  - И всё?

  - От того, что ты знаешь сейчас, сдохну только я. От того, что я знаю сейчас, сдохнем мы оба.

  - Всё так... опасно?

  - Если не соблюдать осторожность, то да. Что кому говорить, тебе известно - у меня вчера болела голова, но завтра мне станет лучше. Я сделал всё, чтобы ни у кого не возникало никаких вопросов, потому что если копнут...

  - Ты даже лекарство выпил, - Тед кивнул на стол, где стоял полупустой пузырёк от мадам Помфри.

  - Да. Когда-нибудь я смогу рассказать тебе побольше, но не сейчас. Слишком многое от этого зависит.

  - Понимаю... Уснуть сможешь?

  - Нет. Но ты спи, мне надо кое о чём поразмыслить.

  Тед улёгся спать, и вскоре я услышал его тихое сонное посапывание. К этому времени я успокоился настолько, что ко мне вернулась способность рассуждать, хотя мои рассуждения никак не могли отвлечься от картины, которая всё еще стояла у меня перед глазами.

  Если это было моё прежнее тело, то у нас с Дамблдором были непростые отношения до того, как мою душу разнесло оттуда по закоулочкам. Но какими бы наши отношения ни были, я никогда добровольно не согласился бы на такое. Разве что под Империо...

  Под Империо... как с этим узником...

  С Круцио понятно - в возрасте директора с живым бревном может ничего и не получиться. Непонятно другое, зачем Дамблдор накладывал на это тело Империо. Зачем пустой телесной оболочке Империо, если она и так не способна сопротивляться? Разве что по привычке...

  Нет, не нужно замудряться, эдак я далеко зайду. Да и что это может прояснить? К Мерлину домыслы, у меня появился реальный факт, что узника зовут Том - а что я-прежний тоже учился здесь, я и раньше знал. Распространённое имя, уже сейчас мне известны четыре Тома, которые учатся в Хогвартсе. Но всё равно это больше, чем ничего.

  Отношения с Драко Малфоем у меня никак не складывались. Нельзя сказать, чтобы мы оба этого не хотели, но Драко признавал равенство дружественных отношений только на своих условиях, которые были для меня неприемлемы. Его возмущало, что раз в две недели я хожу в гости к Хагриду, а уж что со мной туда приходят Уизли с Лонгботтомом, Малфой никак мне простить не мог. Он считал, что я обязан плюнуть и растереть на них, а затем уйти, всяко оскорбивши их напоследок, но мне требовалось знать, что замышляет Дамблдор, так как Уизли по его указке сливал мне информацию. Так всё было более-менее под контролем, а если я бы наотрез отказался от общества рыжего, директор мог бы придумать что-нибудь ещё.

  Вторая часть условий Малфоя заключалась в том, что я должен был везде ходить за ним и поддерживать его в оскорблениях всех учеников, кого ему вздумалось оскорбить. Квиддич и приставания к низкородным были двумя его любимыми занятиями и занимали всё его свободное время. Мальчиком он был смышлёным и успевал на уроках нахвататься знаний на "удовлетворительно", за что получал свои "превосходно" и "выше ожидаемого", так что свободного времени у него было очень много.

  Уж если даже я уставал, регулярно перехватывая его на полпути к ссорам, то представляю, как его выходки доставали Крэбба и Гойла. Парни, похоже, дали отцу Драко такое же обещание, как и я, только в более категорической форме, и теперь были вынуждены держать слово. Хорошо еще, что они были сильными ребятами и вдвоём могли отмахаться от большинства недружественных компаний.

  Сколько я мог, столько я и сдерживался, но когда они втроём прямо на квиддичном матче подрались с Уизли и Лонгботтомом, устроив в проходе между трибунами безобразную кучу малу, я решил, что с этим пора что-то делать.

  - Малфой, - сказал я, когда драчунов растащили в стороны, лишили баллов, и они, сверкая свежими синяками, уселись рядом с нами на верхнюю скамью трибуны. - Ты помнишь, что тебе отец говорил?

  - Он мне много чего говорил, - пренебрежительно отмахнулся Драко. - А чего это ты вдруг вспомнил?

  - А того, что он велел тебе вести себя соответственно положению аристократа, а ты этого не делаешь.

  - Я?! - мгновенно завёлся Малфой. - Я не делаю?! Да я только это и делаю, это ты, Поттер, забываешься!

  - Драко, - как можно спокойнее сказал я. - Аристократ не должен никому доказывать, что он лучше других. Если он пытается доказывать это, значит, он сомневается, что он лучше других.

  - А я доказываю?!

  - Ты всё время тычешь во всех, какие они плохие. Если ты аристократ, почему ты цепляешься к незнатным, как пьяный дворник к проституткам? Это недостойно аристократа.

  - Ты! Ты! - Драко вскочил и кинулся на меня с кулаками. Я тоже вскочил и увернулся. Не миновать бы нам драки, но в это время на поле кто-то что-то поймал, и трибуны взревели. - Ну вот, я всё из-за тебя пропустил...

  Боевой пыл у Малфоя пропал, но всё равно парень здорово обиделся.

  - Я тебе не прощу, Поттер, как ты меня назвал! Я отцу скажу!

  - Вот, насчёт отца... Твой отец при мне сказал тебе, что ты должен ссорить врагов и заводить полезные знакомства. А ты что делаешь? Ты сам перессорился со всеми и настроил всех против себя. Настоящие аристократы выше глупых подколок и никогда не опускаются до приставаний к низкородным.

  - Малфой, ты, правда, это... - вдруг подал голос Крэбб. - Рыжий придурок на то и придурок, а ты-то чего?

  Драко изумился и уставился на Крэбба, я, вообще говоря, тоже.

  - Малфой, Поттер правильно говорит, - поддержал приятеля Гойл. - Свяжешься с обезьяной - сам обезьяной станешь. Вон Поттер никого не задирает, а на него всё равно пасть разинуть боятся.

  Лишившись своей главной поддержки, Драко заметно растерялся.

  - Хорошо Поттеру, он Мальчик-Который-Выжил... - обиженно пробормотал он.

  - Да ладно, Малфой... - сказал Гойл. - Дело не в этом, а в том, что Поттер умеет себя поставить. Поттер выглядит как опасный, а ты...

  - Что я? Я себя поставить не умею? - Драко снова прицелился броситься с кулаками, уже на Гойла, но вовремя вспомнил, что тот не такой щуплый, как я.

  Гойл посмотрел на меня, надеясь, что я скажу то, что он не посмел сказать. Пришлось взять огонь на себя.

  - Драко, у тебя это лучше получится, если ты перестанешь придираться к людям и вести себя как дитё капризное.

  - Я не дитё капризное!

  - А давай проверим? Я скажу тебе одну вещь, которую понимают только взрослые и умные парни. Если ты её спокойно выслушаешь и поймёшь, значит, ты не дитё капризное.

  - Давай говори, - сказал надувшийся на весь мир Драко.

  - Знаешь, за что уважают твоего отца? Не за то, что он Малфой. Ему уважают за то, что когда он после гибели Тёмного Лорда оказался в отчаянной ситуации, он не только отмазался сам, но и отмазал своих приближённых. А вот получилось это у него именно потому, что он - Малфой.

  Драко подвис в осмыслении слишком сложной для него задачи. Мы смотрели на него вчетвером - я, хмурый и слегка набычившийся Крэбб, серьёзный прищуренный Гойл и как всегда внимательный и независимый Нотт.