Малохольный экстрасенс - Дроздов Анатолий Федорович. Страница 3

Покончив с делами, он достал из шкафчика изъеденный ржавчиной металлический шар, с удовольствием покатал его в ладонях. Поверхность шара была шершавой и прохладной, казалось, что холод этот медленно перетекает в его ладони, делая их такими же тяжелыми и уверенными в себе…

2.

Человек в темно-сером костюме вышел из распахнувшихся перед ним стеклянных дверей аэропорта и не спеша огляделся. На вид ему было около сорока; высокого роста, с гладким белым лицом, красиво обрамленным черными густыми волосами с уже заметной проседью, он невольно привлекал внимание. Помимо легкого костюма из дорогой ткани на неизвестном была рубашка с расстегнутым воротом в тон костюму, шею закрывал изящно повязанный темно-синий платок, в левой руке неизвестный держал маленькую черную сумочку-визитку – других вещей при нем не было.

Ждать неизвестному пришлось недолго. Почти сразу же к краю тротуара мягко подкатила большая черная машина, из нее торопливо выскочил широкоплечий мордатый водитель и предупредительно распахнул перед неизвестным дверцу. Тот, ни слова ни говоря, уселся на заднем сиденье, водитель закрыл за ним дверцу и побежал к своей.

Дорогой неизвестный не проронил ни слова. Он даже по сторонам не смотрел – сидел прямо, уставившись неподвижным взглядом в невидимую точку перед собой.

Ехать им пришлось немало: сначала до города, затем машина пересекла его и снова вырвалась на простор. Но вскоре свернула с шоссе на узкую малоприметную дорогу и, прокатившись еще с километр лесом, замерла у высокой металлической ограды. За оградой был дом: громадное и тяжелое здание из желто-красного кирпича.

На крыльце дома незнакомца встретил хозяин: лысоватый, тощий, с гладко выбритым не запоминающимся лицом. Двое молча обменялись рукопожатием, и гость все также молча двинулся следом за хозяином. В просторном холле на втором этаже двое сели на огромные кожаные диваны – друг против друга – и почти тут же распахнулась дверь, и широкоплечий охранник, лицом и телосложением похожий на оставшегося снаружи водителя, вкатил столик, уставленный бутылками, бокалами и блюдами. Подкатив свой позвякивающий груз к хозяину, охранник, повинуясь легкому знаку лысоватого, почти тут же исчез.

– Что будешь? – хозяин протянул руку к бутылкам. Голос у него, был подстать внешности, какой-то ровный и безликий.

Гость покачал головой:

– Давай сразу к делу.

– Как скажешь, – хозяин отвел руку от бутылок и взял с прозрачной столешницы стоявшего перед ним журнального стола продолговатую черную коробочку – пульт управления. Большой черный телевизор в углу мягко щелкнул и через несколько секунд на экране появилось изображение.

Это была видеозапись, причем (это сразу бросалось в глаза), сделанная любителем. Изображение ерзало, лица в кадре внезапно сменялись видом сервированного стола – порядком уже растерзанного; видимо последствия этого опустошения бутылок и тарелок и сказались на качестве съемки. Снимали, судя по всему, какое-то торжество, похоже, что день рождения: чаще всего в кадре появлялось одно лицо – молодое, красивое, слегка надменное и уже заметно размякшее от выпитого. С обладателем этого лица чокались, ему говорили какие-то слова (звука не было слышно), вручали какие-то свертки и пакеты. Так продолжалось минут двадцать. Затем хозяин нажал кнопку на пульте, и лицо виновника торжества неподвижно застыло на экране.

– Все, – объяснил он.

– Получше записи нет? – поинтересовался гость.

Хозяин виновато покачал головой:

– Если б ты знал сколько я за эту заплатил…

Гость понимающе кивнул.

– Звук есть? Я хочу послушать, как он говорит.

Хозяин стал нажимать кнопки на пульте. И вновь те же лица замелькали на экране, только в этот раз комнату заполнили голоса: пьяные, льстивые, иногда их прерывал громкий и уверенный баритон поздравляемого.

Неизвестный, не отрываясь от экрана, вновь просмотрел все до конца. Затем сделал знак хозяину и тот выключил телевизор.

– Что у тебя к нему?

– Долг, – коротко отозвался тот.

– Много?

