Одна сотая секунды - Иулсез Алди Клифф. Страница 34

Я поднялась и все же, следуя чутью, потянулась к распотрошенным письмам, перебрала рассеянно, да и замерла, еще не понимая, но уже видя повторение. На одном конверте плотной вязью выписывалось «Вестренденский» и то же имя красовалось на другом.

Два дома Вестренденских? Вряд ли. Тексты схожи, один — сухой и безликий, принадлежал некому Стенхалу, другой же отличался большей эмоциональностью и заканчивался подписью Уэлла Вестренденского.

Просто слова. Просто бумага. Имена. Несоответствие.

Наверное, озарение даже и не пыталось направляться ко мне, просто двигалось мимо по своей траектории, но, случайно пошатнувшись, напоролось на меня и от неожиданности все и вывалило. Родившееся предположение смущало меня свой нелепостью, оно казалось совсем уж бессмысленным и ни на чем не основанном. И, наверное, попади я в подобную ситуацию в своем мире, то просто выбросила бы оба письма в мусорную корзину. Но это в моем мире, в оставшейся за какой-то неуловимой чертой шириной в несколько дней реальности, не здесь. Здешняя жизнь могла включать в себя все что угодно, и я пока не могла себе позволить поддаться сугубо логическим рассуждениям. Да и, если откровенно признаться, промелькнуло какое-то любопытство, какая-то детская жажда загадки, породившая надежду на то, что я смутно уловила и разгадку.

Разгадка? Ребяческая заинтересованность?

Конверты жгли руки. А если, напротив, я что-то сейчас узнаю, и это вынудит меня втянуться в некие события, участие в которых меня разочарует? Кто мне все эти люди, бывшие рядом около месяца? По большому счету — никто. Так уж много ли они сделали, чтобы я, очертя голову, бросилась искать неприятности?

«…прости… не смог с первого раза, не сумел…»

Чтоб тебя, ящерица разноглазая! Ладно, уговорил, рискну дернуть за эту веревочку. Но если что-то получится, если ты вернешься, то по гроб жизни должен мне будешь.

И я, схватив письма, громко позвала Гарора.

Старик отозвался практически сразу, подскочил, точно и не было за спиной многих десятилетий, взглянул на меня с такой надеждой, словно я уже готова была указать, где и с кем развлекается их ненаглядный господин. Нет, дорогой мой, ничего тебе такого я сказать не смогу, лишь поделюсь размышлениями, да спрошу совета.

Поделилась, спросила, после стала слоняться по замку, мучительно ожидая следующего акта действия. Дождалась, потащилась вслед за Гарором к кабине телепорта. Вспыхнули чуть ярче синие диоды, разъехались двери и явили нас под очи низкорослого обезьяноподобного типа, сонно почесывающего затылок.

— Леди Рутхел, очень рад, очень рад, — затряс он мою руку, — Эдвис Беренг, управляющий центром. Гарор мне сообщил, сейчас все проверим.

Мне едва удалось выдрать ладонь из цепких лап этого Беренга. Видно, Арвелл совсем был нетрезв, когда нанимал подобного типа — тщедушного, всклокоченного, ушастого, с большущим ртом, крупными выдающимися зубами и нервно бегающими глазками. Такому место, скорее, в зоопарке, чем в серьезном учреждении, да и еще на ответственном посту. Впрочем, когда Беренг развернул письма и отправил их на сканирование в какой-то прибор — сначала один лист, затем другой, моя неприязнь несколько угасла. Теперь в монитор смотрел не отталкивающий невротик, а профессионал с холодным и цепким взглядом, четко знающий, что и как нужно делать.

— Господин Беренг, — тихо шепнул на ухо Гарор, — доверенное лицо Арвелла, очень надежный человек.

— И много их таких, доверенных? — Хмыкнула я, наблюдая за тем, как на мониторе разрастаются цветные всполохи.

— Мне известны четверо…

Обернувшийся и радостно растянувший рот от уха до уха Беренг жестом поманил нас, ткнул узловатым пальцем в экран.

— Ты оказалась права, леди Рутхел, — радостно возвестил управляющий, — химический анализ показал, что в письме от Стенхала Вестренденского действительно есть скрытое послание. Вывести на экран?

— Выводи, — кивнула я.

