Влюбленный герцог - Фоули Гэлен. Страница 51

— Я хочу сказать вам всего два слова: Белинда Гамильтон.

Замычав от страха сквозь кляп, надзиратель попытался встать. Хоук ткнул его в грудь, и негодяй растянулся на мокрой мостовой. И тогда Хоук поднял трубу и со всей силы нанес удар.

И еще раз.

Хруст сломанной кости громко прозвучал в ночной тишине.

Белинда.

Шел дождь, текла кровь.

Ничто в жизни Хоука не подготовило его к той свирепости, которая захлестнула его теперь, когда он осуществлял казнь того, кто изнасиловал его подругу. Взбешенный, с мокрыми от дождя волосами, падающими на лицо, со звериным рычанием, он превратился в кого-то, кого он не знал и о существовании кого даже не подозревал. Это было ужасно и восхитительно. В перерывах между ударами Хоук разговаривал с надзирателем, кружа вокруг, точно хищный зверь, играющий со своей жертвой. Тюремщик взревел и встал на колени. Хоук снова сбил его на мостовую, нанося удары в ребра и в лицо и осыпая ругательствами. Наконец он остановился, поняв, что если не прекратит избиение, то может убить этого негодяя.

Передернувшись, он отбросил свинцовую трубу. Содрогаясь от собственной жестокости, он неторопливо подошел к реке, а надзиратель со стонами корчился на мостовой.

Хоук посмотрел на черную лоснящуюся воду. У последнего пропускного пункта стоял корабль с каторжниками, которых должны были отправить на поселение в Австралию. Глаза Хоука довольно блеснули. Вот она — высшая справедливость, подумал он. Он даст взятку судовым сторожам, чтобы те приняли надзирателя на борт и бросили его в трюм, к осужденным. Наверняка многие из них вспомнят своего мучителя и отплатят ему за жестокость, которую он проявил к ним во «Флите».

У подножия лестницы, ведущей к реке, колыхалась на волнах рыбачья лодчонка. Хоук задумчиво взглянул на судно с каторжниками. Пожалуй, его имя здесь ему не поможет, но вот если он сошлется на своего брата-капитана, лорда Джека Найта… Что ж, стоит попробовать. В крайнем случае можно просто сбросить надзирателя в воду, и пусть Темза вынесет его тело в море.

Хоук вернулся к надзирателю, протащил его через док, спустил в лодку, отвязал веревку, которой та была привязана к столбу, и принялся грести, с трудом преодолевая течение.

Когда он вернулся на берег, дождь уже почти смыл с мостовой кровь.

— Джентльмены, у вас две минуты, — сообщил секундант Долфа, сверившись с карманными часами.

Бел смотрела, как Роберт совещается с Алеком.

Дуэль должна была состояться в отдаленной рощице Гайд-парка в сером предрассветном тумане.

Долф нервно вышагивал взад-вперед у своего экипажа. Врач и хирург, привезенные лордом Алеком, с безучастным видом стояли в стороне. Приехал также и граф Колдфелл сидя в роскошной карете, он с интересом наблюдал за происходящим, постукивая костлявыми пальцами по ручке трости.

Кивнув Роберту, Алек направился к секунданту Долфа согласовать условия дуэли и проверить пистолеты.

Охваченная смятением, Бел смотрела, как Роберт идет к ней. Это испытание отнимало у нее все силы, но она ни за что на свете не отказалась бы от возможности присутствовать на поединке.

Она не осмеливалась спросить, где он был, пока она спала, — знала, что он не скажет. Подойдя к ней, он вынул из жилетного кармана подаренную ею флягу и быстро сделал глоток. Ей он тоже предложил глотнуть — весело улыбнувшись, чтобы заставить и ее улыбнуться, — но она лишь покачала головой. Он сунул флягу в карман, взял ее за руку и отвел под большой дуб.

— Роберт, — произнесла она дрожащим голосом, едва сдерживая слезы.

Он поднес ее руки к губам и поцеловал их.

— Не нужно слов, василек мой. Только поцелуй на счастье.

Она обвила его шею руками, притянула к себе и постаралась вложить в свой поцелуй всю любовь, какую она к нему испытывала, но тут подошел Алек и позвал его к месту дуэли. Она чувствовала, как слезы горячим потоком текут по щекам, пока она старалась впитать его в себя, ощущая вкус коньяка на его языке, запоминая шелковистость его черных волос и колючую кожу щек, целые сутки не знавших бритвы. Он оторвался от нее, взял в ладони ее лицо и нежно прошептал:

— Вы — моя леди, и я дерусь за вашу честь.

