Коронованный наемник (СИ) - "Serpent". Страница 205

Таргис бегло оглянулся: в полутьме темный плащ короля, поблескивающий франтовской отделкой, производил жутковатое впечатление гигантского нетопыря. Губы варгера слегка дернулись: чего греха таить, ему не нравился этот разряженный, спесивый вельможа. Однако высокомерие он почитал за вполне естественное свойство коронованных особ, а посему манера лихолесского короля смотреть сквозь его скромную персону мало задевала Таргиса. Куда больше раздражали нападки остроухого венценосца на Камрин. Но и эта мысль не всколыхнула в варгере настоящей злости. Настроение вообще было преотменным, несмотря на любые грядущие передряги. В груди сидело теплое ощущение покоя, будто когтистый кот унял неукротимую возню и свернулся клубком. Господин сказал королю: «можешь на него положиться...» Это означало, что немало нагрешивший вассал прощен и вновь допущен в тесный ближний круг Сармагата. И одна эта фраза уврачевала в душе Таргиса глубокую кровоточащую рану, вернув ему веру в завтрашний день, а с ней и доброе расположение духа. Не беда… Все как-то образуется, если уж господин лично взялся за нескладную судьбу этого несчастного эльфийского принца.

Таргис привык доверять Сармагату, полагаться на его мудрость и прозорливость, и перспектива пасть от руки господина страшила его намного меньше опасности быть вышвырнутым им за порог.

Тропа окончилась. Широкая поляна, будто залитая в лучах заходящего солнца приторно-розовой глазурью, на миг ослепила варгера. А впереди уже снова чернел проход меж сосен, плохо различимый с открытого пространства: над некогда торной просекой нависала покосившаяся от бури сосна.

- Пригнитесь, милорд, – предупредил он, и Хорек ужом всосался в просвет меж сосновых лап, а сзади промерзшие ветки зябко заскрипели, пропуская всадника. Послышалось приглушенное ругательство – не иначе, королю за ворот посыпался снег.

- Будьте осторожны, ваше величество, под снегом может быть не видно препятствий, – Таргис с неудовольствием заметил, что под сенью леса стало почти темно. Как бы конь ног не покалечил… А ведь луна взойдет рано… Варгеру было совсем не по нраву, что сеньор поехал к Плачущей Хельге один, и ему отчаянно хотелось пустить Хорька крупной рысью, что за два часа покроет расстояние до источника. Но приходилось мешкать, и это еще более подогрело досаду.

Но конь, почти не оступаясь, следовал за варгом. Эльф видел в темноте не хуже совы, и твердая рука всадника умело направляла поступь вороного. Еще немного, и опасное место окажется позади… А там снова тропа, а потом еще, балрог бы подрал остроухих пижонов с их никчемными скакунами… Таргис машинально сжал бока Хорька коленями, и варг чуть ускорил аллюр. Просека закончилась, напоследок выпятив из-под снега корявый ствол поваленного дерева, но вороной перемахнул через преграду, взметнув каскад снежных комьев, и нагнал варга. Всадники пронеслись по краю оврага, на дне которого топорщились еще какие-то неприглядные останки забав недавних непогод, и Таргис отклонил бег зверя вправо, где начиналась новая тропа, но тут тишину закатного леса прорезал далекий вой, яростный и горький, оборвавшийся в эхо короткого рыка. Хорек взвился на дыбы, едва не сбросив Таргиса в снег, и тоже завыл, отвечая на зов. Конь Трандуила тревожно всхрапнул, загарцевав на месте, а варгер откинул капюшон, оборачиваясь, и лихолесец увидел, как в полутьме почти по-волчьи полыхнули глаза.

- Это Молот, – отрубил Таргис, – с господином несчастье.

Снег оседал на плечи, а Рималлу казалось, что кольчуга раскалена. Косматая ветка касалась виска, покалывая кожу обледенелыми иглами, но целитель не замечал ничего, окаменев на месте и неотрывно глядя в темнеющий снежный тоннель тропы, уходящий к нагромождению высоких скал. Он знал, что все это не к добру, и очень жалел, что, уязвленный перед сюзереном, не сразу пошел за королем и самозванкой… К счастью, снегопад начался лишь сегодня утром, следы Трандуила и вероломной лгуньи ясными и четкими цепочками вились через лес, открытые взору, и Рималл успел выяснить, куда именно мерзавка повела государя. Подойти к убежищу он не смог – обоняние немедля предостерегло его, что окрестности орочьего логова кишат часовыми. Но это было и неважно. Брать штурмом неведомую цитадель все одно сущее безумие. Оставалось лишь обложить его по кругу несколькими засадами и ждать развития событий. Целитель не терял времени. Он вернулся к отряду, и еще до полудня все дороги и тропы, ведущие от логова орков, были взяты под наблюдение.

