И пала тьма - Клеменс Джеймс. Страница 40

Восторг Тилара уступил место тревоге.

Они прошагали по длинному мосту, что взметнулся грациозной аркой над широким прудом. Вода в пруду кипела. Стайки рыб серебрили глубину юркими танцами.

Посредине пруда возвышался высокий скалистый остров, который окружал белый песчаный пляж. Огненный фонарь грота висел как раз над верхушкой острова, в его свете растительность на откосах блестела яркой зеленью. С вершины скалы в воздух взлетала пенистая струя воды, взрывалась фонтаном и сбегала в пруд извилистыми струйками.

У окончания моста двое охотников, шедших впереди, скрестили копья, загораживая путь на остров. Зеленое свечение благого оружия вспыхнуло ярче.

— Мы исполнили твое повеление, госпожа рифа, — выкрикнул Крил. — Тот, кого называют убийцей богов, ожидает твоего суда.

Остров ответил тишиной, которую нарушал только переливчатый плеск воды. Через несколько секунд наконец раздался мелодичный голос:

— Пусть он выйдет вперед.

— Файла… — Делия со вздохом упала на колени.

Стражники опустили копья, и Тилар ступил на песок пляжа. Роггер двинулся было за ним.

— Только богоубийца, — остановил его голос.

Тилар бросил взгляд на вора, увидел его колебания и взмахом приказал отступить.

— Со мной все будет хорошо, — пообещал он.

Его даже пронзила неожиданная уверенность в этом. И все же по хребту прошелся холодный палец страха. За свою жизнь он встретил лицом к лицу только двоих богов — Джессапа Ольденбрукского, перед которым преклонил колено как рыцарь теней, и Мирин, которая умерла у него на руках. Но ему доводилось слышать многочисленные рассказы о богах. После нескольких кружек у рыцарей развязывались языки. Некоторые из богов были отшельниками, некоторые отличались общительностью, большинство благоволило своим подданным, кое-кто правил жесткой рукой. И только одно было присуще им всем: не следует вставать на пути богов.

Тилар сделал несколько шагов по песку.

— Я пред тобой. Но я стою здесь не как богоубийца, в чем меня ложно обвинили, а как обычный человек.

За серебряным потоком водопада мелькнуло какое-то движение. Сквозь воду на пляж выступила женщина. По ней каскадом струилась вода — по голове, плечам, — струи бежали по приподнятой груди, плоскому животу и стекали по длинным ногам.

Файла была обнажена, но каким-то образом вода прикрывала ее, выткав из блеска струй мантию и плащ. Богиня ступила в чашу у подножия водопада, такая же безволосая, как ее охотники. Бледность ее гладкой кожи нарушала только синяя спираль, что завивалась от шеи до правой лодыжки. Глаза Файлы казались двумя прозрачными голубыми озерами.

Тилар не посмел встретиться с ней взглядом и опустил голову.

Она неспешно вышла из чаши на песок и подошла к нему.

— Госпожа, — предостерегающе прошептал сдавленным голосом Крил.

— Молчи, Крил.

Богиня продолжала идти к Тилару. Его затрясло. Даже будучи слепым, он почувствовал бы ее приближение. Ее Милость песней отзывалась в его крови. Что-то всколыхнулось в его душе, и Тилар начал валиться на колени.

Но тут рука коснулась его щеки, и он замер. Тонкие пальцы пробежались по трем вытатуированным на щеке полосам.

— Рыцарь теней… Значит, это правда.

Палец приподнял его подбородок, и взгляд Тилара встретили пылающие Милостью глаза. Руки Файлы обхватили его лицо, он ощутил ее силу. Богиня могла без усилий сокрушить его череп, сорвать голову с шеи.

Но она всего лишь притянула его к себе и крепко поцеловала.

На секунду Тилару почудилось, что он падает во тьму, но сильное течение вынесло его обратно к свету. Губы богини прижимались к его губам, их дыхание слилось воедино. Странные воспоминания захлестнули его, согревая. С его губ сорвался стон, и Файла подхватила его, вторя звуку тоски и потери. Тилар не знал, сколько прошло времени, но вот его отпустили.

Задыхаясь, обессиленный, он упал на колени. Файла склонилась над ним, прижала ладонь к его щеке.

