Не сгинуть в раю! (СИ) - Чиркова Вера Андреевна. Страница 10

Интересно, он давно здесь был, автор этих буклетов?

Посомневавшись немного, все же присоединяюсь к компании Сида, сейчас любая, даже незначительная информация может стать ключевой. Потому что ситуация, к моему великому огорчению, все больше говорит о том, что парюсь я в женском образе вовсе не напрасно.

Посиделки в номере Сида ничего нового мне не дали. Правда, вначале, полковник, узнав подробности туристских будней, вознамерился было, утром отправиться на катер, чтобы вернуться на главный остров. Однако, посмотрев на разочарованное личико дочери и убедившись, что моих рыженьких подружек ничуть не испугала перспектива попасть в лапы местным "шутникам", Сид передумал. Звездных беркутов не так-то просто запугать, говорил его решительный взгляд.

Лично я немедленно вернул бы на остров всех до одного туристов, если бы имел на это полномочия. Хотя это наверняка будет означать провал моего задания. Потому и на вопрос Кинти, еду ли я с ними, только молча кивнул головой.

Утро не принесло никаких сюрпризов, кроме приятных. Я даже не возмущался против раннего подъема, сутки на Хилионе длятся почти двадцать девять наших часов, и мне вполне хватило ночи, чтобы выспаться. Когда мы, умывшись и позавтракав, добрели до площади, куда прибыли вчера утром, оказалось, что нас ожидает не скрипучая телега, а замаскированная под потрепанный автобус авиетка. Довольно таки комфортная внутри. И, едва Новил скрылся за гребнем перевала, пилот поднял ее в воздух.

– Марта, посмотри какие горы! А лес! Правда хорош?!! – восторженно щебечет мне на ухо сидящая у окна неугомонная Кинти.

Перегнувшись через ее колени, окидываю взглядом открывшуюся панораму и утвердительно киваю головой. Неплохой вид. Примерно как на моей планете в районе уральского хребта. И вновь радуюсь, что организаторы маршрута не заставили нас карабкаться по этим склонам пешком или на каких-нибудь зубастых лошадях. Не переношу я эту пыльную экзотику.

– Марта, – Смущенно шепчет девушка через несколько минут, проникновенно заглядывая мне в глаза, – а этот… ну с которым ты вчера… танцевала… он тебя провожал, да?!

Вот оказывается, что не дает ей покоя! А я то пытаюсь понять, почему она все утро возле меня как куриная мать вертится? Или все же цыплячья? Нет, как-то не так. Не помню. Надо мику вопросик подкинуть, заодно и про планету, с которой эти подружки прибыли, как ее, с Латии, кажется?!

Но по тому, как над передним креслом замерла макушка полковника и смолкли голоса сидящих сзади Арнольда с Рамикой, внезапно догадываюсь, что подробности моего свидания волнуют не только Кинти. Общество хочет знать всю глубину моего падения. Ну что ж, раз оно хочет, то оно ее получит.

– Видишь ли, Кинти, не помню, я тебе говорила, что я с Деллии? – задумчиво начинаю издалека.

– Да, – заинтригованно развернувшись ко мне, кивает девушка.

– Ну вот, у нас, на низранском материке, в семьях правят женщины. Матриархат, по научному.

Кинти широко распахивает глаза, сзади слышится сдавленный вздох Рамики.

– И как это…? – Не может прийти в себя соседка.

– Очень просто. Каждый поселок – это отдельная семья. Главная там мать-царица, она живет в самом большом доме посреди поселка. С ней живут ее дочери и маленькие дети. Все взрослые мужчины поселка ее мужья, но живут каждый в своей землянке, с ними подросшие сыновья.

– А как же… ну это… ну… любовь?!

– Мать любит всю семью. А если ты имеешь в виду супружеский долг, так для этого она выбирает самых достойных. Ну и естественно, каждый старается соответствовать!

– Ничего себе…! – присовокупив, неожиданно для дам, крутое словцо, охает сзади Арнольд.

– Все мужья слушают царицу беспрекословно, каждое ее слово закон. – Продолжаю вдохновенно расписывать спутнице низранские порядки. – И все мужчины о матери заботятся, увозят в безопасное место во время весеннего половодья, копают потом ей новый дом, сеют и мелют зерно, охотятся и охраняют семью от диких зверей. И при этом царицу искренне любят и уважают. А вчера у князя… ну вы сами все видели!

