Война сердец (СИ) - "Darina Naar". Страница 28

Данте шмыгнул в чащу и спрятался в кустах мимозы. Лучше не попадаться никому на глаза. Неизвестно что это за всадники: индейцы ли, охотники или разбойники.

Наконец, в поле зрения Данте появилась большая чёрная овчарка. Она пошарахалась по берегу, нюхая траву и песок, а затем приблизилась к месту, где спрятался мальчик, и замерла. Похоже, собака его учуяла, а потом и увидела: её коричневые глаза вперились в синие глаза Данте. Миг, и собака громко залаяла.

Данте, продираясь сквозь кусты и царапая ветками руки и лицо, ринулся прочь. Собака с лаем бросилась за ним. Прыг! Овчарка резко прыгнула на мальчика, повалив его на землю. Данте закрыл глаза и сжался в комок. Но вопреки ожиданиям, собака не стала его грызть. Придавив Данте к земле лапами, она продолжила лаять. На лай прискакали всадники — три жандарма.

— Спасибо, Тата, ты хорошо поработала. Славная девочка! — сказал жандарм с длинными усами. Оттащив собаку от Данте, он с руки начал кормить её сырым мясом. Поедая лакомство, Тата виляла хвостом.

Два других жандарма грубо ухватили Данте за шиворот и подняли с земли. Тот, что был поменьше ростом, взглянул на Данте.

— Он?

— Похоже, он! — отозвался второй жандарм сиплым голосом.

— Тоды пошли. Отведём пацана и по домам. Хватит уж на сегодня, весь вечер по лесу бегаем, — предложил коротышка.

— Я никуда с вами не пойду! — выкрикнул Данте громко.

— А кто тебя спрашивать то будет? — хихиканье сиплого напоминало кудахтанье курицы. — Нам велено найти и доставить. Это наша работа. Мы городские жандармы.

— Я ничего не сделал! Я не пойду в тюрьму! — Данте попытался вырваться из крепкой хватки — тщетно. Все три жандарма переглянулись и покатились со смеху.

— В тюрьму? На кой чёрт ты там в тюрьме-то сдался, сопляк? Пойдёшь к своему хозяину, от которого ты удрал.

— У меня нет хозяев!

— А ведь ещё и врёт, наглец! — ухмыльнулся коротышка. — К нам поступила жалоба от сеньора Сильвио Бильосо о том, что с его эстансии сбежал мальчишка-батрак, и до этого ещё сумел разгромить ему полдома и напугать его сына до икоты.

— Я... я... я... не батрак... — Данте дар речи потерял. — Он... он... он... мой приёмный дядя. Мой приёмный отец был его братом. Я не батрак!

— Знаешь чего, пацан, — сказал сиплый. — Мы жандармы, а не судьи. Наше дело преступника найти и доставить обратно к хозяину для дальнейшего наказания. По его усмотрению. Все батраки и рабы — собственность хозяина, и наказывает их он, а не мы. Ежели б мы всех беглых рабов в тюрьму забирали, там бы мест не осталось для других преступников.

— Я не раб!

— Это твои проблемы. Нам велено доставить, — усатый чуть приспустил собаку, и она оскалила зубы на Данте, давая понять, чтобы он и не пытался сбежать. Сиплоголосый, связав мальчику руки, заставил его сесть на лошадь позади себя. Жандармы пришпорили коней и поскакали галопом. Тата бежала рядом, подгоняя всадников лаем.

Комментарий к Глава 7. Жандармы ----------------------------------

[1] Пала — традиционный плащ гаучо. По виду похож на пончо. Шьётся из хлопка, тонкой шерсти, шёлка. Обычно его носят в тёплую погоду и даже в жару, чтобы прикрываться от солнца.

====== Глава 8. Сила магии ======

Когда Данте в сопровождении жандармов прибыл в «Ла Пиранью», его трясло от испуга так, что он не сразу слез с лошади.

— Ну, давай, шевелись! — крикнул сиплый жандарм, затолкнув Данте в калитку.

В свете факелов дом выделялся чёрным пятном и выглядел жутковато. Батраки давно улеглись спать, и только Руфина, сидя на пеньке, перебирала фасоль. Внезапное появление жандармов напугало женщину. Она вскочила на ноги, перевернув мешок с фасолью, но увидела Данте и вскрикнула:

— Ох, боже мой! Нашёлся!

Данте почувствовал, что жандарм ослабил хватку, и тут же вырвался. Подбежав к Руфине, он уткнулся носом ей в живот. Руфина прижала его к себе.

— Нам нужен дон Сильвио, — сказал жандарм-коротышка.

