Возвращение в будущее - Глушков Владислав. Страница 7

– Это ты что Ваську хочешь потянуть с собой? – Удивилась стоящая рядом Катерина. – Да он за последние два года так разжирел да разленился, что для того, чтоб незамеченным в деревню попасть ему надо в снежный ком превратиться и катиться с самого высокого холма, только кажется мне, нет там холмов. Леса есть, а вот холмов нет.

– Да, – немного подумав, согласился Алексей, – здесь ты права. Этот товарищ нам не помощник в таком деле. Тогда придётся гвардейцев Владмира просить.

– Только не их. Они разве что из кабака могут незаметно слинять, что бы не платить за выпитое и съеденное, – воспротивилась Ольга, – я тебе могу предложить девочек из охраны Княжной. Есть там несколько достаточно способных, если конечно не считать нас с Катериной.

– Согласен. Девочек так девочек. Только чтобы кадетов наших не сильно калечили.

– Ну, это как получится, – уже на ходу, удаляясь, ответила Ольга.

– Погоди, – остановил её Алексей, – давай хоть приблизительный план составим.

– Ах да. Что-то я сегодня какая-то растерянная.

– Конечно, растерянная, мужа целый месяц не видела. Спать, наверное, совсем не ложились, – подтрунила подругу Катерина.

– Да не ложились. А вы типа спали всю ночь?

– Спали, ты же знаешь какой у нас сон.

– Да, подруга знаю. Как там сынишка?

– Девочки, девочки. Давайте сразу дело, а по дороге обо всём поговорите, – остановил их Алексей, – Ольга ты собери своих девчонок и веди их сюда. Ждём вас через час в моём рабочем кабинете. А мы с тобой дорогая, раз образовалась пауза, пошли, посмотрим, как наши воспитанники разместились.

В спальном корпусе царил беспорядок. Поднятые по тревоге кадеты оставили не заправленными свои кровати, в некоторых комнатах были разбросаны по полу вещи, видимо в спешке хозяева не совсем понимали, что надо одеть, взять и куда двигаться. Но, в общем, был относительный порядок. Везде чисто и уютно. На девичьей половине корпуса уже появились в комнатах всякие мелочи. Маленькие зеркальца, небольшие куколки, вышитые салфётки и тому подобные безделушки, в общем, всё-то почём безошибочно можно было отличить девичью комнату от юношеской.

– Так, так, так, приговаривал Алексей. Проходя помещения. Вот эту комнату на ключ, и до возвращения хозяев не открывать, вот эту тоже, и вот эту. – Говорил он сопровождающему его дежурному офицеру. – В остальных можно наводить порядок. Ух, ты, а это что?

Они открыли двери в последнюю комнату и так и застыли на пороге. В комнате на своей кровати мирно посапывая, спал кадет.

– Дежурный, какой взвод?

– Третий господин генерал.

– Вестового вдогонку, третий взвод вернуть, немедленно!

– А этот?

– Этот? Этот пусть спит, устал мальчишка. Пускай отдыхает. Зачем тревожить? А вот ты уважаемый, – закрывая в комнату двери, вкрадчиво так, обратился он к дежурному, – сейчас объяснишь мне, как вы с офицерами людей считали, и как ты мне докладывал, что все в строю. Жду тебя господин хорунжий у себя в кабинете, с подробными объяснениями. – И развернувшись, он ушёл. Осматривать женские покои.

Дежурный ждал Алексея в приёмной, там же находился и адъютант. Провинившийся офицер стоял навытяжку, боясь пошевелиться. Вкрадчивый тон командира не сулил ничего хорошего, это все усвоили в первые дни своего пребывания в корпусе. Адъютант изредка бросал на него косые взгляды, не понимая, чего он тут дожидается, ведь весь корпус, давно убыл, и дежурному осталось только лишь наводить порядок, да ждать возвращения кадетов. Но когда вошёл командир, он сразу всё понял. На каменном лице генерала было столько негодования, что адъютанта невольно пронизала дрожь.

– Я не буду тебя спрашивать, как это произошло. Я вообще не буду тебя ни о чём спрашивать. Ты потерял кадета, и даже не заметил этого, таким людям среди нас не место. Ты сей час же снимаешь эту форму, сдаёшь оружие и отправляешься в самую дальнюю деревню, свиньям хвосты крутить. Только в этом случае ты будешь просто забыт. И если ты хоть когда-либо посмеешь взять в руки оружие и причислить себя к офицерской касте, ты, будешь, предан позору, вместе с твоей семьёй, детьми и внуками.

