Гарри Поттер и скрижали Грин-де-Вальда (СИ) - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев". Страница 11

– Знаешь что, Хагрид, – сказал Гарри, – ты вот что, ты эту баньши не лови, ты ее, наоборот, подальше от замка отгони. Ну, сам подумай: зачем нам ее рыданья? Дети ведь кругом…

– Отгоню, конечно, – покряхтел Хагрид, – только сам знаешь, Гарри, баньши они ведь какие? Если смерть почуют – они тут как тут, ничем их не отгонишь… Хорошо, хоть она одна у нас в лесу…

– Скажи, Хагрид, – задумчиво спросила Гермиона, покусывая губу, – а кентавры в лесу еще живут?

– Конечно, живут, куда же они денутся? – удивился Хагрид, – еще больше их стало, чем прежде было.

– А Флоренца ты давно видел? – снова спросила Гермиона.

– Флоренца-то? Давно… С год назад, наверное, а может, и два… Не помню. А что, нужен он? Поискать?

– Не знаю пока… Может быть, и будет нужен, – сказала Гермиона, – кентавры много чего знают, только нужно суметь их правильно спросить.

– Это да, – согласился Хагрид, – своевольные они и больно гордые. Единороги – те помягче, подобрее что ли, хотя и говорить не умеют. А вот пауки в Запретном лесу передохли, – внезапно сообщил он. – Нет, обычных-то, маленьких полно. А вот гигантские, ну, акромантулами их еще профессор Слизнорт называл, тех нету.

– Да что с ними могло случиться? – удивился Гарри, – их же ничем не проймешь!

– Зараза у них какая-то была, – печально сообщил Хагрид, – я их лечить пробовал, книжки разные читал, да где там… За неделю вымерли, ни одного не осталось.

– Вот Рону-то радость! – засмеялся Гарри.

– Да, а где Рон? – вспомнил Хагрид, – вы же всегда втроем ходили, почему он не пришел?

Гарри посмотрел на Гермиону.

– Понимаешь, Хагрид… – не глядя лесничему в глаза, сказала Гермиона, – Рон сейчас на континенте. То ли во Франции, то ли в Испании.

– На каникулах что ли? – не понял Харгид.

– Какие каникулы? – улыбнулась Гермиона, – Рон, Хагрид, уже большой мальчик. Работает он там. Помнишь, как Рон всегда ненавидел бедность? Одежда с плеча старших братьев, сломанная волшебная палочка, облезлая крыса, которая потом оказалась вовсе даже не крысой… Словом, сейчас у Рона появилась возможность стать богатым. Вот он и старается. Очень старается, – странным голосом сказала Гермиона. – Помнишь, когда Гарри выиграл турнир Трёх волшебников, он призовые деньги отдал Биллу и Фреду на магазин волшебных вредилок? Ну вот, они магазин и открыли, а когда Фреда не стало, Рон вошёл в дело вместо брата, теперь, считай, он главный. Джордж только иногда что-то новое разрабатывает, а продажи и – как это по-магловски? – а, логистика – всё на нем. Откуда только что взялось…

–Да, скрутило Джорджа, – услышал в словах Гермионы своё Хагрид. – Я его иногда в Хогсмиде в баре вижу. По-моему, Гарри, он спивается потихоньку. Взял бы ты его по старой дружбе в школу каким-нибудь учителем, а?

– Он не пойдет… – сказал Гарри, – я уже думал над этим.

– Ну, тогда… – Хагрид поскреб в бороде, – а если тренером по квиддичу? Помнишь, как он здорово летал? Ему всяко на пользу пойдет – воздух свежий, да и с детьми всё время…

– Вот это здорово, это ты хорошо придумал! – обрадовался Гарри, – спасибо тебе, я бы и не догадался! Обязательно поговорю с Джорджем! Хотя, он говорил, что детей не любит…

– А ты придумай что-нибудь! У тебя всегда голова «насчет придумать» работала как надо! – не отступал Хагрид, – надо ведь парня вытягивать из болота! А то закис совсем, зеленый стал и унылый, как долгопупсова жаба.

Пока Гарри и Хагрид болтали, Гермиона долго и с удивлением разглядывала избушку лесничего. В ней было непривычно чисто, все вещи были аккуратно разложены и развешаны по своим местам, да и сам Хагрид не выглядел запущенным и неухоженным.

– Хагрид, а ты мадам Максим помнишь? – спросила, прищурившись Гермиона.

– Ну, да… Того… Помню… Давно не виделись уже, – пробормотал лесничий, заметно краснея.