Хозяин торопливо выхватил из вазы на столике белоснежную бумажную салфетку и быстро написал на ней ряд цифр. Гость не спеша взял протянутый ему листок, взглянул и понимающе кивнул. Затем достал из кармана ручку и написал рядом еще несколько цифр. При виде их хозяин изменился в лице.

– Двадцать процентов! Да это… – он осекся.

– Что "это"? – сощурился гость.

Лысоватый сглотнул комок.

– Ладно, ладно… Пусть будет по-твоему. Не могу я сейчас через бандитов. Его папаша, знаешь, кто? Поэтому сынок совсем и отвязался – в глаза смеется. Если шумно – менты начнут под всех копать. Я согласен. Только побыстрее.

– Два месяца.

– Это много, – хозяин скривился, – а быстрее нельзя?

– Тогда познакомь меня с ним. Так, чтобы мы поговорили пару минут.

Хозяин покачал головой:

– Не получится. К нему сейчас не подступиться – папашин спецназ охраняет.

– Тогда два месяца, – жестко сказал гость.

Хозяин нехотя кивнул. Гость встал.

– Что, так ничего и не выпьешь? – остановил его хозяин.

– Воды, – согласился гость и снова присел, – минеральной. И со льдом.

Пил он медленно, с видимым удовольствием. Поставил пустой стакан на прозрачную столешницу.

– Телефон?

– Вот, – хозяин протянул ему узкий листок. – Звонить лучше по мобильному – отвечает сам. Иначе трубку возьмет секретарша или кто-то из сотрудников.

– Ну, это можно и через секретаршу, – улыбнулся гость. – Сигнал все равно передадут – дураков у нас везде много. Но раз хочешь самому… От тебя звонить можно?

– Нет! – хозяин изменился в лице. – По мобильному все звонки регистрируются – тут же вычислят.

– Хорошо, – гость встал. Хозяин поднялся тоже.

– Слушай, а зачем тебе его убирать? – вдруг спросил гость. – Через год, не позже, его папашу выгонят, это уж точно, тогда он сам к тебе прибежит. А так и долг потеряешь, да мне заплатишь сколько…

– Раз прошу, значит надо, – скривился хозяин. – Он не единственный мне должен, другие тоже хвостами крутить стали. Если этому сойдет, то я только на годовой отсрочке в пять раз больше потеряю.

– И одним большим ростовщиком станет меньше, – улыбнулся гость.

Хозяин болезненно скривился, и гость понял, что переборщил.

– Ладно. Все будет нормально. Как моя просьба? Помнишь?

– Ничего интересного, – пожал плечами хозяин, – все те же шарлатаны: сглаз, порча, еще там чего-то… Зачем они тебе?

– Эти незачем. А вот настоящий… Я уже не справляюсь сам – помощник нужен. К тебе и то только по старой дружбе…

– Будет что интересное – дам знать, – кивнул хозяин. Гость двинулся к двери.

– Подожди! А деньги? – хозяин взял со столика маленький колокольчик. – Сейчас принесут.

Гость остановился.

– Ты же знаешь: я вперед не беру.

– И не боишься? – легкая улыбка тронула губы хозяина. – Вдруг не заплатят? Как мне?

– Не боюсь, – гость глянул в глаза хозяину. Тот вздрогнул, заелозил руками в воздухе, и опустил глаза. – Мне, – гость подчеркнул голосом это "мне", – платят всегда.

Хозяин торопливо закивал и, не поднимая глаз, пошел следом. На крыльце дома они молча простились.

Та же машина с тем же мордатым водителем доставила неизвестного в сером костюме в аэропорт. Там он, отпустив водителя, зашел в зал ожидания и направился к крайнему из прикрепленных к мраморной стене телефонов-автоматов. Достал из кармана бумажку и быстро набрал номер.

В миг, когда в наушнике послышались длинные гудки, лицо его вдруг изменилось. Тонкие складки у рта вдруг обозначились резче и глубже, подбородок словно бы удлинился, а взгляд черных, прежде красивых глаз, стал каменно-тяжелым и непроницаемым.

– Да? – послышался в наушнике громкий и уверенный баритон. – Кто это? Я слушаю. – Слушай! – медленно, каким-то механическим, до жути безжизненным голосом сказал неизвестный. – Не пройдет и двух месяцев, как тебя похоронят! – Кто это? – растерянно спросили на другом конце провода.