Драконья алчность - Малинин Евгений Николаевич. Страница 28

Я сделал крошечную паузу, и ее хватило для того, чтобы Шан Те вставила свой вопрос:

— Но почему вы считаете, уважаемый Сор Кин-ир, что поднять до себя человека «практически невозможно»?

Вопрос прозвучал очень запальчиво, и тем не менее в нем ясно звучала неуверенность. Видимо, мое рассуждение задело девчонку.

Я снова улыбнулся с самым дружелюбным видом и пояснил свою мысль:

— Мой учитель нашел очень точный образ для понятия «жизнь», он назвал ее дорогой. Но видишь ли, если ты в течение жизни совершенствуешься — ты идешь трудной дорогой, идешь вверх, в гору. Если же ты проживаешь свою жизнь, не думая о самосовершенствовании, ты идешь легкой дорогой, идешь под гору…

Я на секунду остановился в своих рассуждениях и взглядом спросил, поняла ли она меня и согласна ли со мной. Ее легкий кивок выразил понимание и согласие. Тогда я продолжил:

— Теперь представь, что на этой дороге жизни ты оказалась вместе с твоим избранником. Ты выше его, поэтому он должен тебя догонять, а идти надо в гору, и путь тяжел. Но ведь и ты не будешь стоять на месте, ты просто не сможешь стоять на месте. Подумай, велики ли его шансы догнать тебя, тем более что и разгон у тебя изначально более сильный, сможет ли он осилить этот подъем, сможет ли догнать тебя, сравняться с тобой и, главное, захочет ли?… А если он предпочтет легкую дорогу… дорогу… под уклон?! Она ведь проще, легче!… А каково будет твое разочарование, когда ты убедишься, что разрыв между вами увеличивается… увеличивается… увеличивается…

Шан Те поднесла ладошку к своим ярко накрашенным губам и смотрела на меня округлившимися, испуганными глазами.

— Теперь ты понимаешь, почему госпожа Имань Фу против твоего увлечения? Ее острый, изощренный ум, без сомнения, сразу же ясно увидел грозящую тебе беду…

И я отвесил поклон в сторону хозяйки дома.

А та сидела с широко распахнутыми глазами и на мой поклон отреагировала совершенно замечательно. Повернувшись в сторону моего учителя, она громко произнесла:

— Ну, дорогой Ку, твой ученик просто кладезь мудрости! Я таких умных молодых людей еще ни разу не встречала!…

Затем она снова и весьма благосклонно посмотрела на меня и добавила:

— Продолжайте, молодой человек, продолжайте!… Ваши мысли необыкновенно глубоки и содержательны…

— Благодарю вас, госпожа. — Я еще раз ей поклонился и снова обратился к Шан Те: — Все, только что мною сказанное, уважаемая Шан Те, в полной мере справедливо для путников, идущих по дороге жизни, и есть только одно, что может опровергнуть эти рассуждения!… Это…

Тут я сделал драматическую паузу, намертво приковав внимание моих сотрапезников, глубоко, почти с надрывом вздохнул и торжественно произнес:

— Это… любовь!!!

Последовала еще одна пауза, а затем я произнес гимн:

— Только любовь может превратить посредственность в гения, уродство в красоту, ничтожество в высшее существо!! Только любовь способна вселить в человека силы, достаточные, чтобы перевернуть мир, добиться невозможного, превзойти самого себя!! Только любви под силу смести со своего пути все препятствия, стать выше мудрости и предрассудков, попрать законы и обычаи!!

— Что за глупость он несет!!! — перебил меня визгливый возглас хозяйки дома. — Ку, дорогой, останови своего ученика, иначе он наговорит такого, о чем ты будешь жалеть всю оставшуюся жизнь!!!

Я встал со своего места, отвесил новый поклон Имань Фу и с некоторой укоризной в голосе спросил:

— Разве госпожа не готова на все ради нашего повелителя, Тянь Ши?… Разве она не отдала ему своего сердца, своей небесной красоты, своей бесконечной преданности? Разве она не посвятила всю свою жизнь его величию?!

Даже сквозь неподвижную белую маску, в которую было превращено личико нашей хозяйки, было видно, насколько она ошарашена моими словами. Несколько секунд над столом висело молчание, а затем Имань Фу вдруг пробормотала:

— А!… В этом смысле… Ну тогда… Конечно… — И вдруг, вскинув заблестевшие глаза, энергично добавила: — Но Тянь Ши никогда не был… э-э-э… садовником!

Я снова поклонился и с величайшим почтением произнес:

— Мне кажется, госпожа, что вы своего избранника смогли бы поднять из любого положения и вознести на любую высоту!…

— И тут я полностью согласен со своим учеником!… — вмешался в разговор Фун Ку-цзы и тоже поклонился. — Но для того, чтобы быть вознесенным, надо все-таки обладать определенными качествами!… А твой… э-э-э… избранник обладает такими качествами?

Он строго смотрел на Шан Те, словно от ее ответа зависела строгость наказания, которое в любом случае ожидало девушку. Однако ответила на этот строгий вопрос хозяйка дома:

— У ее избранника только два хороших качества — смазливая внешность и подвешенный язык, а уж до чего он ленив!!! Я его до сих пор не выгнала только потому, что опасаюсь, как бы эта дурочка совсем умом не подвинулась!…

И все снова, в который раз, уставились на бедную Шан Те. Тут я понял, что, пожалуй, пора сметить тему разговора, вот только сделать это надо было достаточно тонко.

— Вот и получается, уважаемая Шан Те, что проблема не в тебе, а в твоем избраннике. Твоя любовь к нему — это, может быть, и прекрасное чувство, но вот его любовь к тебе?… Настолько ли она велика, чтобы заставить его идти в гору по Дороге жизни, чтобы устремиться за тобой, чтобы стараться… встать рядом?! Не захочет ли он в своем эгоизме, чтобы ты опустилась до него?! А тогда достоин ли он того, чтобы ты жертвовала ради него своим статусом?!

Я тут же, не дожидаясь ответа окончательно сбитой с толку девчушки, повернулся к весьма довольной хозяйке дома и самым естественным тоном поинтересовался:

— Кстати, я, госпожа, совершенно не понял, что вы имели в виду, когда говорили о выплате Дани Желтому Владыке, и как эта дань связана со статусом человека?…

Имань Фу удивленно посмотрела на Фун Ку-цзы:

— Ну, дорогой Ку, твой ученик удивляет меня каждую минуту. То он изрекает мудрейшие мысли, то несет полную околесицу, тут же он эту околесицу превращает в перл мудрости, а затем заявляет, что не знает элементарнейших вещей!!!