– Хагрррид сказал непрравду! – вдруг раздался смешной раскатистый голосок, как будто металлический шарик катался по стеклянной трубочке. – Мадам Максим жила здесь неделю и улетела позавчерра!

– Это кто ещё? – подпрыгнул на своем табурете Хагрид.

– Как кто? Боуги, конечно, – засмеялась Гермиона. – Всё, теперь, Хагрид, тебе придется только правду говорить, не соврешь. А если боуги еще и в школу проберется, страшно подумать, что там начнётся!

– Ах ты, нечисть мелкая, ну, погоди, я тебя! – рыкнул Хагрид и бросился ловить боуги. Но не тут-то было. Твареныш оказался удивительно проворным, он скакал по шкафам, по мешкам и ящикам, по одежде, веревкам и капканам, висевшим на стенах, один раз пробежался даже по голове Гарри, но в руки так и не дался.

– Ну, спасибо за подарочек! – пропыхтел Хагрид, падая на табурет и наливая в огромную кружку остывший чай, – кажись, остаток жизни я проведу как Хагрид Праведник!

Гарри и Гермиона прыснули.

Вдруг раздался резкий стук. Все замолчали. Хагрид глазами поискал арбалет, потом пригляделся и распахнул окно, в которое тут же влетел большой филин. Филин сел на колени Гарри и подставил лапу. Гарри снял с неё пергамент, погладил филина и тот, сильно оттолкнувшись, вылетел в окно.

Гарри развернул свиток, прочитал и молча передал его Гермионе, которая просмотрела письмо и протянула его Хагриду. Хагрид, засмущавшись, долго шарил по карманам, наконец, нашёл и неловко нацепил очки и вслух прочел:

«Драко Малфой извещает администрацию школы Хогвартс, что завтра утром он будет иметь честь встретиться с ее директором». Ниже текста на пергаменте был оттиснут герб Слизерина.

– Дела-а…, – сказал Хагрид и снял очки. Глаза у него были круглыми, как у боуги.

Глава 4. Малфой и другие

– Сэр, к вам посетитель, мистер Малфой, – доложила горгулья.

– Пусть войдёт.

Со времени, прошедшего после окончания войны с Волан-де-Мортом, Гарри почти не виделся с Драко Малфоем, они встречались только на платформе 9¾, провожая своих детей в Хогвартс, или встречая их на каникулы. За эти годы они не сказали друг другу ни слова, только обменивались сухими кивками. Драко, насколько знал Гарри, нигде не работал и не занимался бизнесом. После того, как вокруг всех, кто, так или иначе, сотрудничал с Тёмным Лордом, образовалась стена отчуждения, Малфои замкнулись. Люциус Малфой бесследно исчез, его не смогли найти лучшие мракоборцы Британии, не помогло и объявление Люциуса в международный магический розыск. Драко угодил под трибунал Визенгамота, был осуждён, но хорошо оплаченные адвокаты смогли смягчить наказание – Малфой младший получил всего лишь пять лет домашнего ареста с отбыванием наказания в своем замке. Больше Гарри о Малфоях не знал ничего.

Драко вошел в кабинет и бывшие враги молча уставились друг на друга.

Драко, как обычно, был одет во все чёрное. Подражая отцу, он носил черную трость с набалдашником в виде оскаленной головы кобры, но вот роскошные серебристые волосы Люциуса сыну не достались – он лысел, и поэтому был вынужден стричься коротко.

– Ита-ак, это правда, – растягивая слова, с нескрываемым отвращением произнес Драко, первым нарушив молчание.

– Доброе утро, мистер Малфой, – спокойно сказал Гарри.

– Ита-ак, это правда, – не обращая внимания на Гарри и глядя сквозь него, повторил Малфой. – Кресло, нагретое старым безумцем, – Малфой ткнул тростью в сторону портрета Дамблдора, – занял ушибленный герой. Для комплекта не хватает еще грязно…

Трах!

Драко с изумлением огляделся. Каким-то непонятным образом он опять оказался перед горгульей у входа в директорский кабинет. Помотав головой, Малфой зло выругался, размахнулся, собираясь треснуть набалдашником трости по голове горгульи, но в последний момент передумал, опасливо покосившись на дверь кабинета. Малфой крутнулся на каблуках, собираясь уйти, но вдруг вспомнил, что дело, ради которого он пришел, так и осталось несделанным. Хочешь не хочешь, а пришлось возвращаться.

– Вот что, Драко, – сказал Гарри, когда Малфой во второй раз вошел в кабинет, – советую тебе очень внимательно думать над тем, что собираешься сказать. В следующий раз я вышвырну тебя на середину озера, и добирайся тогда до берега как сможешь. Ты хоть плавать-то умеешь?