Истории приюта блаженного Хорса - Лукьянец Надежда Николаевна. Страница 15

Искра лежал на траве, разглядывая быстро бегущие белые облака. Тепло. Легкий ветерок колышет траву над его лицом, стебельки клонятся вниз и щекочут щеки и лоб. Искра лениво перевернулся на живот. Ему всегда нравилось разглядывать кипящую в траве жизнь. Можно мысленно уменьшится до размера муравья и пробираться взглядом между травинками, как среди аспиарнских зарослей, которые он видел в любимой книжке. Каждый камешек превращается в горный кряж. Каждый листок может стать преградой, каждая лужица — морем. Он надолго замирал, лежа в траве, ничего не слыша и не откликаясь. Бабушка посмеивалась над внуком: ушел в себя, никого нет дома. Воспоминания о прошлом полоснули ножом по сердцу.

Безмятежность и покой сменились привычно сосущей тоскливой болью. Бабушка, Тиса — они потеряны навсегда. Он утешал себя только тем, что смерть не принесла им мучений: Тиса, не поняв ничего, заснула на руках своего убийцы. Коржик рассказывал, как это бывает. Ему-то довелось все это прочувствовать. Бабушку убили одним первым же ударом, попав кулаком прямо в висок. Он это почувствовал, только не смог сразу осознать. Много позднее, узнав о повадках чистов, он благословлял смертельный удар неопытного воина: гибель бабушки в пламени горящего дома была бы намного страшнее.

Глаза мальчика наполнились слезами. Конечно, он уже вполне взрослый и ему не пристало лить слезы, но сейчас рядом никого не было. В горле разрастался горячий комок, и он дал волю чувствам. Солнце спокойно и ласково оглаживало плечи рыдающего мальчика, над ним посвистывали, перекликаясь, мелкие пичуги, в траве самозабвенно стрекотали кузнечики. Рыдания постепенно стихли. Искра еще несколько раз всхлипнул, сел и вытер руками заплаканные глаза.

Вот уже несколько недель он привыкает к новому образу жизни. В приюте ему понравилось. Ребята были хорошие и легко приняли его в свою компанию. Особенно Искре нравились Том и Коржик. Знания, урывками полученные из нескольких книг и рассказов бабушки, позволили ему пусть и с трудом, но учиться со своими сверстниками в классе «Раскрывающих возможности». Камилла-сан договорилась с преподавателями и вместо обязательных работ по дому Искра занимается с ними дополнительно. Он нечаянно услышал, как директриса уговаривала Смуран-сана: «Надо дать мальчику шанс!».

Прерывисто вздохнув, Искра протянул вперед руку. На ладонь опустилась расписная бабочка. Скрученные в спираль усики трепетали, крылышки раскрывались и вновь складывались. Перебирая цепкими лапками, бабочка покружилась на ладони и, получив мысленный толчок, упорхнула. Искра нацелился на зелененькую пичужку, качающуюся на цветке. Пичуга протестующее тенькнула и опустилась на подставленный палец, крепко обхватив его коготками. «Интересно, как ее зовут? — подумал Искра, легонько дунув на нежные серо-зеленые перышки. — Вечером посмотрю в справочнике». Пичуга наклонила головку, скосив на мальчика любопытный взгляд. «Чив!» — и взвилась в воздух.

Приманивать птиц, безошибочно ориентироваться в незнакомом лесу, не бояться лесных хищников Искра умел с младенчества. Сейчас он сидел в густой траве и бесцельно разглядывал жалкую розетку дикой кислицы, рот наполнился слюной. Хотелось пить, но три несчастных листка вряд ли утолят жажду. Листочки щавеля заколыхались и заметно подросли, становясь даже на взгляд сочнее. Розетка обзавелась молодыми ростками и те старательно росли.

— Ого! — Искра с нерешительно отщипнул крупный, в ладонь, лист. Щавель был сочным и в меру кислым.

— Ого-го-го! Он радостно цапнул еще один лист и с большим интересом начал присматриваться к окружающим травкам.

— Земляничка, ягодка! Ага! Посмотрим, — бормотал он весело и возбужденно. Листья земляники молодо зазеленели. Кустик заневестился белым цветочным венком, вдруг лепестки осыпались на траву и вот уже растут удлиненные зеленые ягодки. Когда, не выдержав их увеличившегося веса, стебли упали в траву, Искра опомнился: ягоды были значительно крупнее обычных. Наливаясь соком и ароматом, они поспевали на глазах. И вот уже можно пробовать.

