Связующая магия - Баумгертнер Ольга Гартвиновна. Страница 25

– Какие проблемы? – с недоумением спросил я.

– Кое-кто был против объединения, – произнес Игниферос. – Они продолжали пользоваться запрещенной магией и испытывали ее на людях. Знакомо, не так ли?

– Более чем.

– А еще они очень ждали твоего возвращения, в надежде, что в нашем народе вновь произойдет раскол. Они не поверили, что ты согласился на объединение и с тем, чтобы я правил ими. Через какое-то время, они попытались навязать твоему сыну свои идеи, чтобы использовать его, на тот случай, если ты все же не объявишься. Его едва уберег Гаст.

– Боюсь, я их тоже разочарую, – заметил я. – Не ошибусь, назвав Нордека?

– И Балахир. Натаскивает молодежь… Бэйзел не в силах с этим совладать. Это, – он кивнул на знак в моих руках, – твоя свобода, надев его, ты не обязан мне подчиняться.

Заметив легкую насмешку в моих глазах, он вымучено улыбнулся.

– Я знаю, что ты и так можешь мне не подчиняться, – прошептал он, склонившись ко мне. – Но теперь об этом объявят официально.

– Зачем?

– Амулет освободит тебя от соблюдения законов обители, одним из которых является запрет на убийство сородича.

Я уставился на него, не веря своим ушам. Но спустя миг до меня дошло.

– Вот как? Совладать с народом одним пряником у тебя не выходит, ты решил добавить сюда еще и кнут? И что? Мне действительно будет позволено или только для вида?

– Действительно.

– Значит ли это, что ты действительно стал доверять мне?

– Доверяю и рассчитываю на твою помощь и поддержку. Слишком много усилий приложено для объединения, для восстановления всего этого, – он указал за купол на раскинувшуюся перед нами обитель, – чтобы позволить разрушить.

Я опустил взгляд в пол.

– Не знаю, – произнес я с сомнением. – Эрслайт с опаской смотрел на мою черную одежду. Этот знак… Я не хочу потерять сына!

– Ты ведь не изменился за эти годы, Тэрсел, – заметил Игниферос. – И уверен, ты до сих пор считаешь себя темным магом.

– Ну, уж не светлым точно! – я фыркнул. – Ну а присутствующие здесь к кому себя теперь относят? А остальные в обители? Не смеши меня, Игниферос.

В совете начались тревожные переглядывания.

– Это сложный вопрос, но мы стараемся стать единым народом, – Игниферос вернулся на свое место.

– Ты только что сделал это! – я показал ему разомкнутый амулет. – Вот из-за твоего «официально» объединение еще больше застопорится.

– Нет, если ты приложишь к этому определенные усилия.

– Любопытная теория, – заметил я. – И что я должен буду делать?

– Тебе виднее.

Я в недоумении нахмурился.

– Бэйзел воспитал тебя по древнему закону, хотя подобного многие века до него никто не делал – общее обучение, жестокое наказание, – Игниферос смотрел на меня. – Он хотел получить сильного, безжалостного и властного наследника. И он добился своего. Кроме того, ты сын моего брата, мальчик. Хочется тебе этого или нет. Что бы ты ни говорил, как бы ни отговаривался, я нахожу между вами внутреннее сходство…

– Не надо напоминать мне об этом! – резко оборвал я его.

– …но в отличие от него, ты научился сдерживать себя… – закончил Игниферос. – Я знаю, что делаю, когда доверяю эту часть амулета тебе.

Я нервно крутил в руках кусочек власти. Мне вдруг почудилось, что я нисколько и не отсутствовал. Я так надеялся, что время сгладит кое-какие события, что кое-что подзабудется. Потому что сам я все помнил слишком хорошо. Я отбросил от себя амулет. Он скользнул с тихим звяканьем по мраморной крышке стола и замер на самом краю около руки старика.

– Я не возьму его, Игниферос, – произнес я.

– Даже если так решит Совет? – спросил он. – Точнее, решение уже принято – мы все обсудили еще вчера. Совету только остается объявить о своем решении тебе…

– Хочешь сказать, все согласились с твоей затеей? – поразился я.

– Да.

Я оглядел присутствующих и понял, что они сомневались, но в то же время верили, что решение Игнифероса правильно. Я на миг обернулся к Нэиль. С первого взгляда могло показаться, что она безучастна к происходящему, но в глазах ее и на губах затаилась ласковая и чуть грустная улыбка. Что видела она? И сбывалось ли оно сейчас? И что произойдет, если я пойду против решения Совета?

