Ролевик: Рейнджер - Дуров Виктор. Страница 14
Но это отклонения понятные. А вот встреченные пару раз кусты бамбука? Он-то в какие ворота, вперемешку с орешником?! Да и солодка, если моя первая память мне ни с кем не изменяет, в диком виде расти должна южнее. Но это если считать, что меня в мои родные широты забросило.
Как бы то ни было, ближе к обеду стали попадаться следы жизнедеятельности человека. То очищенный от поросли карсиал, то охотничья платформа для засады на кабанов в ветвях ольхи, то пень со следами топора… Чем дальше мы шли, тем больше было таких следов. Вот стал попадаться навоз, обглоданные овцами или козами ветки кустов. Исчез сухостой и хворост из-под ног, вон виднеется какая-то халупа, скорее всего – лесорубами поставленная. Ближе к вечеру, по ощущениям – часиков в шесть пополудни, мы вышли на опушку и увидели примерно в полукилометре крайние домишки какой-то деревеньки. Удачно вышли, ничего не скажешь. Нет, я, конечно, корректировал немного маршрут, ориентируясь на те самые следы, но не рассчитывал выйти настолько точно – прямо напротив сельской улочки.
Что ж, здравствуй, цивилизация! В лучших и столь нелюбимых традициях попаданческой литературы – без разведки и без оглядки. Э-эх…
Глава 7
Ну уж нет, совсем без подготовки я к предполагаемым сородичам не полезу. Какая-никакая разведка необходима. Мало ли – тут какая-нибудь локальная войнушка и меня в шпионы запишут? Бред, конечно, Стражи в такого рода разборки если и влазят, то только чтоб сказать «Брэк!» и разогнать по углам. Ага, как тот лесник в анекдоте…
С другой стороны – кто знает, что ударит в голову какому-нибудь барончику? И куда после этого горшок отскочит?
А вот что я могу сделать? Нет, не с возомнившим о себе барончиком, а в плане разведки? Понаблюдать, пользуясь новыми особенностями зрения, как тогда, когда ворсинки на листиках считал, – не густо, но лучше, чем ничего. Еще двурвов поспрашивать. Вряд ли эта парочка знает много о жизни в человеческой деревне, но про общеполитическую ситуацию могут и сообщить что-то.
Как же удивились берглинги, когда я объявил малый привал на опушке! Смотрели на меня, на деревню, опять на меня с такой детской растерянностью в глазах, что я решил прийти к ним на помощь:
– Ну как, думаете – бежать за лекарем для меня или мне по голове обушком и к лекарю?
Судя по мелькнувшим в глазах «немцев» искоркам – такого варианта они не исключали. Да уж, напарнички, горе луковое…
– Объясняю. Посмотрите на себя. Два диких типа, выглядят, как только что из берлоги. Задача: проверить одежду, снаряжение, привести себя в какой-никакой порядок. И еще одно дело будет, личного плана.
У меня уже давненько бродила мысль, что в лесу-то деньги без надобности, а вот как только я из него выйду, так тут же станут очень даже нужны. Вначале я думал выйти к городу и сдать там свои трофеи, получив законное вознаграждение. Плюс – та бумажка, точнее – пергамент, с отчетливыми следами магии и надписью на двух языках. Это и правда оказался банковский чек, я все же смог прочитать его после частичного появления памяти. На сумму в девять солеров. Что это за сумма – понятия не имею, как и о данной денежной единице и системе денежного оборота в стране и Мире. Была надежда, что это название восходит к слову «Солнце» и монеты будут золотыми, но кто его знает. Это могло быть, например, название монеты, за которую когда-то можно было купить некое количество соли. Или равнялась размеру «соляного налога». Или еще что – придумать можно много, но надеяться хотелось на лучшее.
Однако при виде того очага цивилизации, к которому мы вышли, я понял – не-а. Не сработают тут оба метода. Зато вспомнил, что двурвы, дварфы – или как их ни назови – должны знать толк в драгоценностях. Может, продать им пару жемчужин, заодно и о денежной системе представление сложится.
– Так, во-первых, расскажите-ка мне, какие нынче отношения у вашего племени с людьми в целом и с местными властями – в частности. Может, вас потащат сразу в камеру запирать, и меня тоже, как пособника?
