Драконы Солернии (СИ) - Рогозина Екатерина. Страница 60

  В это время ди Ландау возился с пленником. Тот оказался заперт в ледяной тюрьме, но прете Эрнесто требовал, чтобы агарец был жив, поэтому маг позволил своему пленнику продышаться.

  Думаю, большой ценности мой рассказ о том, как нас нашли две группы сеньора Эрнесто, запаковали преступника в Оковы и вывели нас всех из подземелья, иметь не будет. Тем более, что от усталости моя память не сохранила большинство деталей.

  Сеньору Алису и Ринальдо сразу же отправили в одну из хороших больниц, приписанных к Пятому отделу, как мне сообщил прете Эрнесто, чтобы они находились под наблюдением и охраной. Там им могли оказать всю необходимую помощь.

  Куда увели агарца, я не знал, впрочем, меня теперь это мало касалось. Я не желал злорадствовать, как мой подопечный. Хотя, ди Ландау повёл себя странно, вместо того, чтобы до последнего провожать свою добычу взглядом и наслаждаться, он довольно быстро выкинул пленника из головы: удалось перевалить всю заботу о нём на других - вот и хорошо.

  Только тогда у нас появилась возможность перевести дух, и я понял, что метель улеглась, небо расчистилось и начинает светать.

  Нас опять проводили до полицейского управления, и сеньор Тристе был так любезен, что лично засвидетельствовал сеньору Орсо, что гражданин ди Ландау оказал следствию неоценимую помощь.

  Глава полицейского управления всё ещё (или уже?) был на работе. Его чёрная шевелюра выглядела встрёпанной ещё больше, как будто он вовсе не ложился спать. Доброты это ему не добавило и сходство со злобным и голодным медведем-шатуном стало ещё больше.

  Он совершенно не собирался показывать, как доволен исходом дела, поэтому рычал на ди Ландау ещё громче, чем прошлым вечером. У моего подопечного было на диво благостное настроение, и он не огрызался, только пил горячий кофе и молчал.

  Сеньор Орсо сказал, что (так и быть), штрафовать молодого эксперта он не будет, а так же у полиции не будет никаких претензий. Протокол будет подшит к делу об агарце и пойдёт в работу к следователям.

  -Теперь им придётся пересматривать всё дело, доказательств будет более чем достаточно, - довольный прете Эрнесто усмехнулся и вдруг издал странный звук.

  По сути это было некая вариация "хо-хо-хо", но прозвучало глухо и жутко, как будто в огромной бочке поселился настоящий призрак или очень ехидная сова. Мы с ди Ландау едва не выронили чашки. У сеньора Орсо нервы были покрепче, хотя, возможно, он уже был знаком с этой особенностью священника.

  Увидев наши удивлённые лица, шеф полиции только усмехнулся. Он глянул на часы, висящие над столом, и нахмурился:

  -Хватит уже тут рассиживаться! Валите отсюда оба, пока я добрый. Показания дадите потом.

  Ди Ландау не сразу сообразил, за что его выгоняют из тёплого управления и отнимают кофе и галеты. Мне показалось, что он готов вступить в неравный бой с превосходящими силами противника ради тепла и еды, и пришлось напомнить напарнику, что сегодня его ждёт защита показаний.

  -Божий суд! - внезапно вспомнил молодой эксперт и подорвался с места. - А разве теперь в этом есть необходимость?

  -Это не то, что можно просто так взять и отменить. Ты сам на это подписался, - злорадно сказал сеньор Орсо.

  -И вообще, суд должен быть не только справедливым, но и выглядеть таковым, - добавил сеньор Тристе. - Если выиграете бой, значит, ещё и Богу угодно, чтобы всё завершилось именно так, не только людям.

  -Всё уже завершилось! - попытался жалобно вякнуть ди Ландау и наложить лапу на остатки галет, но был жестоко выдворен этими двумя на холодную улицу.

  Всю дорогу до здания суда он изводил меня претензиями по поводу работы наших правоохранительных органов. Я только глубокомысленно кивал, слушая, как его страшно обидели, впрочем, даже не намекая ему, что жаловаться он начал, как только оказался на достаточном удалении от полицейского управления, чтобы злой сеньор Орсо уж точно его не узнал, какими словами кроет его сердитый маг.

