Наследие Темного Меча - Уэйс Маргарет. Страница 97

Они со Смайсом пошли к нам. Серебристая мантия Дкарн-дарах развевалась вокруг его лодыжек, и я вдруг заметил, что на этом техноманте — оранжевые носки.

— Симкин! — прошептал Мосия у меня над ухом. Каким бы невероятным это ни казалось, но это был Симкин, и никто иной, и он вел Кевона Смайса прямо к нашему укрытию.

— Вот сволочь! — прошептал Мосия. — Даже если это будет последним, что я сделаю, я…

— Тс-с-с! — шикнула на него Сцилла.

Элиза судорожно вцепилась в мою руку. Мы не осмеливались шевельнуться из боязни, как бы Смайс и Симкин нас не услышали. Мы замерли и затаились в темноте, и даже звук дыхания казался нам громким, как ураганный ветер, а сердца наши грохотали подобно громовым раскатам. Тело Мосии напряглось. Колдун готовил свою магию для последнего, смертельного заклинания.

У меня в голове лихорадочно вертелись невероятные планы, совершенно бессмысленные и безнадежные.

Еще четыре шага — и Кевон Смайс наткнется на нас. На втором шаге техномант, которым был Симкин, остановился.

Смайс тоже остановился и повернулся к Симкину.

— Ну, в чем дело? — раздраженно спросил он.

— Сэр, представители хч'нив прибыли в Зит-Эль, — ответил Симкин.

Я услышал негромкий вздох, как будто Мосия получил удар в солнечное сплетение. Сцилла тоже сдавленно ахнула.

Багровое лицо Смайса стало мертвенно-желтым, как будто от него мгновенно отхлынула кровь. В глазах его читался такой дикий ужас, что мне на мгновение даже стало жаль Смайса. Он быстро совладал с собой, но мертвенная бледность все равно выдавала его страх.

— Чего они хотят? — ровным голосом спросил Смайс.

— Темный Меч, — лаконично ответил Симкин.

Смайс в ярости взглянул на тюремную камеру.

— Мы его еще не нашли. Но найдем. Они должны дать нам больше времени.

— Армии землян отступают. Начинается захват Земли. Времени осталось немного. Это то, что они нам сказали. Особенно настойчивы их религиозные лидеры. Их бог, или чему там они поклоняются, предупредил их, что Темный Меч представляет для них угрозу.

— Да знаю я все об их проклятых богах! — дрожащим от страха и ярости голосом сказал Смайс. И снова ему стоило больших усилий взять себя в руки. — Мы заключили договор. Напомните им об этом. Они получат Землю в обмен на Темный Меч. Мы получим Тимхаллан. Они предоставят нам Смерть. Мы предоставим им Жизнь. Мы найдем Темный Меч и передадим им — в свое время. Передайте им это.

Симкин покачал головой в серебристом капюшоне.

— Они не станут слушать тех, кого считают нижними чинами.

Смайс нахмурился и в нерешительности оглянулся на камеру, в которой держали пленников.

— Хорошо. Я пойду и разберусь с этим сам.

Он развернулся на каблуках и пошел по коридору, отдавая приказания:

— Охрана! За мной! Я возвращаюсь в штаб. Вы двое — убейте священника. Мне все равно как — но медленно и болезненно. И позаботьтесь, чтобы Джорам все видел.

— А если он заговорит, господин?

— Получите у него информацию, а потом немедленно отправьте его ко мне, в штаб. Воспользуйтесь телепортом.

— Да, сэр. А священника все равно убить?

— А как вы думаете? — раздраженно спросил Смайс. — Он мне не нужен.

— Да, сэр. Вы не оставите кого-нибудь нам в помощь, сэр? Телепорты на этой планете работают ненадежно.

— Я останусь здесь и помогу им, — предложил Симкин.

— Хорошо, — Смайсу явно не хотелось уходить, но он покинул пещеру, и четверо телохранителей ушли вместе с ним.

Я посмотрел на остальных — у всех на лицах отражалось то же отвращение, гнев и страх, что владели и мной. Я не мог понять, как человек может настолько стремиться к власти, чтобы заключить договор с ужасным врагом, принося миллионы человеческих жизней в жертву собственным амбициям.

Двое техномантов вошли в тюремную камеру, чтобы заняться пленниками. Симкин остался снаружи. Он стоял в коридоре, раскачиваясь на каблуках, и мычал что-то себе под нос. Мычание было чрезвычайно немелодичное и сильно действовало на нервы. Он ни разу не взглянул в нашу сторону и не подал нам никакого знака.

Я начал думать, что ошибся. Может быть, этот техномант вовсе не Симкин. Может быть, у него просто странный вкус в выборе цвета носков.

Мосия тоже засомневался.

— Что там делает этот шут? Если это, конечно, он…

— Он это или не он, однако он выпроводил отсюда Смайса и четверых охранников, — заметила Сцилла. — Мы должны напасть сейчас.

— Пусть сперва выведут пленников из камеры, — предложил Мосия. — Они наверняка удерживают их стазисным полем, а мы сами не сможем его убрать.

— Верно подмечено, — согласилась Сцилла. — Тогда какой у нас план?

— План! — Мосия фыркнул. — Оружие есть только у меня — моя магия.

— Их защитную броню не пробьет даже лазерный пистолет, — хриплым шепотом ответила Сцилла. — Кроме того, у меня тоже есть оружие.

— Какое же?

— Увидишь. Я смогу позаботиться об одном охраннике, если ты возьмешь на себя второго.

Мосии это не понравилось, но времени на споры не было. Мы услышали шум, доносившийся из тюремной камеры. Мычание Симкина стало громче и еще противнее — если такое возможно.

— Сцилла, ты нападаешь по моей команде, — велел Мосия. — Ройвин, вы с Элизой спасаете Джорама и отца Сарьона.

— Куда нам их вести? — спросила Элиза.

— Вниз по тоннелю. Обратно в ту пещеру, где вы спрятали Темный Меч.

— А что потом?

— Давайте сперва доберемся туда, — отозвался Мосия.

От мычания Симкина у меня заныли зубы. Я никогда не слышал, чтобы человеческое горло издавало такие странные, пронзительные звуки. Но это же был Симкин. Двое техномантов вышли в коридор. Один вел отца Сарьона. Каталист был явно встревожен, но я знал, что он беспокоится о Джораме, а не о себе, хотя именно его должны были предать сейчас страшной смерти. Сарьон все время оборачивался, стараясь увидеть Джорама, которого волочили следом за ним.

Увидев отца, Элиза тихо застонала, но сразу же прикрыла рот ладонью, чтобы не выдать нас.

Джорам был смертельно бледен и весь покрыт испариной. Кровь запеклась у него в спутанных волосах и на глубокой, страшной ране, рассекавшей щеку почти до кости. Правой рукой он сжимал левую, безвольно висевшую вдоль тела. Его рубашка была разорвана и запятнана кровью, левый рукав оторван. Глаза Джорама неестественно блестели из-за стимуляторов, лихорадки и гнева. Невзирая на слабость, он был мрачен и решителен.