Не поздно еще отступить? Есть у меня хотя бы несколько секунд, чтобы от всего отказаться? Нет, уже нет, потому что на экране проступил текст длиною всего в полстроки: «Полночь с десятого на одиннадцатое, Вергил-Де». Время? Осталось менее суток. Расстояние? Неизвестно…

Глава 18

Если верить расписанию, то поезд пребывал на мелкую станцию Вергил-Де примерно за полтора часа до полуночи. За полтора часа местных. Сколько это получится по моему времени? Так, здешний час — это два моих… значит, за три. Три часа, выходит, придется болтаться неизвестно где и пока еще неизвестно — зачем. Но других вариантов, к сожалению, больше не наблюдалось. Правда, и этот теперь ставился под сомнение, потому что увиденные мною очереди, вившиеся жирными гадюками от самых обыденных касс самого обыкновенного вокзала, нисколько не внушали оптимизма. Вроде и город совсем небольшой, хотя и столица Фортисы, ан нет же, вон какие толпы людей. Или не только людей?

Я понуро поплелась в хвост очереди, показавшейся мне наиболее быстро продвигающейся.

— Мама? А это леди Рутхел, да? Мама? Это она? — Донесся до меня детский голос.

Я почувствовала направленные на меня взоры. Блин, я же, наверное, теперь знаменитость, звезда таблоидов и прочей печатной продукции. Или нет?

— Да, да. Уймись уже.

Ага, теперь во всех газетах появится мерзкая статейка под заголовком «Вторая леди страны болтается в очередях, как простая горожанка». А потом пойдут по местному Интернету картинки на тему, как я кормлю котят и спасаю щук от браконьерского вылова и помогаю гусям ориентироваться по солнцу.

— А у меня тоже такой браслет будет? И я тогда…

Кто там говорил, что устами младенца глаголет истина? Правда, истину исторгала в данный момент девчушка лет шести, но я готова ее была расцеловать.

— Еще лучше будет, — подмигнула я нисколько не смутившемуся ребенку, и, задрав над головой руку с браслетом, громогласно возвестила: — Уважаемые пассажиры… э… я действительно леди Рутхел, жена того самого Арвелла Рутхела, и в данный момент опаздываю на поезд. Короче, не будете ли вы любезны меня пропустить без очереди, а?

Сработало. Толпа медленно, как неуклюжее животное, чуть отползла, разделилась, признавая мое право и пропуская меня к окошку кассы. Ну и правильно, ваш любимый или не очень хранитель во что-то вляпался, и если желаете его вернуть, то можете и пожертвовать парой лишних минут. Разумеется, при условии, что он еще не накрылся медным тазом.

На меня устремились десятки, если не сотни глаз, излучавшие самые разнообразные эмоции — от откровенных ненависти и зависти до едва ли не фанатичного обожания. Но мне то что, первый раз, что ли? Сколько я уже таких глаз видела, уже и не вспомню, чуть ли не каждый раз они возникали, когда я вышагивала под руку с очередным котиком на сумасшедшей высоты каблуках в вопиюще короткой юбчонке, совершенно ничего не скрывающей. Правда, некоторые папики желали видеть меня в куда более целомудренных нарядах…

— Один до Вергил-Ге. Любое место. На ближайший, — протянула я купюры в окошко.

Кассир — молодой парень с длинным лицом — пошел пятнами.

— Прости… леди… нет мест.

— Что значит «нет мест»? — Опешила я, грозно сверкнув глазами. Этот нахал еще не понял, кто перед ним?

— Кретин, — выругалась более смышленая соседка, — сопля зеленая. Совсем уже…

Голоса зазвучали тише, слов было уже не разобрать. По лицу парня было видно, что он мечтает переместиться куда подальше. Это потом будет перед друзьями хвастать, подробности высасывать, а сейчас выглядел жалко и беспомощно.

Через некоторое время он, уже мертвенно бледный, выдавил:

— Леди Рутхел… в пять шестьдесят две отбывает поезд твоей компании, прибывает на станцию Вергил-Де в двенадцать ноль одну. Тебе подходит? Как владелице, платить не нужно, места будут…

Позже назначенного срока на одну минуту? В часе сколько, сказал Гарор, минут? То ли семьдесят, то ли восемьдесят… можно рискнуть.