Драконья алчность - Малинин Евгений Николаевич. Страница 2

Моя кобыла бодрым шагом двигалась по широкой Восточной дороге, замощенной желтым камнем. Справа тяжело выступал бронированный жеребец сэра Вигурда. Сам маркиз был в полном боевом облачении, и его лицо прикрывало черное забрало, выглядевшее довольно странно на лазоревого цвета шлеме. Слева на своей белоснежной лошадке гарцевала моя Кроха, моя фея Годена, моя… несостоявшаяся любовь… А перед нами вырастали серые стены замка Сорта, фамильной цитадели графа Альта.

Годена молча улыбалась мне, и только в ее глазах пряталась печаль скорой разлуки, а мое сердце разрывалось на части. Я знал — через несколько минут она погибнет, спасая меня от колдовства карлика Оберона, и я останусь один в этом неприветливом Мире! Я знал и ничего не мог сделать! Ничего!… Я не мог даже говорить, потому что мое горло перехватывали быстрые слезы, потому что я в который раз прощался с моей феей Годеной, с моей светловолосой красавицей…

И в этот момент легкое цоканье копыт внезапно перекрыло какое-то яростное, звонкое дребезжание. Я растерянно огляделся, но вокруг никого не было, более того, фигуры феи и сэра Вигурда внезапно подернулись дымкой и стали какими-то плоскими, нереальными…

И снова по ушам ударил резкий перезвон, прогоняя остатки моего сна. Я открыл глаза, тряхнул головой, окончательно приходя в себя, вытер привычные уже сонные слезы и протянул руку к стоящему рядом с кроватью телефону.

Звонил, как оказалось, Толик Корсаков, мой московский друг, один из двух людей, знавших правду о спасении старшего лейтенанта милиции Юрки Макаронина и о моем участии в этом деле. Год назад мы познакомились с ним во время вручения премий МВД России в области литературы. Он, так же как и я, был журналистом-криминалыциком, в смысле — освещал криминальные новости, и работал в одной из московских газет. Мы близко сошлись на почве одинакового отношения ко всякого рода отраслевым премиям и наградам, а затем и подружились.

Однажды вечером, с полгода назад, когда я гостил в столице, за очень теплым, дружеским столом в маленькой московской кухне, в состоянии, надо признаться, приятного хмельного расслабления, я поведал своему коллеге эту историю. Я рассказал о том, как к жительнице нашего города, гражданке Фоминой Ф.Ф., странным образом попал «Змей Горыныч карликовой породы» по прозвищу Кушамандыкбараштатун, оказавшийся сыном Демиурга совершенно иного Мира. Как этот крошечный трехголовый дракончик вышвырнул с Земли в свой Мир сначала донимавшего его участкового уполномоченного Макаронина, а затем и меня, поскольку я этого участкового разыскивал и сумел увидеть настоящий облик этого дракончика за личиной собаки, под которой тот прятался. Как в этом «ином Мире» я познакомился с двумя каргушами Фокой и Топсом и маркизом Вигурдом. Как они стали моими друзьями… Как, неожиданно для самого себя, я превратился в некую мифическую личность — Черного Рыцаря по прозвищу Быстрая Смерть, да вдобавок еще и «крутого» мага! Как разыскивал со своими новыми друзьями сначала пропавшего Юрика Макаронина, а потом самого Демиурга.

Рассказал о своих приключениях, о битвах с Красными Шапками и Лесными Мародерами, о колдовстве фрау Холле и карлика Оберона, о сквотах и благородных сэрах империи Воскот… о баггейне Барбате и ланнанши Кариолане… О… Обо всем!… Только вот о своей не сложившейся любви, о своей потере, о погибшей фее Годене, я не сказал ни слова…

В результате я едва не опоздал к отправлению своего поезда, а Толька стал считать меня отъявленным фантазером и посоветовал написать эту, как он выразился, «занимательную историю» в виде романа… Что я, собственно говоря, и сделал!

И вот теперь именно Корсаков разбудил меня ранним, темным ноябрьским утром и неповторимо бодрым «московским» голосом предложил приехать в Первопрестольную на очередное вручение «криминальных премий» — так он называл журналистскую премию МВД.

— Но… в этом году меня не приглашали… — несколько растерянно ответил я. — Как-то не довелось мне на этот раз спасти кого-нибудь из состава нашего внутреннего министерства…

— А и не надо никого из… состава… спасать! — немедленно возразил Толик. — Надо иметь хорошего друга, который позаботится о приглашении для тебя. И поскольку ты такого друга имеешь в лице меня, считай, что приглашение у тебя в кармане!

Ну разве я мог отказаться от такого подарка?!

Закончив разговор, я бросил взгляд на зелененькие циферки будильника и увидел, что уже вполне можно было покидать постельку. Конечно, половина седьмого утра для пробуждения человека моей свободной профессии было чересчур рано, но мне подумалось, что пара свободных утренних часов, образовавшихся в результате столь раннего пробуждения, вполне могут быть использованы для магических упражнений.

Правда, я уже успел убедиться, что магическое поле Земли слишком слабенькое для интенсивных и, что важно, эффективных занятий магией — так, легкая магическая дымка, не позволявшая сформировать настоящего плотного кокона Силы. Но тем не менее мне почему-то нравилось заниматься разными магическими… «фокусами», например, выигрывать по мелочам во всякие лотереи, «угадывать» счет футбольных матчей, дарить девушкам в феврале распустившиеся ландыши… Или вот, как сегодня, убедить Савелия Петровича, нашего главного редактора, что мне просто необходима командировка в Москву, причем убедить, так сказать, опосредованно!

Едва начав свои «колдовские штучки», я понял, что мое начальство еще почивает, и это обстоятельство чрезвычайно облегчило мою задачу — внушать что-либо сонному человеку гораздо проще, нежели бодрствующему. А убедиться в успехе своего предприятия я смог, как только прибыл в редакцию. Еще в проходной дежуривший там милиционер передал мне, что главный редактор уже интересовался моей персоной. Я, конечно же, поспешил в приемную, и Галочка, заменившая вышедшую замуж Светочку на посту секретаря, немедленно пропустила меня к Савелию Петровичу.