– Но Марта! причем… тут тот парень? – Недоумевающе распахнула глаза латиянка.

– Ну, видишь ли, этот танцор… его сын. Князя. Он еще подрабатывает гидом, и очень нахально навязывал мне себя утром, когда я шла гулять. Вот я и решила немного с ним… побеседовать! Но добровольно он идти не хотел, пришлось утащить.

– И как, поговорила?!

– Да. – Коротко киваю я, точно зная, что заинтригованные слушатели не удержатся от наводящих вопросов.

– А что… ты ему сказала? – перебравшаяся к нам Рамика сидит на подлокотнике моего кресла, разгоревшимися глазами вглядываясь в мое лицо.

Точнее, в лицо трансформа.

– А что я могла сказать? – Притворно вздыхаю я. – Бедный мальчик так испугался, что я его пожалела! Предложила ему стать моим мужем. Любимым, семьдесят восьмым. Обещала помощь в рытье землянки. И что после моей смерти он достанется старшей дочери.

– А он? – затаив дыхание, шепчет Кинти.

– Сбежал. Не оценил моего великодушия! -Трагически вздыхаю я. – Вырвался и сбежал. Очень быстро. И почему от меня все мужчины так быстро убегают, ты случайно не знаешь, Арнольд?!

Мачо не ожидавший такого подвоха, зашелся в нервном кашле, Сид тоже слегка закашлялся. Или он так пытается скрыть рвущийся смех? Неужели плейбой рассказал ему о нашей первой встрече? Я бы на его месте ни за что не решился.

– Марта, – задохнувшись от восторга и ужаса еле шепчет Рамика, – А… у тебя… в самом деле… семьдесят семь… мужей?

– Ну, видишь, ли, Рами, – Тяну я опечаленным голосом, – на самом деле, я с другого материка. Понимаешь?! Но ведь тот-то паршивец об этом не знал?!

Полковник ржет уже в открытую. Через несколько секунд к нему присоединяется мачо и сидящие через проход туристки, невольно подслушавшие мою исповедь. Заливисто хохочет Лючия. Потом как-то неуверенно начинают улыбаться рыженькие подружки.

Похоже, они искренне жалеют, что я не мать-царица.

Через несколько часов полета наша авиетка приземляется на укатанную дорогу вблизи города Тарслайн. И это уже Мосетия. Самое крупное из государств материка.

Почти все туристы дремлют или играют, развернув перед собой голографические изображения компьютерных игр.

В гостинице, да и в других общественных местах материка демонстрация наших технических возможностей запрещена, поэтому любители размять мозги пользуются выпавшей возможностью. В салоне нет ни одного туземца, перевоз аборигенов на современном транспорте строжайше запрещен.

Еще примерно с час авиетка, превратившись в старенький автобус, неспешно катит по выровненной нашей техникой дороге, между невысоких холмов поросших травой и кустами. Изредка попадаются довольно корявые деревья, усыпанные мелкими зелеными плодами. В Мосетии началось лето.

Ближе к городу начали все чаще встречаться расчищенные от кустарников пологие склоны, засаженные ровными рядками каких-то овощей, между ними изредка мелькают приземистые здания ферм. А затем как-то резко из-за поворота открылся вид на город.

Небольшой, по нашим меркам, но крупный по местным. С каменными домами, окруженными садами и огородами, невзрачными по окраинам и внушительными ближе к центру. А в центре, широкая квадратная площадь, с одной стороны запертая каменной оградой замка, с другой кованой решеткой храма. Две другие сплошь утыканы вывесками магазинов и кабаков. Посреди площади расположились со своим товаром местные фермеры.

Автобус высадил нас на неширокой улочке, не доезжая до площади пары сотен метров, и отбыл, загрузив туристов, едущих в Новил.

Гостиница оказалась рядом, за крепким забором. Расположенный в глубине сада каменный дом оказался изнутри почти точной копией Новилской гостиницы. Стандартизация иногда очень даже удобна. Не нужно каждый раз изучать план здания. Но зато очень приятным сюрпризом оказался заведующий гостиницей. Он не был аборигеном. И это было понятно с первого взгляда, на Хилионе нет туземцев негроидной расы. Его радушная белозубая улыбка мгновенно заставила сердце сжаться в ностальгическом спазме. Черт, а я и не подозревал до сих пор, что так соскучился по родной планете.