Монах - Зинченко Майя Анатольевна. Страница 46

– А я, когда жил в монастыре, иллюстрировал книги, - признался Клемент.

– Прекрасно! - обрадовался гном. - В таком случае мы с тобой схожи. У меня есть книга, в ней очень занятные картинки, только она написана на неизвестном мне языке.

– Покажите? - монах уже успел истосковаться по книгам.

Раньше работа с ними занимала большую часть его жизни, и ему было трудно забыть свое прежнее занятие.

– Да, ближе к вечеру, - согласился гном. - Вы же не собираетесь уезжать прямо сейчас?

Монах заверил его, что не собираются.

– Тогда я обязательно найду ее.

Ларет сдержал свое обещание, и когда часы пробили семь, принес книгу в комнату Клемента.

– Удивительно, - сказал он, протягивая ему ее, - кожаный переплет, цветные картинки - и ничегошеньки непонятно. Но вы человек ученый… может, разгадаете эту загадку?

Мирра с интересом заглядывала ему через плечо: она обожала всяческие загадки, и в глубине души надеялась, что именно ей удастся понять то, что написано в книге. Что может быть лучше, чем благодаря смекалке опередить всезнающих взрослых?

Клемент положил книгу на стол и зажег еще одну свечу. Книга была в простеньком, но все-таки кожаном переплете. На первой же странице был изображен красный пещерный дракон, извергающий пламя. Монах удивился тому, с какой любовью и искусством была нарисована эта миниатюра.

– Красивый дракон, - вынесла свой вердикт Мирра.

– Горло все еще болит?

– Нет, - ответила девочка и покраснела.

– Обманываешь? Выпей лекарство и иди ложись в постель.

– Но еще же очень рано, - умоляюще сказала она, - кто же ложиться спать в такую рань? И потом, вдруг тебе снова станет плохо? Твои синяки очень плохо выглядят.

– Утром посмотришь книгу, - сказал Клемент, прекрасно понимая, почему Мирра не хочет уходить. - Завтра нам предстоит долгая тяжелая дорога, поэтому быть хорошо отдохнувшей в твоих же интересах.

– Ну, пожалуйста…

Мужчина приподнял бровь, и девочка с вздохом пошла в свою комнату, бормоча себе под нос что-то о самоуправстве тиранов. Монах не поленился проследить за тем, чтобы она выпила лекарство как положено и укрылась двумя одеялами. Несмотря на ворчание, Мирра уснула мгновенно, стоило ей только опустить голову на подушку.

Клемент вернулся к себе и принялся за книгу. Ее листы были толстыми, такого особенного желтого оттенка, который любому специалисту сообщал о почтенном возрасте фолианта. Картинки были везде, на каждой странице, этакие маленькие шедевры в миниатюре. Простые и в тоже время очень содержательные. Каждая деталь в них была на своем месте. Это были изображения реальных и вымышленных существ, деревьев, моря и кораблей. Нашлось место птицам, цветам, величественным замкам и даже подвесным мостам. Монах смотрел на картинки и кусал губы: им овладела белая зависть. Он мог только мечтать о таком мастерстве.

Однако текст оставался для него загадкой. Буквы были ему известны, но вместе они складывались в невообразимые слова, которые с трудом можно было выговорить. Клемент покрутил книгу с разных сторон, почесал затылок, но буквы оставались такими же немыми. Он чувствовал, что здесь был использован какой-то шифр и напряженно всматривался в текст, в надежде понять его. Внезапно монаха осенило - в начале каждого нового раздела встречалось одна и та же комбинация букв. Он подсчитал их количество и обрадовано хлопнул в ладоши. Это было ничто иное, как зашифрованное слово "глава".

– Ну, теперь дело пойдет быстрее, - пробормотал он. - У меня есть ключ, а это восемьдесят процентов успеха.

Не прошло и двух минут, как он разгадал код, при помощи которого была написана книга. На самом деле он был достаточно простым: все буквы оригинала менялись на пятую по счету букву стоявшую дальше в алфавите. А на Д, Б на Е и так далее.

Клемент забыл об изводившей его боли и с интересом принялся за расшифровку. Понимая, что все книгу все равно прочесть не удастся, он выбрал один абзац, напротив которого была нарисована синяя бабочка. На листочке карандашом он записал алфавит и начал подсчет.

Первое же предложение повергло его в шок. Оно было о развитии врачебной науки среди некромантов. Он перепроверил его еще раз, не исключая возможность ошибки, но никакой ошибки не было. Клемент покачал головой и продолжил работу.

Когда он закончил, то кусок текста, который он расшифровал, представлял собой следующее: "После того, как некроманты сумели объединиться и поделились друг с другом свежими наработками, некромантия шагнула вперед, намного опередив остальные магические практики в искусстве врачевания. Это был несомненный успех. Конечно, они в меньшей степени занимались обычными человеческими болезнями, но это было не так уж важно. Их умения были более востребованы на другом человеческом поприще - войне. За считанные секунды некроманты сращивали кости, заживляли раны, а самые сильные и умелые из них - даже оживляли людей. Достаточно вспомнить ставший уже хрестоматийным примером случай с Олафом, генисейским королем. Во время сражения король лишился головы, и придворный некромант Гурам соединил голову вместе с телом и оживил короля, который прожил после этого еще добрых сорок лет. И этот случай, конечно, не был единственным. Польза от работы некромантов была очевидна".

Клемент закрыл книгу. Он смотрел прямо перед собой осмысливая прочитанное. Ему вспомнился Рихтер, чье мнение о некромантах совпадало с автором этого опуса. Кстати, об авторе…

Он посмотрел на обложку, но ни ней, ни в конце текста имя не стояло. Естественно, автор этой вещи пожелал остаться не узнанным. Как же иначе, когда пишешь откровенную ложь и не хочешь, чтобы тебя в ней уличили?

Но чем больше монах смотрел на книгу, тем больше убеждался, что не все так просто. Больше всего его смущал тот факт, что она была зашифрована. Зачем это было делать? Как правило, всякая ложь направлена на то, чтобы с ней ознакомилось и поверило в нее как можно большее количество людей. А в этом случае, круг возможных читателей существенно сужался.

Клемент внимательно изучил первый лист, второй, третий, и заметил несуразность, на которую он поначалу не обратил внимания. Текст кое-где проходил поверх рисунков. Совсем чуть-чуть - одна или две буквы. Но это означало, что иллюстрации были сделаны раньше и никак не связаны с содержанием. Скорее Клемент держал в руках роскошный блокнот, чем настоящую книгу.