Дочь горного короля - Геммел Дэвид. Страница 6

Сигурни успокоилась, нашла его улыбку приятной и не осталась в долгу:

– Может, разденешься?

– Вы в Лоде всегда так круто беретесь за дело?

Она спрятала кинжал в ножны и села. Собака прибежала к ней.

– А ты сам из каких будешь?

– Из клана Паллидов.

– Вы, Паллиды, все такие робкие?

– Нет. – Смеялся он тоже приятно, весело и раскатисто. – Мы люди учтивые и обходительные. Далеко ли еще до Силфаллена? – Он обмахнул рукой поваленный ствол и сел.

– Полдня пути, если прямо пойдешь. – Сигурни натянула штаны. Она еще не просохла, и белая шерстяная рубашка липла к груди. Застегнув пояс, она снова села. – Что делает Паллид так далеко на юге?

– Ищу Тови Длинную Руку, меня послал к нему наш лорд-ловчий. У тебя, женщина, имя есть или как?

– Есть.

– Можно узнать какое?

– Сигурни.

– Ты сердишься на меня? – мягко спросил он, и она не нашла усмешки в его глазах.

«Да, сержусь, – сказала она про себя. – Асмидир обозвал меня шлюхой, Фелл ушел, не поблагодарив и не попрощавшись, а этот мною пренебрегает. Еще как сержусь!»

– Нет, – солгала она вслух и внезапно метнула нож. Он просвистел по воздуху и вонзился в поваленное дерево рядом с рукой Паллида. Лоран взглянул туда. Нож пригвоздил к стволу голову гадюки, тело змеи извивалось в предсмертных корчах.

– Ай да Сигурни. – Он выдернул нож, отсек змее голову, вытер лезвие о траву и рукоятью вперед протянул хозяйке.

– Я провожу тебя немного, Паллид. Еще заблудишься в нашем лесу.

– И ножи кидать мастерица, и сердце доброе.

Они вышли на дорогу. Здесь лес был гуще, и осень уже золотила листву.

– Это у тебя обычай такой, говорить с духами? – спросил Лоран.

– С какими такими духами?

– Ты ведь к Железнорукому обращалась, когда я пришел? Это та самая заводь, откуда он вознесся на небо?

– Да.

– Ты веришь в это предание?

– Почему бы и нет, ведь тела его не нашли.

– Живым его тоже не видели, – пожал плечами Лоран, – но жизнь его в самом деле полна чудес. Последний великий король до рождения Гандарина. Рассказывают, что он умертвил семерых, посланных убить его самого – нешуточный подвиг для раненого. Может, двести лет назад люди и впрямь были покрепче, как мой дед уверял, – засмеялся он. – Мужчины тогда были мужчинами, говаривал старикан. Железнорукий, по его словам, был семи футов росту, а его боевой топор весил шестьдесят фунтов. У деда на кухне я наслушался всякого – про драконов, про ведьм и про героев, до которых обыкновенным людишкам как до неба. В те времена каждого ниже шести футов почитали карликом, говорил он, а я всему верил. Редкостный был дурачок.

– Может, это и правда. Может, они были крепче нас.

– Все может быть. Но на последних играх, где я был судьей, Мерет Остроглазый метнул свой шест невиданно далеко, а росту в нем шесть футов пять дюймов всего-то. Если они были такие силачи и скороходы, отчего же мы добиваемся большего, чем они?

Перевалив через последний перед Силфалленом холм, Сигурни остановилась.

– Вот я и дома, – показала она на хижину у ручья. – А ты так и шагай на юг по этой дороге.

Он с поклоном поцеловал ей руку.

– Благодарю тебя, Сигурни. Ты хорошая спутница.

– Боюсь, ты презрел самое лучшее, что во мне есть, – сказала она. И улыбнулась, сама себе удивившись.

Он, не отпуская ее руки, покачал головой:

– Самого лучшего в тебе, думаю, не видел еще ни один мужчина. Прощай! – Он пошел было прочь, но обернулся на ее слова:

– В старину горцы были свободными, несгибаемыми людьми. Может, нам потому и кажется, что они были сильнее. Вместо того, чтобы шесты метать, они побивали врагов. Пусть не все они были семифутовой вышины – главное, что такими они себя чувствовали.

Лоран поразмыслил.

– Я хотел бы снова с тобой увидеться. Дашь мне место у своего очага?

