Драконья алчность - Малинин Евгений Николаевич. Страница 30

— Конечно же… — подтвердил старикан предположение правителя таким тоном, словно собирался расправиться со мной при первом удобном случае. А за моим плечом едва слышный противный голосок прошептал с довольной смешинкой:

— А ученик его ученика, конечно же, поедет со своим учителем…

Все в зале довольно заулыбались, кто действительно от удовольствия, а кто по необходимости, но тут все эти улыбки застыли, как замерли и их носители. Милый, ласково-покорный девичий голосок произнес:

— Господин, позвольте и мне сопровождать вас в этой поездке… — И, предупреждая готовую сорваться с уст Имань Фу возмущенную тираду, с милой непосредственностью добавил: — Может, приятное путешествие и… разлука позволят мне более трезво взглянуть на свое… чувство и понять, не обманываюсь ли я.

— Конечно, поезжай!…— немедленно согласилась Имань Фу и довольно переглянулась с Фун Ку-цзы. — Маленькое путешествие совсем тебе не повредит!…

— Тогда я вас оставляю, — гораздо более спокойным тоном заговорил Тянь Ши. — Мне еще надо проверить, как выполняются мои распоряжения о подготовке к отъезду, просмотреть кое-какие бумаги, дать наставления Шу Фу… Желаю вам хорошо отдохнуть, потому что завтра мы выезжаем рано утром!…

И он быстро удалился.

Фун Ку-цзы, еще раз поклонившись вслед ушедшему правителю, повернулся к хозяйке дома и… снова поклонился:

— Госпожа, ты позволишь и нам удалиться… Да и госпоже Шан Те, видимо, надо отдохнуть…

— Конечно, конечно!… — воскликнула Имань Фу, также поднимаясь из-за стола. — Очень жаль, что тебе, дорогой Ку, придется так быстро покинуть наш дом, но я надеюсь, что ваше путешествие благополучно завершится и вы еще погостите у нас…

Хотя разрешение «удалиться» было дано нам, первыми покинули зал хозяйка и ее подопечная. Только после этого служанка проводила нас из дома во двор, где уже топтался наш провожатый. Следом за пареньком мы двинулись в сторону нашего павильона.

Фун Ку-цзы, немного поотстав от провожатого, тихонько поинтересовался:

— Ну и зачем ты, негодник, все это устроил?…

— Что устроил?… — также тихо переспросил я, строя из себя саму невинность.

— Да это… путешествие устроил! — чуть повысил голос старик. — Я же совсем не собирался сопровождать Тянь Ши, это ты меня… заставил!… И не вздумай отпираться, я видел, как ты шевелил пальцами.

Вообще-то ничем я не шевелил, для моей маленькой проделки вовсе и не надо было «шевелить пальцами», но зачем доказывать старому человеку, что он в чем-то не разбирается.

Поэтому я покаянно вздохнул и самым смиренным тоном произнес:

— Учитель, я же тебе говорил, что интересуюсь магическим искусством… Разве мог я упустить такую возможность познакомиться с одним из Великих магов Поднебесной?!

— Ха! — довольно воскликнул старик, словно поймал меня на вопиющей глупости. — А с чего ты решил, что таким образом познакомишься с Неповторимым Цзя?! Самое большее, на что ты можешь рассчитывать, так это на знакомство с помощником его третьего метельщика!…

— Почему?! — искренно удивился я.

— Потому что поселят нас в самом заштатном сарае, на третьем дворе усадьбы Неповторимого Цзя, а его третий метельщик по своему статусу слишком высокопоставленная шишка, чтобы лично общаться с нами, и потому пришлет своего помощника!

Я задумался, но ненадолго. Решил — вот приедем на место, там и думать будем!

Когда мы дошли до своего розового павильона, наступил вечер и на темное небо выползла странная, огромная красная луна. Юань-чу, ожидавшая нас на крыльце дома, поклонилась Фун Ку-цзы и елейным голоском проворковала:

— Свежая постель ожидает вас, учитель… — стрельнув при этом нехорошим глазом в мою сторону.

Поскольку служанка направилась вслед за стариком, чтобы помочь тому, как она выразилась, «отойти ко сну», мне пришлось добираться до своей спальни одному. Открыв дверь, я увидел, что на предназначенном для моей персоны кане, поверх покрывавшей его циновки, лежит какая-то прямоугольная вещица, сплетенная из тоненьких прутиков, напоминающих лозу. Внимательно осмотрев новую деталь интерьера, я осторожно потрогал ее кончиками пальцев и тут же услышал за своей спиной голосок Юань-чу, видимо, уже «уложившей» в постель моего учителя и пришедшей посмотреть, как я справляюсь с подготовкой ко сну.

С хорошо скрываемой усмешкой она произнесла:

— Он не кусается… и не мажется…

Я оглянулся и миролюбиво проворчал:

— Это-то я понимаю, а вот что он такое?…

— А это, господин ученик, подголовник… Во время сна его кладут под голову…

— Вот как?! — удивился я. — Надо же! Первый раз вижу такую подушку!…

— Как, как ты сказал?… — заинтересовалась Юань-чу, незаметно переходя на «ты».

— В моем… краю то, что кладут под голову во время сна, называется «подушка», — пояснил я.

— Под ушко… — разделяя слово, повторила Юань-чу и хихикнула: — Очень интересное название!

— Еще интереснее подушка выглядит, — улыбнулся я в ответ и, увидев в ее глазах жгучий интерес, пояснил: — Это вот такой мешок, набитый чем-нибудь мягким — птичьим пером, например, или еще лучше пухом.

Девчонка недоверчиво посмотрела на меня и покачала головой:

— Так твоя подушка промнется сразу, а утром шея будет болеть!…

«Ничего бы у меня не болело! — вдруг невесело подумал я, вспомнив свою подушку. — Вот не сунул бы я свой нос в не свое дело, сейчас бы выпивал в теплой компании лауреатов литературной премии МВД России, а завтра, глядишь, уже и домой бы отправился… А теперь вот и не знаешь, когда отсюда выберешься!»

Впрочем, вслух я ничего не сказал, а со вздохом улегся на свой топчан, по-местному называемый каном, сложил руки на груди и закрыл глаза.

— Если господину ученику больше ничего не надо, — проговорила надо мной Юань-чу, — то желаю вам спокойной ночи…

— И тебе того же!… — проворчал я и услышал, как она тихонько прошла к выходу. Дверь едва заметно скрипнула, и я остался в комнате один.

Я долго не мог заснуть на своем жестком подголовнике и без одеяла, но в конце концов усталость взяла свое.

И в эту ночь мне приснился Первый сон!