И он ушел, вырвавшись чуть ли не грубо из ее объятий.

Бел зажала рот рукой, чтобы не закричать, и смотрела ему вслед, дрожа всем телом. Такое короткое слово «леди» — он не мог не знать, что для нее оно значит очень многое.

Роберт пошел туда, где ждал его Долф. Лорд Алек подошел к Бел, положил ее руку себе на локоть и отвел к карете.

Она и представить себе не могла, что этот белокурый ангел может держаться столь хладнокровно в такую минуту.

— С Робертом все будет хорошо, мисс Гамильтон, уверяю вас. Он слишком озабочен тем, чтобы Джек не унаследовал его титул.

Роберт и Долф с пистолетами в руках стояли спиной друг к другу на маленькой поляне, когда первый кровавый луч солнца пробился сквозь листву черных деревьев.

Бел начала читать молитву.

Лорд Колдфелл, опираясь на палку, ковылял к дуэлянтам, потому что был удостоен чести бросить свой белый платок, подавая тем самым сигнал к началу поединка. Стоя на краю поляны, он держал платок в костлявой руке и ждал.

Секундант Долфа подал знак, и противники начали расходиться, отсчитывая по двенадцать шагов.

Наконец Долф и Роберт, повернувшись друг к другу боком, одновременно подняли пистолеты. Вид у обоих был весьма кровожадный.

Граф бросил белый платок. Бел схватилась за сердце и побледнела. Казалось, прошла вечность, когда шелковый квадрат медленно опустился наконец на мокрую от росы траву.

И в ту же секунду раздались выстрелы. Бел в ужасе смотрела на дуэлянтов, закрыв рот рукой. И вдруг мимо нее промчались врачи.

Он ранен.

На поле чести творился хаос. Полные боли ругательства Долфа наполнили воздух одновременно с криками хирурга. Оба противника лежали на земле. Внезапно обретя способность двигаться, Бел побежала к Хоуку, задыхаясь от ужаса.

— Роберт! — закричала она.

— Белинда!

Он был в сознании, он искал ее глазами среди толпившихся вокруг людей.

Оттолкнув стоящих около него, Бел упала на колени рядом с ним. Хирург стянул с него фрак, чтобы выяснить, куда он ранен. Бел без конца спрашивала, все ли с ним в порядке, а он отвечал, что да, в порядке; она не слышала стонов Долфа и его просьб подойти к нему. Внезапно хирург воскликнул:

— Смотрите!

Он вытащил из жилетного кармана Роберта серебряную флягу. Она была сильно покорежена, но именно она остановила пулю. Бел и Роберт изумленно уставились на нее. Невероятно! Он ошеломленно посмотрел на Белинду:

— Мне показалось, что выстрел прозвучал как-то не так…

— Испорченная фляга и отлетевшая при выстреле жилетная пуговица, ваша светлость, — потрясенно сказал хирург. — Кто-то охранял вас.

— Дайте мне взглянуть!

Бел не успокоилась до тех пор, пока не обнажила грудь Роберта и не убедилась собственными глазами, что он ничуть не пострадал — разве только на ребре был синяк, оставленный флягой, преградившей дорогу пуле.

Облегченно вздохнув, Бел громко закричала от радости.

Он притянул ее к себе и поцеловал. Солнце уже заливало светом рощицу. Не обращая внимания на врачей и на всех остальных, забыв о приличиях, они самозабвенно и страстно целовались. Наконец Бел оторвалась от него, тихо рассмеявшись, потому что почувствовала, как его плоть шевельнулась под ее бедром.

— Ничего себе образец всех мыслимых достоинств, — прошептала она, проведя пальцами по его волосам. — Дуэта, куртизанки, контрабандный коньяк. Что сказали бы дамы-патронессы?

— К дьяволу патронесс, милая моя! Поехали домой. Они помогли друг другу встать. Роберт обнял ее за плечи, и они медленно направились к его экипажу. С сияющим видом Бел обнимала Роберта за талию, не сводя с него глаз. К ним подошел лорд Алек:

— С вашим везением вам нужно играть в карты.

— Как там Брекинридж?

Алек бросил взгляд на другой конец поляны.