В конце времен - Мансуров Дмитрий Васимович. Страница 21

Главный повар нашелся именно там, где ему и полагалось быть – в каморке, отгороженной от кухни тонкой стеной. Он сидел за крохотным обеденным столиком и жадно поглощал аппетитно выглядевшую дичь «по-королевски».

Встав напротив повара, Кащей молча уставился на него пристальным и немигающим взором. Повар сглотнул и чуть не подавился крылышком, испугавшись, что сейчас его основательно прочихвостят за то, что он не дегустирует еду, а самым натуральным образом поглощает ее вместо царя и его высокородного окружения.

– Слушаю вас, молодой человек! – сохраняя внешнее спокойствие, пробасил он, одновременно вытирая жирные руки прихваченным наугад полотенцем. Вид молчаливого посетителя оставался невозмутимым и безучастным, и у повара отлегло от сердце.

– Во дворе стоит бочка с заморским вином, – без предисловия сказал Кащей. – Она требует к себе повышенного внимания с вашей стороны, поскольку вино в ней редкое и его могут не довезти до тех, кому оно предназначается.

– До меня дойдет, и это главное!

– А много не будет?!

Повар быстро-быстро помотал головой, сообразив, что сморозил преступную глупость.

– Я не в этом смысле! – запинаясь, оправдался он. – Я в том смысле, что если до меня дойдет, то уж точно не пропадет и доставится по назначению.

Кащей немного порычал, давая понять, что не особенно верит сказанному, и обрушил на повара лавину приказов и объяснений:

– Значит, так! – стальным голосом сказал он. – Правила, которые нельзя нарушать: предварительно открывать и пробовать вино категорически запрещается, это очень редкий сорт, его требуется разливать прямо в праздничном зале из бочки!

Выполнение этих условий гарантировало, что никто из официантов или прочего персонала не попробует вино раньше времени и не увидит, к каким оригинальным последствиям оно приводит.

– В противном случае, – продолжал Кащей, – оно потеряет изысканный аромат и превратится в обычное вино для простых забегаловок. Вопросы есть?

– Вопросов нет! – звонко отчеканил окончательно успокоившийся повар. – Требования учтем и нарушать не будем: мне вовсе не хочется расстаться со своим любимым рабочим местом из-за мелочей.

Он поднял со стола тарелку с недоеденной дичью и предложил Кащею:

– Не хотите кусочек?

– Спасибо, я недавно ел, – отказался тот, после чего старательно запудрил повару мозги. – Лучше скажите, как пройти в праздничный зал, а то мне необходимо передать подарки для предварительной консультации церемониймейстеру и проверить, насколько они соответствуют истинному положению дел. Иначе, знаете ли, проблем не оберешься!

– Это туда! – Повар не стал разбираться в смысле скороговорки, а просто указал направление. – Прямо, прямо, прямо, потом налево, и выберетесь в тронный зал!

Кащей кивнул и отправился по указанному направлению, на ходу доставая из плаща смешливые мешочки.

В тронном зале, как и повсюду, шла подготовка к вечеру, и появление еще одного занятого работой человека в плаще с завораживающим и стилизованным изображением весело подмигивающего черепа прошло практически незаметно. Кащей по дороге прихватил несколько стоявших у входа стульев и расставил их по залу, не забывая подкидывать под стол мешочки. Предпоследний стул он поставил неподалеку от трона, после чего поднял голову, точно прислушался к чьему-то зову, и, согласно покивав головой, понес последний стул за трон. Наблюдавший за ним со стороны мог подумать, что кто-то стоит за троном и хочет протереть его влажной тряпкой, но не достает до верхней части трона.

Кащей поставил бесполезный стул, подкинул парочку мешочков под трон, один прикрепил к «высокогорной тронной вершине» и с крайне независимым видом направился из зала на свежий воздух.

Дорогу ему преградил стражник.