– Ты знаешь не всех в Совете, Тэрсел, я представлю тебе остальных… – и Игниферос назвал имена колдунов: – Клерис и Вудав – маги природы, Хил – лекарь, Пэгин – маг открытия порталов, Дойр – маг материализации, Логд и Милрес – маги воды, Армар – маг охранной магии.

– Я знаю, что тебе не нравится предложение Игнифероса, – заговорил Бэйзел. – Но когда-то ты показал себя неплохим и, надо заметить, справедливым правителем. Ты не можешь этого отрицать…

– Сейчас мне предлагается нечто иное. Я не понимаю вашего стремления…

– Я объяснил тебе, – произнес Игниферос. – И все согласились со мной.

– Кроме двух отсутствующих, – заметил я. – Кого не хватает в Совете? Не тех ли, от кого вы хотите защитить остальных?

– Да, здесь нет Нордека и Балахира, – ответил Игниферос. – Однако по новым законам обители решение считается принятым, если согласны две трети Совета. Поверь, Тэрсел, положение куда более серьезнее, чем ты полагаешь. Довольно много колдунов сплотилось вокруг Нордека, а Балахиру вняли около сотни учеников. Ты прав – большинство еще не чувствуют себя единым народом, но это только вопрос времени. Но вот новому поколению проще чувствовать себя едиными. Балахир же и это ставит под угрозу.

Я глянул на Бэйзела и Ретча, и они смущенные потупили взгляды. Они могли бы пойти на крайние меры, но не захотели.

Игниферос взял амулет.

– Ты действительно достоин носить его, – произнес он. – Пожалуйста, Тэрсел, прими его.

Он передал амулет Авориэн, она подошла, и у меня все ухнуло вниз.

– Эви, пожалуйста, – прошептал я.

– Так лучше для всех, – едва слышно произнесла она.

– Ты действительно так считаешь?

Она кивнула и надела амулет мне на шею. Совет поднялся, все склонили головы, затем вновь заняли свои места.

– Чуть позже я представлю тебя всей обители, – сказал Игниферос. – На сегодня, пожалуй, хватит. Или тебе есть еще что нам рассказать?

– Есть, пожалуй. Но это может подождать.

– Хорошо. Тогда до всеобщего совета – через три часа.

Колдуны разошлись. Остались только Авориэн, Ретч, Гаст и Нэиль. Я подошел к распахнутому окну. Меня окатило волной соленого ветра; на море отчаливший корабль уходил на юг.

– Что ты собираешься сейчас делать? – спросила Авориэн.

– Мне нужно поговорить об этом с Эрслайтом, – ответил я, и она опустила взор. – Все наладится…

– Но он… меня презирает, – в ее словах прозвучала боль.

– Все наладится, поверь, – повторил я и заметил: – Мы не успели толком поговорить, но…

Она чуть улыбнулась, потянулась ко мне и зашептала на ухо.

– Кто эта девушка, Тэрсел? Она… она все эти семь лет была рядом с тобой?

Я увидел, что она чуть дрожит от волнения.

– Глупая, – прошептал я в ответ. – Нэиль мне как сестра…

Авориэн недоверчиво на меня посмотрела.

– Я слишком хорошо тебя знаю…

– Эви, – я понял, что против воли кровь прилила к щекам. – Поговорим об этом позже, но даю тебе слово…

Ее пальцы тронули мои губы, не дав договорить, а потом она поцеловала меня. Раздалось недовольное покашливании Гаста. Авориэн отпрянула от меня, но лишь затем, чтобы глянуть на Нэиль. Встретив ее теплую улыбку, она смутилась и, шепнув мне «да, поговорим позже», поспешно ускользнула из зала.

Я же посмотрел на Ретча.

– Нужно найти Эрслайта, – я спрятал пока амулет власти под рубашкой. – Сдается мне, решение Игнифероса будет для мальчишки ударом.

– Мы должны заниматься с ним через полчаса вон той рощицей, – сказал Ретч и показал мне из окна.

– К вам можно присоединиться? – поинтересовался Гаст.

– Конечно, нет! – возразил Ретч. – В твоем присутствии мальчишка сбивается и начинает мыслить как огненный маг.