Руфина отстранилась от Данте, распахнула за спиной дверь, открывающую вид на узкий коридорчик, и крикнула в пустоту:

— Кандела! Скажи хозяину, что пришли жандармы!

Женщина повернулась обратно и тут же взгляд её упал на Данте, который пытался вытереть слёзы с лица. Получалось это у него с трудом — запястья были обмотаны верёвками.

— Это ещё чего такое? — Руфина указала на связанные руки мальчика. Она растопырила локти, став похожей на разъярённую буйволицу, и покосилась на жандармов.

— А чёб не сбежал! — отозвался усатый. Тата при этих словах зарычала.

— Убери отсюдова своё страшилище, а то я щас как её отделаю! — Руфина погрозила собаке кулаком. — Как можно связывать ребёнка? — взяв мачете [1] со стола, она разрезала верёвки на руках Данте. — Садись за стол, милый. Ты есть хочешь?

Данте молча кивнул. Говорить внятно он не мог — давился слезами.

Руфина наложила в деревянную плошку угали [2], добавила к ней большое красное яблоко и калебас [3] с матэ. Все это она поставила перед мальчиком. Данте принялся так быстро запихивать еду в рот, словно боялся, что её вот-вот отнимут. Руфина лишь головой покачала.

— Куды ж ты так торопишься? Ты ж ведь подавишься! — сказала она укоризненно.

Но Данте чувствовал: надо поужинать сейчас обязательно. Когда он сможет поесть ещё раз — неизвестно. Ведь это чудовище, его так называемый дядя, может сделать что угодно. Мальчик молниеносно, почти не жуя, проглотил клейкую кашу. Так же молниеносно он слопал яблоко и принялся за матэ.

БАМС! Дверь дома распахнулась. На пороге появилось большое круглое пузо. За пузом вывалился и его хозяин. Поросячьи глазёнки Сильвио, пошарив по округе, упёрлись в Данте. Землевладелец перевёл взгляд на необъятную Руфину и ощерился. Он уже было хотел что-то гаркнуть, но усатый жандарм его опередил:

— Сеньор Сильвио, мы нашли мальчишку!

— Возле реки ошивался, — добавил сиплоголосый жандарм.

— Ещё и бегал от нас, гадёныш. Но наша собака любого поймает, — доложил коротышка.

— Замечательно, — Сильвио поковырял пальцем в ухе, засунув его туда почти наполовину. — Вы свою работёнку сделали. Теперь проваливайте восвояси. Время позднее, уж полночь скоро.

Жандармы откланялись. Калитка скрипнула — они ушли.

— Ну-с! — Сильвио повернулся к Руфине. — Кто тя, толстуха, просил его кормить?

— Не морить же ребёнка голодом, — проворчала Руфина.

— После того, чего он тут устроил, он больше и крошки хлеба в моём доме не получит. Так, ты! — Сильвио повернулся к Данте. — Ну-ка вставай, пошли!

— Куда? — мальчик сдержал дрожь в голосе.

— Куды надо! Встать, я сказал!

Данте с трудом поднялся со скамейки. Ему на секунду пришлось ухватиться за стол — ноги вдруг сделались ватные. Так он и знал, что этот человек не упустит шанса над ним поизмываться.

Данте пошёл следом за Сильвио, испытывая невероятное чувство унижения. Он старался держаться от мужчины на расстоянии — мало ли что придёт в голову этому зверю. Может, он его в комнате запрёт на ключ и оставит без еды дня на два? Ну это-то он выдержит, тем более что сердобольная Руфина найдёт способ добраться до него, когда все уснут. Хорошо, что он успел поужинать.

Но надежды Данте на столь благополучный исход мигом улетучились, когда Сильвио вытолкнул его на чёрную лестницу. Он осветил факелом темноту, а затем приподнял крышку люка.

— Спускайся! — Сильвио указал на дыру в полу.

— Зачем? Я туда не пойду!

— Пойдёшь. Пойдёшь, как миленький. Я сказал спускайся! Или я силой тя втолкну, и ты скатишься по лестнице и все кости се переломаешь. Так что спускайся по-хорошему.

Данте вжался в стену.

— Я... я... я... туда не пойду! Там крысы! И там нет света! Я туда не пойду!

— Ты меня уже заколебал, — Сильвио говорил спокойно, даже безразлично. Это было куда хуже, чем крики и брызганье слюной. И Данте понял: этот человек уже не остановится. Он хочет закрыть его в подвале и там уморить. Сильвио был адекватен и вменяем. Вероятно, он несколько дней это обдумывал.