  Поединок был назначен на десять утра, мы как раз успевали обойти здание, принадлежащее карабиньерам, и оказаться на пьяцца ди Форо. Леджиста Юфия уже ждала нас на мраморных ступеньках суда.

  Она с подозрением покосилась на нас, повела носом, но промолчала. Пока мы шли, я успел разглядеть наши отражения в окнах. Что я могу сказать... Ночь беготни, боёв и похода по канализации не лучшим образом сказалась на нашей внешности. У моего напарника под глазами пролегли тёмные круги. Неудивительно, что у неё возникли вопросы, но сдержанная женщина решила попридержать их до окончания боя.

  Признаться честно, я ожидал чего-то большего.

  Божий суд... Одно это слово вызывает в воображении арену, заполненную зрителями, священников и судей в торжественных одеждах, поединщиков в классических боевых доспехах и кожаных саналиях. Нечто такое, что сродни религиозным мистериям, проводимым в храмах. Реальность оказалась гораздо проще.

  Нас провели в довольно большое помещение, с холл нашего Министерства. Часть комнаты была огорожена барьером, где моего напарника уже ждали арбитр и противник, ничем не примечательный человек с дружелюбным лицом и строением тела, напоминающий моего напарника. Видимо, поединщика подбирали максимально похожего на персону, бросившую вызов правосудию. На мой взгляд, это было справедливо.

  Оба мужчины удивлённо посмотрели молодого эксперта, но тоже воздержались от комментариев. Самое главное - он явился на поединок, значит, готов к бою, а уж состояние поединщика - исключительно на его совести.

  Ди Ландау помогли переодеться в защитный доспех, вроде тренировочного, разрешили выбирать любой меч из пяти легендарных клинков. Кто-то очень внимательно ухаживал за этим оружием: ни единого пятнышка грязи или ржавчины не было на простых стальных лезвиях. Так же на руках бойцов закрепили браслеты Малых Оков. Магию на Божьем Суде с некоторых пор (с тех самых, как Арена была разрушена) было использовать запрещено, конечно, само здание гасило любую мистическую силу, но перестраховщик-арбитр настоял на браслете, чтобы уж точно.

  Мужчинам на всякий случай повторили правила поединка: до первой крови. Так же автоматически проигрывает упавший и не смогший подняться или потерявший оружие. Ди Ландау будет считаться победителем при соблюдении всех условий или если продержится против соперника десять минут. Песочные часы для отсчёта времени были у арбитра в руках.

  Последним приготовлением было вознесение молитв к Королю-Дракону и его святым. Ди Ландау и его противник зажгли наполненные маслом лампады, и каждый произнёс свои слова. Судейский взывал к Джустиниано, одному из первых правителей, оформившему правовые кодексы. Благодаря его имени в нашем языке появилось слово "джустиция", что значит "справедливость". Мой напарник привычно позвал в свидетели Реджину Бергентскую.

  Двое вошли на площадку, остальные, и я в том числе, остались за барьером. Помимо арбитра и леджисты, присутствовали ещё наблюдатели и свидетели, которые потом должны были подтвердить, что поединок проходил честно.

  Зрители расселись, бойцам дали отмашку.

  Маг и его противник вежливо поклонились друг другу, следуя ритуалу. И буквально через несколько секунд все поняли, насколько ди Ландау слабее судейского. Во-первых, неудобное оружие не давало ему двигаться так, как ему хотелось и как он привык, во-вторых, человек стоящий напротив него был отнюдь не простаком, а мастером своего дела, в-третьих, ночная беготня и перерасходованная сила заметно сказались на самочувствии моего подопечного. Полминуты он честно пытался контратаковать, но его быстро загнали в глухую оборону и заставили отступать.

  Если бы только мы могли отказаться от поединка или перенести его... Думаю, ди Ландау выступил бы намного лучше, будь он сытым и отдохнувшим. Но Божий Суд на то и Божий Суд: готов ты или не готов, отвечай за свои слова. Откажешься драться - проиграешь!

  В зале висело гробовое молчание, слышался только лязг клинков и хриплое дыхание молодого эксперта, которого загнали в угол.