– Но господин генерал…

– МОЛЧАТЬ! Сегодня ты недосчитался одного из тридцати двух, это халатность, но завтра ты бросишь его на поле брани, на надругательство противником, а это уже будет предательство. Вот от этого позора я тебя сегодня могу уберечь. Всё пошёл вон.

Опустив голову и расстёгивая на ходу повседневный френч, офицер покинул кабинет. Через несколько мгновений в кабинет вошёл адъютант.

– Господин корпусной генерал, разреши слово молвить?

– Да слушаю, чего тебе?

– Господин генерал, позволь за хорунжего заступиться.

– Что?

– Как есть, так и говорю. И можешь меня тогда вслед за ним выгнать. Я знаю его ещё по кадетскому корпусу. Мы вместе учились, только я старше был на два года. Он очень способный и очень преданный офицер. Я не удивлюсь, если после разговора с тобой он наложит на себя руки. Я уверен не его вина в том, что случилось, Ему офицеры-воспитатели доложили, а он просто не перепроверил. Да я не спорю, есть вина, но не на столько, что бы выгнать его, и навсегда запретить, носить оружие.

– Да, наверное, ты прав, погорячился я.

– Ал, что случилось, – в кабинет ворвалась Катерина, остановилась на пороге, натолкнувшись на адъютанта, – извини, господин генерал, не знала, что у тебя люди.

– А чем ты так взволнована?

– Я встретила дежурного, он сам не свой. Не реагирует ни на что.

– Быстро его ко мне, – скомандовал он адъютанту, тот бросился из кабинета.

– Понимаешь, какое дело, – и он в подробностях рассказал жене, что произошло.

– Да я согласна, ты слишком погорячился, не на том сорвался.

– Ничего взвод уже должен быть на подходе, вот вернутся и разберёмся.

Офицеры в кабинет вошли одновременно. Адъютант с наказанным и ещё не помилованным дежурным и весёлый, разгорячённый морозным воздухом и бегом командир третьего взвода.

– Господин корпусный генерал, третий взвод по твоему приказу вернулся в расположение.

– Подъесаул, сколько у тебя кадетов во взводе?

– Семеро господин генерал.

– А сколько в строю?

– Семеро, господин генерал?

– Пошли, поглядим. Дежурный, ждать меня здесь.

На плацу в двухшереножном строю стояло шесть человек.

– И сколько?

– Семеро господин генерал.

– Ты что меня совсем за идиота держишь?

– Никак нет господин генерал.

– Тогда считай при мне. По одному.

– Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь…

– Стоп. Теперь при каждом счёте показывай рукой на того, кого считаешь.

– Один, – и рука взводного указала на то место, где должен был стоять он.

– Хватит. Ты кого сейчас посчитал?

– Себя господин генерал.

– Кого? А ты что в строю стоишь?

– Никак нет господин генерал.

– Так сколько у тебя в строю?

– Шестеро, – бледнея и заикаясь, произнёс взводный.

– Идиот, – только и смог вымолвить Алексей. – Дежурного ко мне. Хорунжий, принимаешь третий взвод.

– Слушаюсь, господин генерал, – воспрявшим голосом отрапортовал тот.

– Господа кадеты. У вас во взводе потери. Ваш тяжело раненный товарищ лежит на поле брани, а вы спокойно бегаете туда, сюда. Раненого на носилки и вперёд выполнять поставленную задачу. Командуй хорунжий, а ты, – обратился он к подъесаулу, ко мне в кабинет.

Взвод засуетился, хорунжий давал распоряжения. Двое побежали в лазарет за носилками, остальные бросились в расположение, поднимать и ставить на ноги проспавшего. Прошло совсем немного времени и шестеро человек во главе с командиром и с носилками на плечах покинули расположение. За всем этим Алексей наблюдал уже из окна.

– Господин генерал, командир третьего взвода, – зашёл в кабинет с докладом адъютант.

– Вацлав, – обратился к нему Алексей, – откуда он у нас взялся?

– Кто?

– Да вот этот, что в приёмной стоит.

– Сейчас уточню. – Он открыл папку с личным делом офицера, приготовленную заранее. – Из гвардейского корпуса, по личной рекомендации командира и ходатайстве, на рекомендации Его Светлости, Князя Святослава.