… Рядом с Рималлом так же неподвижно стоял Аматир, опустив длинное древко лука к левой ноге и хмуро глядя перед собой слегка запавшими от усталости глазами. Он три дня был в пути без остановки, почти двое суток не знал отдыха в Ирин-Тауре, а в Лихолесье оставил жену на сносях, и сейчас все вокруг казалось ему враждебным и раздражающим.

- Какого именно балрога мы тут ждем? – пробормотал он, опускаясь на корточки и отирая снегом лоб.

Рималл взволнованно покачал головой:

- Государя нет с позавчерашнего вечера. Если бы все было ладно, он уже вернулся бы, хотя бы отдать нам распоряжения.

- Но принц болен, Рималл. Его величество могли задержать куда более важные дела, чем беготня к лагерю и назад, только чтоб успокоить нас.

- Да что ты знаешь об этом! – огрызнулся Рималл, и глаза его горячечно заблестели, – я был здесь почти два месяца. Это захудалое местечко вовсе не то, чем кажется на первый взгляд. Это страшное место, Аматир. Тут на каждом шагу опасности, каких мы не привыкли и во хмелю воображать. Эру, я знал, что нельзя идти за этой девицей, очертя голову. Но если я что и успел понять в том мерзавце, который заправляет тут орками, так это то, что он до лишней крови не охотник. Этот ушлый ублюдок не станет убивать короля. Непременно чего позаковыристей придумает. Нужно ждать. Непременно кто-то появится – гонец или визитер. И вот тут мы не оплошаем.

Аматир лишь вздохнул, натянул пониже капюшон и снова изготовился к долгому бдению. Он знал Рималла много лет, но после возвращения из Ирин-Таура этот до снобизма гордый и иногда необдуманно порывистый целитель показался ему странно и тревожно изменившимся. В Лихолесье Аматир не искал этому сложных причин, списывая перемены на выпавшие на долю Рималла испытания на реке и почитая их временными. Но сейчас, глядя в глаза соратника, он впервые задумался, что в его словах, вероятно, есть резон. Что за недобрым местом должно быть это невзрачное княжество, если из него пока вернулся лишь один член ушедшего отряда, и тот вырвался из его паутины надломленным, озлобленным и подозрительным?

Это несвоевременные мысли окончательно отравили Аматиру расположение духа, и он уже почти ждал, чтоб случилось что-нибудь, что заставит их, наконец, действовать, и прервет это невыносимое ожидание на морозе.

Но время шло. Солнце начало скрываться за соснами, снег все так же равнодушно кружился в безветрии леса, а тишину нарушали лишь редкие голоса птиц.

И вдруг Рималл подобрался:

- Слышишь? – одними губами прошептал он, и Аматир тоже насторожился. Кругом было тихо, но какой-то отдаленный звук, словно тень, эхо чьей-то стремительной поступи нарушал недавнее безмолвие. По тропе мчался какой-то крупный зверь… Не конь, лесной хищник.

- Варг, – пробормотал Аматир, – с какого Моргота он бежит по прямой дороге? Они избегают открытых троп…

- Это верховой варг, олух, – Рималл прижался к толстому стволу, слился с ним, приподнимая лук, – а на варгах, поверь, не пекари местные калачи на ярмарку возят.

Эльфы замерли, вслушиваясь в приближающиеся звуки. И вот из-за поворота тропы в снежном коридоре появился темный силуэт.

- Элберет, – выдохнул Аматир, – я не знал, что эти твари бывают так велики.

По направлению к ним мчался огромный хищник. На спине его сидел всадник, плащ трепетал на необъятных плечах, за правым угадывался край ложи арбалета.

- Орк, – Рималл побледнел, ноздри задрожали, как у охотничьего пса, – и чином не из рядовых. Погляди, какой плащ. И на арбалете серебряная чеканка блестит. Он-то нам и нужен… Приготовься, варг очень опасен.