Пламя разгорается (СИ) - Субботин Максим Владимирович. Страница 60

— У нас нет взрывчатки, — глухо сказал он.

— Не смеши меня, умник, — сказала Йарика. — Здесь все управляется с компьютера. Не говори мне, что ты не сможешь разобраться в системе!

— Во-первых, я не вижу даже намека на терминал. А во-вторых… я действительно вряд ли разберусь.

— Давай поищем терминал! — поддержал шиверу Абель. — Хотя бы попробуй!

— А я бы сваливал отсюда скорее, — сказал Кларк. Он до сих пор был бледен. — Это только одна из комнат. Выберем другую, заберем что нужно и обратно! Кэр, ты не забыл, тебя ждет Дезире? Сколько этому "холодильнику" лет? Пятьдесят, сто? Простоял и еще простоит. Дураков мало сюда соваться. На наш век других проблем хватит!

— Если мы вернемся с доказательствами пребывания в криоцентре, сюда точно организуют новую экспедицию. И не одну! — стояла на своем Йарика. — Большие машины, много людей… А что будет дальше?

— Да ничего не будет! — закричал Кларк. — Геройство заиграло в заднице?! Вперед! А я пас. Лучше подожду вас в раздевалке, пока наиграетесь. Или займусь делом — настоящим, за которым мы и пришли!

— Стоять! — прошипела шивера. Ее глаза блеснули зеленым отсветом. — Кэр, мы не настаиваем, — ее голос стал мягче, насколько это позволяла боевая трансформация, — решать тебе. Эрсати обвел взглядом товарищей. Выжидательные взгляды, а в глазах Кларка явный страх и недоверие. Он явно возвращался к своему обычному состоянию. Блок Дезире устоял недолго. Не хватало еще стычки между "вернувшимся" Кларком и Йарикой.

— Если проблема только в терминале, — сказал Абель, — то вон там что-то похожее… — он указал на стену в глубине площадки.

— Кэр?! Надо решать. Или мы остаемся, или идем дальше. Времени на раздумья нет, — напомнила шивера.

— Давай посмотрим, что ты там нашел, — наконец проговорил эрсати и зашагал в указанном направлении. Мысли все еще были сумбурны, окончательное решение так и не пришло. В одном Йарика совершенно права: времени на раздумья нет. Надо что-то делать. Хотя бы посмотреть компьютер. Терминал оказался встроен в стену: широкий монитор и какое-то незнакомое Кэру устройство. Оно покоилось рядом с монитором на стеклянной полке и представляло собой широкий обруч черного цвета. В частично открытом корпусе видны микросхемы и разноцветные провода. Ни клавиатуры, ни иных привычных устройств управления нет.

— Кто-то забыл свою корону, — скривился Кларк. — Йарика, тебе не надо? Здесь тоже присутствовал опознавательный сенсор. Кэр уже привычно приложил руку. Монитор медленно начал светлеть, показалась заставка. От увиденного эрсати потерял дар речи. Его пробил холодный пот, а во рту пересохло. На мониторе, вращаясь вокруг своей оси, красовалась спираль, крест-накрест перечеркнутая парой волнистых линий.

— Что вы от меня хотите? — Дезире устала от жалостливых речей Клауса фон Клитцинга.

— Совет не желает возвращения экспедиции. Я не знаю почему, не могу понять. Дезире почувствовала, как мир встает на дыбы.

— Они… их…

— Они живы… По крайней мере благополучно покинула пределы Люцерны. Я говорю о возникших трудностях с возвращением. Их не пустят в город. Для этого существует масса способов. Каким воспользуется Совет — мне неизвестно. Вы должны предупредить их.

— Но как?.. — девушка еле шептала.

— Я отключу обруч. Только вам и с одним условием: вы не станете пользоваться своими силами в открытую или так, что у службы безопасности возникнут хоть малейшие подозрения. Дезире молчала. В голове не укладывалось очередное предательство. И пусть в этот раз у них не было выбора, это ничего не меняло. Как теперь можно кому-то верить и доверять?

— Вы меня слышите? — ученый потрял девушку за плечо.

— Подозрения? Как они могут возникнуть?

— Прежде всего, вам ни в коем случае нельзя направлять силу против персонала Феникса. Ни в каком виде, ни для каких целей. Даже для зондирования.

— Для чего?

— Чтение мыслей.

— Хорошо.

— Дело в том, что Феникс обладает некоторыми средствами, которые позволяют нам улавливать след от проявления ментальных способностей. Именно таким образом вычислили вас и… Хилки. Так ведь зовут того занятного старика?