— Вот, жук бескрылый! — сам себе удивился Искра. — Вкусно!

Он продолжил свои эксперименты: на расстоянии вытянутой руки растер по земле несколько спелых ягод. Ему стало тревожно и одновременно весело: неужели все это сумел сделать он — Искра? Он напрягся, мышцы затвердели. Непонятно каким усилием, но ему удалось заставить еле заметные семечки земляники прорасти. На глазах слабые побеги превращались в земляничные кустики, усыпанные одновременно цветам и созревающими ягодами.

Искра оглядел свое творение. Полянка была усыпана крупнющими алеющими ягодами и сладко благоухала.

— Унеси меня Сакостель! Здорово!

Искра свернул кульком специально для этого выращенный лист земляники, закрепил его края веточкой, подумав мимоходом, что мог бы и сразу вырастить готовый кулечек, и принялся добросовестно собирать урожай.

— Какая прелесть! Где это ты нашел землянику в такое время? Просто чудеса какие-то! — восхитилась подарком Ренни. Они с Самантой сидели на скамейке в саду и по очереди вытаскивали из кулька земляничинки, наслаждаясь их сладостью и запахом. Ренни была обрадована и смущена подарком. Саманта, не видя лица подруги, но, почувствствовав волнение, крепко пожала ее руку.

— Спасибо за угощение. А ты сам, почему не ешь? — она вопросительно подняла на Искру глаза. Мальчик улыбнулся Ренни и обстоятельно пояснил Саманте, что уже успел наесться, пока собирал ягоды. Он был готов на все, чтобы доставить удовольствие Ренни и хотя бы ненадолго изгнать печаль из больших незрячих глаз Саманты.

Девочки приюта также тепло относились к Саманте. Василина, Калинка и Денила, вечно торопящиеся домой в деревни помогать родителям, были готовы даже задержаться после уроков, чтобы помочь незрячей девочке обжиться в замке. И по очереди девочки подменяли Ренни в прогулках с Самантой по саду. Запахи травы и вечноцветущих деревьев кружили им головы. Все клумбы благоухали по-разному. Саманта по запаху определяла розы, флоксы, сирень, жасмин.

В этом парке одновременно цвели и плодоносили все растения. На яблоне можно было найти одновременно и распускающиеся бело-розовые бутоны цветов, и зеленые завязи, и спелые краснобокие яблоки. Она изучила все дорожки, их прихотливые повороты, лабиринты разросшихся кустов, расположение скамеек, фонтанчиков, мраморных скульптур. Не раз подружки в ужасе ахали, когда Саманта делала неудачный шаг, но девочка требовала самостоятельности. И вскоре она обошла все закоулки и заброшенные, заросшие буйными травами заболоченные полянки. Здесь и только здесь она не терзалась своей слепотой.

В один из выдавшихся хлопотливыми дней они с Ренни через сад бежали с поручение к лекарке. Царапины, ушибы, ссадины с регулярностью зарядившего в ненастье дождя сыпались на головы, руки-ноги слишком резвого населения замка Ингорлон. Запас снадобий и перевязочного материала приходилось регулярно пополнять.

— Ой, всеблагие маги! Я чуть нос не разбила! — Саманта зацепилась за ветку и чуть не оборвала подол платья. — Посмотри, пожалуйста, дырки нет? Как я ухитрилась зацепиться за калину?

— Откуда ты знаешь, что это калина? — спросила на бегу Ренни.

— Ну, откуда-то знаю!

— А, это что за куст?

Ренни тронула рукой куст сирени.

— Сирень, — тут же ответила Саманта.

Она не могла понять, что происходит. Света она не видела, глазами предметов не различала, но почему-то знала, что делает Ренни, до каких кустов дотрагивается. Найдя Идирму-той, и, передав приглашение Камиллы-сан, они продолжили свои исследования: Саманта знала то, о чем в эту минуту думала Ренни. После упорных попыток разобраться: что же она ощущает? Саманта сумела «увидеть» окружающий мир глазами Ренни. Это было восхитительно! Они стояли рядом, и Ренни переводила взгляд с одного предмета на другой, оглядывала окрестности, рассматривала мелких насекомых и цветы. Саманта была счастлива!

Труднее стало, когда Саманта попыталась отойти по дорожке в сторону. Мысленным взором она видела один пейзаж, а сама находилась в совершенно другом месте. Это сильно путало и сбивало с толку. Раз за разом Саманта проводила эксперимент, пока не научилась вовремя прерывать контакт, удаляясь от Ренни на несколько шагов.