— Это действительно ты, Мирин, любовь моя.

Не успел никто вымолвить и слова, как в воздухе заплясал поднявшийся песок, водопад заколыхался и распался на отдельные струи. Вода в широком пруду захлестнула берега, вызвав у спутников Тилара вскрик.

Файла выпрямилась, но Тилар остался на коленях.

Из проток спешили отряды охотников, на ходу поднимая копья. Крил заторопился к богине.

— Госпожа…

— Наэфир колыхнулся, — холодно ответила она. Ее глаза, все еще горящие Милостью, вернулись к Тилару — не с обвинением, но с заботой. — Ты должен уйти. Как я и боялась, даже здесь ты не в безопасности.

Взмахом руки она приказала рыцарю подняться.

— Что происходит? — спросил он.

Вместо ответа к нему подвели Роггера и Делию.

Файла высоко вскинула руки и размашисто их опустила. Подобно глубоководному кокону, внешний слой купола откинулся, открыв вид на океан.

Вокруг все так же были огни Силкового рифа, но сейчас он еще более, чем прежде, казался единым живым организмом. Город извивался, содрогаясь вместе с водорослями, будто в лесу бушевала буря. Серебряными проблесками стаи перепуганных рыб сновали между стеблями.

Из глубины поднимались черные дымные облака, темнее самых глубоких вод. По ним пробегали ветвистые ослепительные вспышки — так могла бы выглядеть подводная гроза. Там, где вспышки касались водорослей, зеленеющая жизнь обращалась черным пеплом. Стайки перепуганных рыб ныряли в облака, а оттуда выплывали белые кости.

— Они наслали Глум, — запальчиво вскрикнула Файла.

— Глум? — переспросил Тилар.

— Это выброс наэфира в наш мир. Он смертельно опасен для всего, что встретится ему на пути. — Богиня шагнула к Крилу. — Я должна защитить риф.

Крил опустился на колено и протянул перед собой копье. Файла крепко обхватила ладонью оголенное острие, и по ее кивку стражник потянул его на себя, как будто вытаскивая из ножен. Из рассеченной ладони хлынула кровь.

Файла повернулась к чаше у водопада и протянула над ней руку, чтобы кровь оросила кристально чистую воду. Красное пятно немедленно завертелось и ушло на дно.

— Это должно оградить риф от Глума, но я не знаю насколько. Пока ты здесь, мы в опасности.

Громкий треск привлек внимание собравшихся на острове. На купол обрушилось несколько огромных щупалец.

— Мийодон, — выдохнул Роггер.

— Он снова взбесился, — кивнула Файла. — Я думала, что моя кровь заставит его повиноваться.

— Снова?! — удивился Тилар.

Взгляд богини не отрывался от мийодона, а тот истекал ядом на прозрачный купол в попытке прожечь его.

— Я послала его не нападать на корабль, а только привести вас к рифу, чтобы увидеть тебя. Но что-то сломило мою власть над ним.

Делия ухватила Тилара за руку и указала на чудовище. Мийодон медленно сползал по куполу, а за ним оставался след выеденных ядом знаков:

— Старолиттикский, — сказала девушка и испуганными глазами уставилась на Тилара: — Там написано: «Выдайте нам убийцу богов».

— Они знают, что ты здесь. — Файла жестом приказала следовать за ней. — Торопитесь.

Она провела их вокруг каменной чаши и через брызжущий водопад в пещеру за ним. У дальней стены ожидал спрятанный в нише маленький кокон.

— Вам надо к нижним докам.

Тилар упрямо остановился около кокона:

— Что происходит?

Файла тяжело уставилась на него.

— Наэфир ищет тебя. Я напрасно тебя сюда вызвала. Но… — Она подняла окровавленную руку и ласково коснулась его щеки. Прикосновение оставило за собой приятные мурашки. — Мне необходимо было узнать правду, прикоснуться к тебе, почувствовать ее в твоей крови. Это все, что осталось от моей Мирин. Должно быть, наэфир тоже чует ее…

— Я не понимаю. — Тилар отступил назад. — Наэфир охотится за мной?

Наэфиром пугали детей: там, в вечной тьме подземелья, обитали демоны и чудовища. Он был не более реален, чем эфир — светлая страна духов, которым поклонялись верующие Мириллии.