— Так.

— Феникс напичкан разного рода датчиками. В том числе — уловителями ментальных проявлений. Зона покрытия почти стопроцентная.

— Почти? — оживилась Дезире.

— Вы сразу уловили суть! Почти! Я расскажу, где вы сможете попытаться связаться со своими товарищами без риска быть засеченной датчиками. Разумеется, это не снижает степень любой иной опасности. К примеру, исходящей от патрулей или случайных свидетелей. Скорее всего, вам придется попросить кого-то о помощи, чтобы иметь возможность перемещаться по Фениксу. Стать вашими глазами. Я не вправе чертить схему, так как вас могут обыскивать. Придется запоминать.

— Я поняла, и я согласна. Она не поверила ученому полностью. Он играл и вряд ли говорил всю правду. Ну что ж? Это его право. А ее право — воспользоваться шансом!

— Хорошо, — голос Клауса фон Клитцинга стал серьезным. — Вы должны знать. Я не смогу просто отключить обруч — он входит в общую систему безопасности, а я не обладаю необходимыми правами для доступа. Отключение непременно вызовет сигнал тревоги. А этого нам не нужно.

— Тогда зачем был весь этот разговор?

— Систему можно обмануть: настроить обруч таким образом, что он продолжит работу, но в режиме ограниченной функциональности. Дезире поморщилась.

— И что из этого?

— Обруч будет по-прежнему находиться в общей сети, но перестанет блокировать ваши способности.

— Так просто?

— Я не сказал, что это будет просто… это несколько… болезненно.

— Всегда есть подводные камни, да? — девушка усмехнулась.

— К сожалению, у нас нет иного способа предупредить экспедицию. Вы их единственная надежда.

— Вы так обеспокоены нашими жизнями?

— Не стану обманывать. Мне крайне интересны вы и ваш дар. А кроме того, Феникс крайне нуждается в образцах, которые может предоставить экспедиция.

— А если они вернутся ни с чем?

— Я не могу ничего обещать. Поймите, город стоит на краю пропасти. Совет ведет свою игру. Мы ее не понимаем, и это очень скверно. Я нарочно ничего не приукрашиваю. Хочу, чтобы вы видели реальную картину дел, сколь бы она ни была неприятна. Мы не сидим на месте, мы работаем.

— Я же уже согласилась, — Дезире невесело улыбнулась. — Не надо меня убеждать. Я готова. Когда вы сможете начать?

— Немедленно. Не знаю, смогу ли повторно организовать беседу.

— Могу я в комнате рассказать то, что здесь услышала?

— Только не в комнате! Ни в коем случае! Вас прослушивают!

— Извините, я забыла, — вздохнула Дезире.

— Подходите сюда. Девушка почувствовала на своей руке чужую, затянутую в тонкую перчатку. Несколько шагов, удобное мягкое кресло с подлокотниками.

— Присаживайтесь… у меня все готово, постарайтесь расслабиться.

— Вы были уверены, что я соглашусь?

— Признаться, да. Дезире вздрогнула: ее затылка коснулся холодный влажный тампон. Послышалось негромкое гудение.

— Я зафиксирую вас? Вы не против? Необходимо неподвижное положение вашего тела.

— У меня есть выбор?

— Вы можете отказаться от операции.

— Продолжайте. Дезире говорила сухо, голос не мог выдать ее волнения. Только когда на руках затянулись тугие ремешки, она шумно выдохнула.

— Не бойтесь. Я постараюсь все проделать как можно быстрее. Перед внутренним взором, сотканным из образов и чувств, стоял Кэр. Такой, каким она запомнила его этой ночью: нежный, предупредительный и очень родной. Она сделает все, чтобы предотвратить его гибель, помочь. И пусть для этого придется вытерпеть еще немного боли. В конце концов — каплей больше, каплей меньше…

— Обещаю, я не сделаю вам зла… В висок словно ударили молотком! Дезире вскрикнула и попыталась отпрянуть, но ремни надежно удерживали тело. Удар в другой висок! Ноги почему-то онемели. Страх яростным вихрем прокатился в мечущемся сознании. Удар в затылок! Содержимое желудка тошнотворным комом встало в горле. Во рту привкус металла. Удар в лоб! Голова раскалывается на части, боль лишает возможности даже бояться. Тело остается где-то далеко, оно больше не слушается. Удар… сознание взрывается тысячами осколков, ярко вспыхивает, а потом медленно гаснет. Нет больше ничего и никого. А было ли?..