– Да нет, ты что? Мы ж подписали вечный мир при участии Ордена! Ой… – Вид у Драуна стал какой-то виноватый, но ненадолго. – А что до местных, то я же не знаю, куда мы вышли…
– Хорошо, тогда такой дурацкий вопрос: вы в камнях драгоценных разбираетесь?
– Ну, не как бергзеры, однако же…
– Хорошо, вот про этот жемчуг что сказать можете? Стоит он чего-нибудь или же не очень?
Двурвы оживились. Честно говоря, я не был до конца уверен, что прокатит, – все же жемчуг не совсем камень, а перламутр, органика. Да еще и не горного происхождения. Но это не стало помехой. Особенно их заинтересовали два камушка с изъяном. Очень долго смотрели на дырявую бывшую карамельку, наконец Гролин повернулся ко мне:
– Интересно очень. Такое ощущение, что там, внутри белой жемчужины, прячется черная! Двухслойный жемчуг, надо же…
– Так сверху же слой поврежден. Может, ободрать белое?
Берглинги аж задохнулись:
– Да ты что! Это ж для амулета какого заготовка – просто прелесть! Жемчуг и так хорошо принимает на себя заклятия и силу, как и янтарь, а тут такое, что можно одно в другом прятать… И вот с этой непонятно – что тут на ней такое?
– Зубы…
– Да нет, какие-то вмятины или царапины.
– Это от зубов, – мрачно уронил я.
– От каких зубов?!
– От передних. Моих.
– А зачем?! – Ишь как навострились хором орать.
Не говорить же им всю правду?!
– Перепутал в темноте. Думал – орех.
С Драуном чуть родимчик не случился. Он хихикал, смеялся, ржал в голос, давился смехом, пытался сделать серьезную морду и опять катался по земле. Второй двурв немного похихикал, но и только. Постояли мы, посмотрели на это буйство… Потом Гролин сходил к небольшому пруду (похоже, из него скот поили на выпасе), принес котел с водой и спокойно и невозмутимо надел его на голову Драуну. Говорливый двурв сплюнул головастика и сказал:
– Все, прошло, спокойно только…
– А что про остальные десять жемчужин скажете?
– А что там говорить – нормальный жемчуг, для речного довольно крупный. За обычную цену можно отдать любому ювелиру.
Вот спасибо! Полезной информации – ноль, не считая того, что дефектная и чуть было не выброшенная бывшая конфета оказалась дороже всех остальных, и как бы не вместе взятых.
Что ж, пока жизнерадостный наш переодевается – визуальный осмотр деревни. Из озорства приставив к глазам руки, будто бы в них был бинокль, я обшарил своим «встроенным оптическим прицелом» ближайшую окраину. Вроде бы все нормально, только в ближней к лесу избе пара окон выбита, и сарай выглядит каким-то подкопченным. Ну да мало ли – перепил хозяин после бани. Дымки от печей поднимаются, птица домашняя шумит, дети кричат – играют.
Эх, будь моя воля – месяц бы точно еще из лесу не вылез. Осмотрел бы все, разузнал, свои возможности изучил. Кого-нибудь из охотников встретил, допро… эээ… побеседовал дружески, в смысле, а уж потом и к жилью.
Ну, пошли в люди.
Узнав, что я хотел продать им жемчужинку, чтобы оплатить постой, поскольку денег наличных не имею, двурвы обиделись. Пока Гролин, нахмурившись, молча сопел носом, Драун озвучил их позицию:
– Зачем обижаешь? Ты нас три дня с лишком и кормил, и поил. Да еще и из лесу вывел! Теперь – наша очередь… А будешь спорить – обидимся, и крепко.
– Эх, не люблю я такого – долгами мериться! Сегодня я вам помог, завтра – вы мне, а считать и мерить, кто кому сколько должен, – не люблю.
– Так и мы о том же! Ты нас кормил – мы тебя, все нормально.
– Будь по-вашему…
Не стал спорить, хоть не столько для прокорма деньги нужны были. Хотел прикупить себе кое-что в дорогу, включая котелок, с местным кузнецом договориться, чтобы наконечников железных наковал, ну и мало ли что еще – в зависимости от размеров деревни. Может, тут всего дворов двадцать, а я губу раскатал – и кормежка, и ночлег, и лавка, и кузня…