– Слушаю вас, – улыбнулся Кащей, заподозрив, что сейчас с него возьмут очередной штраф за превышение пешей скорости на сто метров в час. А что, станется с них, ведь вполне может быть, что царю не под силу быстрая ходьба, и потому придворным строго-настрого запрещено носиться по коридорам, нагло обгоняя медлительного самодержца. Опасения не оправдались, но слова стражника, тем не менее, оказались неожиданными. Стражник Кащлянул и чуть извиняющимся тоном произнес:

– Уважаемый сударь, вы всё равно спускаетесь вниз, заодно выбросьте этот пустой бочонок из-под меда, – и он указал на вышеупомянутую посудину, тоскливо стоявшую в углу за приоткрытой дверью в коридор.

«Дожили! – восхищенно подумал Кащей. – Надеюсь, здешний царь еще не слышит от уборщицы: „Эй ты, ноги приподними, мне под троном полы протереть надо!“

Стражник терпеливо ждал ответа.

– А ты от скромности не умрешь! – заметил Кащей. Стражник чуть отступил, решив, что сейчас умрет от чего-нибудь другого, например, от висящего на поясе высокородного гостя меча. Неприятность, грозящая перерасти в большие проблемы личного характера с летальным исходом. – Можно и выбросить, почему бы и нет? Давай его сюда, пока я не передумал!

Стражник передал ему бочонок и быстро ретировался.

Три намертво прилипшие к меду мухи громко жужжали, умирая от засосавшей их сладкой жизни. Кащей заглянул внутрь и увидел, что на дне осталось еще немного меда. Уверенно схватив со стола изящную серебряную столовую ложку, он быстро сгреб остатки и аккуратно размазал их по ближайшему стулу.

– Что-то не так? – полюбопытствовал подошедший к нему другой стражник. Склонившийся над бочонком Кащей загородил от него стул и повернул к нему голову.

– Да вот, гляжу, кто-то серебряную ложку в бочонок уронил, и решил ее оттуда достать!

– Вы так любезны, сударь! – отозвался стражник. – Передайте ее мне, это не дело для высокородного господина!

«А мусор выносить – это дело? – пронеслось в голове Кащея. – Хотя он прав: высокородные господа сор из избы не выносят, они ходят прямо по нему…»

– Держите, жалко, что ли? – Он подал ему ложку покрытой медом частью.

Стражник протянул было руку, намереваясь на самом деле отнести ложку, но не на кухню, а к себе домой. Но к своему глубокому сожалению, вовремя заметил, что с нее лениво стекает достаточно толстый слой меда, и сумел-таки побороть собственные хватательные рефлексы.

– Положите ее на стол, официант подберет! – словно бы передумав, ответил он.

– Как скажете! – Кащей подкинул ложку вверх. Она кувыркнулась и плюхнулась точно в центр вазочки с мясным салатом, застыв в вертикальном положении. Стражник с сомнением поглядел на салат, но доказывать, что мед и мясо – две вещи несовместимые, не стал: не ему с этого стола есть, так чего возмущаться?

Кащей аккуратно подхватил бочонок и вышел из тронного зала, разглядывая коридор в поисках места, где этот бочонок мог бы идеально смотреться до тех пор, пока его не снимут озверевшие от наплыва пчел и мух стражники. Не нашел, но зато встретил по пути шатавшегося без дела пажа в парадном костюме с геральдической символикой, которому и вручил бочонок, торжественным тоном заявив:

– Это сделано специально для тебя: редкая вещь, приносит счастье – оно к бочонку просто липнет! Держи и пользуйся на здоровье!

Не теряя зря времени, мальчишка жадно обхватил бочонок обеими руками, прижал к груди и внезапно обнаружил, что костюм частично покрылся тонким слоем меда, оставшегося на внешней стороне бочонка. Кащей тем временем ускорил шаг и скрылся за поворотом, не дожидаясь, пока бочонок счастья полетит ему вслед.

Теперь ему предстояло навести кое-какие справки относительно сундука и личности советника Логвина. Согласно полученной информации, человек он хваткий, от своего не откажется, да и чужое приберет к рукам не моргнув глазом. Именно такой и нужен был Кащею, чтобы ускорить поиски сундука и получить его в относительно ближайшее время.

Вымыв руки от меда в ближайшем миниатюрном фонтанчике, Кащей некультурно вытер их о тяжелые шторы – не о костюм же, в самом деле? – и строевым шагом отправился на поиски кабинета первого советника.