– Приходи с хлебом-солью, Паллид, тогда и увидим.

2

Если Лоран и почувствовал разочарование при виде толстого пекаря, у него достало учтивости не показывать этого, за что Тови был несказанно ему благодарен. Войдя в старый каменный дом, Паллид строго соблюдал все обычаи, величал Тови лордом-ловчим и обходился с ним так почтительно, что мог бы послужить примером для односельчан старого хлебопека.

Тови развел огонь в задней комнате, попросив жену собрать на стол и утихомирить детей – насколько это было возможно с семью ребятишками в возрасте от трех до двенадцати лет.

– Я ценю твою обходительность, – сказал смущенный хозяин гостю, который упорно отказывался сесть, – но ты должен был заметить, что клан Лода не придерживается более старых обычаев. Мы расположены слишком близко от Нижних земель, и завоевание затронуло нас сильнее, чем всех остальных. Титул лорда-ловчего отменен, и правят нами законники, назначенные бароном Ранульфом. Мы запуганы, Лоран. Нас, раскиданных по склонам Хай-Друина, осталось меньше трех тысяч. В клан входит семнадцать деревень, из которых самая большая – наша, Силфаллен. Бойцов у нас больше нет, кроме разве что Фелла с его лесниками, да и те отчитываются перед капитаном баронской стражи. Боюсь, молодой человек, старые порядки погребены не менее глубоко, чем мои товарищи на Золотом поле. – Тови потянул носом и опустил глаза под твердым взглядом пришельца. – Так что давай-ка без церемоний. Садись и рассказывай, зачем пришел.

Лоран повесил свой травянисто-зеленый плащ на спинку мягкого стула, сел и уставился на огонь, собираясь с мыслями.

– Мы, Паллиды, – начал он, – понесли на Золотом поле большие потери, но мы живем высоко в горах и потому лучше сохранили свои традиции. Юношей у нас все еще учат сражаться и гордиться своими предками. Я не в упрек это говорю, ибо понимаю, что под самым боком у захватчиков жить нелегко. А пришел я к тебе с посланием от моего лорда-ловчего. Он передает, что Паллидам, наделенным Даром, снятся кровавые сны. Грядет новая война, говорят они. Провидцы встречали в горах волков-стервятников, видели Красную Луну, слышали крики умирающих и вой баньши. Мой лорд-ловчий хочет знать, посещали ли ваших Одаренных такие же сны.

– Одаренный у нас только один. Когда-то он был славным воином, а теперь ездит по горам на собаках, сильно пьет, и на его сны полагаться нельзя.

Жена Тови внесла на подносе две кружки эля, хлеб, холодное мясо. Поставила все это на стол, улыбнулась устало мужу и вышла. Голоса играющих детей, ворвавшиеся было в открытую дверь, затихли.

– Однако он видел что-то?

Тови кивнул:

– Он говорит о пришествии вождя, воина из рода Железнорукого, да только все это вздор. На Нижних землях пять тысяч солдат, а в случае мятежа они утроят это число за пару недель. Войско они содержат даже в мирное время и до сих пор побеждали во всех своих войнах.

– Моего лорда-ловчего тревожит именно это. Что делать воинственному народу, когда нет войны? Либо они перегрызутся между собой, как бешеные собаки, либо отыщут себе врага. Наши Одаренные и Фарленский оракул, подобно вашему пьянице, говорят о вожде, но имени его и клана никто не знает. Он окутан туманом, однако его нужно найти, лорд Тови. Все указывает на то, что низинники по весне придут сюда с войском. У нас меньше семи месяцев, чтобы приготовиться к этому.

– Что толку готовиться? – вспылил Тови. – У Фелла под началом человек шестьдесят. Я с грехом пополам наберу еще сотни две, считая юнцов и старцев. Если они придут, нам конец, вот и весь сказ. Лода в отличие от Паллида и Фарлена никогда не числилась среди больших кланов. У вас есть перевалы, которые можно оборонять, и долины, где можно укрыть коз и коров, а у нас что? В свое время я был капитаном, парень. Я знаю, как воевать в тех или иных местах. Даже десятитысячное войско не защитило бы мои родные деревни. Чем готовиться, лучше просить барона, бить челом нижнестороннему королю, пасть на свои полусогнутые колени и молить о пощаде. В первом я приму участие сам, под вторым подпишусь, третьего не сделаю никогда – но иного выбора у нас нет.