Война сердец (СИ) - "Darina Naar". Страница 310

«С ума сойдёшь в таком костюме, — подумала Эстелла. — А красоты никакой».

А вон женщина в костюме молочницы — ярко-красном платье, белом переднике, чепчике и с кружкой на поясе. А у того мужчины на лице маска с хоботом — он изображает слона. Чего только люди не придумают! А вон тот мужчина... или женщина? Непонятно кто это. Эстелла задержала на этом человеке взгляд. Судя по фигуре, всё же дама, но одета по-мужски: чёрные кюлоты, сапоги и чёрный же аби, расшитый золотом. Белое жабо и манжеты выглядывали из-под него. Каштановые длинные волосы собраны в хвост, на голове — цилиндр, и белая «маска смерти» на лице. Эстелла аж вздрогнула. Она было решила, что это Клариса, но приглядываясь, определила: дамочка ростом ниже и шире в бёдрах, чем волшебная тётка Данте. Да и Клариса навряд-ли явится на такое массовое мероприятие. Насколько Эстелла поняла её натуру, Клариса, как и Данте, не любила внимание к себе.

Начало бала ещё не объявили, а Эстелла, бродя по зале и обмахиваясь белоснежным веером, уже зевала.

— Привет! — кто-то потыкал её в спину.

Эстелла обернулась. Девушка в лимонного цвета платье и с маской птички на лице напоминала канарейку. Чуть стянув маску, подмигнула. Эстелла вздохнула с облегчением, узнав Сантану. Ну слава богу, хоть не так скучно будет!

— Привет, Санти, дорогая! И как это ты меня вычислила? — обняла подругу Эстелла.

— Я видела, как ты пришла. Твою бабушку не узнать нельзя, — хихикнула Сантана, закрывая рот рукой в золотистой перчатке. — А тебя я узнала по платью, ты же всегда надеваешь нечто экстравагантное, — она оглядела Эстеллу, скептически скривилась при виде её декольте (грудь Эстеллы, стянутая шнуровкой, была обнажена наполовину). — Роскошное платье.

— Спасибо. Я вижу, Санти, ты не скучаешь?

— Нет, как раз мне дико скучно, я уже засыпаю, хотя вечер только начался, — тараторила Сантана. — Пока ничего интересного. Обещали живой оркестр, и я жду танцы. Может, мне повезёт, и я встречу здесь любовь всей своей жизни? — она жеманно хихикнула. — Правда, увидеть эту любовь в куче масок будет непросто. И зачем этот цирк, нет бы устроили нормальный бал. А так и познакомиться с кем-то боязно, мало ли кто под маской.

— Ты говоришь словами моей сестры, Санти, — фыркнула Эстелла. — А по-моему так интереснее. В полночь все снимут маски и увидят друг друга. Будет сюрприз. Хоть какое-то развлечение. Главное не знакомиться ни с той гориллой, ни с тем медведем, — Эстелла со смешком указала на людей в костюмах гориллы и медведя (судя по комплекции, это были мужчины), что стояли недалеко от них.

Сантана расхохоталась так, что едва не упала на пол.

— Представь себе, если один из них подойдёт и пригласит тебя на танец!

— Я откажусь, — повела плечиком Эстелла. — Да и вообще у меня нет настроения танцевать.

— Почему?

— Ну просто нет. Мне скучно, тоскливо и я встала не с той ноги, — объявила Эстелла капризно.

— А где твой муж?

— Встречает свою сестру. Матильде вернулась в Ферре де Кастильо. Маурисио сказал, что придёт попозже, но лучше бы не приходил. Если я стану танцевать с какой-нибудь макакой, он может устроить скандал.

— Ну что ты, дорогая, Маурисио цивилизованный человек. Вежливый, воспитанный. Он не способен на такое, — возразила Сантана.

— Ты плохо его знаешь, Санти. Ты с ним не жила. На людях он само совершенство, а вот в реальности...

— А я думала, у вас хорошие отношения. Ты ведь сама меня убеждала, что любишь его, — Сантана участливо положила руку Эстелле на плечо. — Что случилось, Эсти? Неужто между вами пробежала кошка?

— Скорее это был гиппопотам, — отшутилась Эстелла. Ей не хотелось посвящать подругу в детали своей нелёгкой жизни, но Сантана не отставала.

— Скажи правду, ты разлюбила Маурисио? Может, у тебя появился любовник?

— Нет, Санти, — Эстелла так помотала головой, что серёжки в её ушах пустились в пляс. — Любовник. Скажешь тоже! Ты начиталась бульварных романов. Любовь, страсть — для меня это всё в прошлом. Умерло и похоронено. Да и разве браки заключаются по любви? Ни одного не видела.

— Ты меня поражаешь, Эсти. Ты изменилась. Раньше ты говорила совсем другое.

— Потому что раньше я была наивной курицей. Начиталась любовных романов и размечталась. А в жизни всё иначе.

— А может, причина в том, что у вас с Маурисио нет детей? — предположила Сантана. — Дети всегда укрепляют брак.

— Кто тебе сказал такой бред? — под маской Эстеллу аж всю перекосило. Хорошо, лица не видно. Она сама не замечала, что уже давненько говорит словами Данте. — Дети брак разрушают, насколько мне известно. Если брак трещит по швам, дети это усугубят. Хотя некоторые сохраняют видимость счастья, чтобы не упасть в глазах общества. Но есть ли в этом смысл, Санти? Если бы я могла, я бы развелась с Маурисио. Но он не даст мне развода, да ещё и станет угрожать. Можно затеять суд, найти адвоката, попросить о помощи дядю Ламберто и бла-бла-бла, но я не вижу в этом смысла. Одни нервы. Единственный вариант, который мне остаётся, — умереть. Потому что жить в этом аду нельзя.

Эстелла говорила спокойно, как биржевые сводки зачитывала. Сантана смотрела на неё во все глаза.

— Что ты говоришь, Эсти? Разве можно, дорогая, говорить о смерти, когда ты чудом её избежала? Бог тебя накажет за это! Тебе невероятно повезло, что лекарство появилось до того, как чума свела тебя в могилу. Так что не говори о смерти! У вас с Маурисио просто кризис в отношениях. Тётя Амарилис говорила, что такое бывает в любом, даже счастливом браке. Так вот, ты должна сделать всё, чтобы забеременеть. Это единственный выход. Тогда в ваш дом вернётся счастье.

Эстелла нервно рассмеялась.

— И не подумаю. Во-первых, я не могу иметь детей, мне об этом сказал столичный доктор. Во-вторых, если бы и могла, ни за что бы не родила, лучше с моста сброситься, чем рожать наследников этому дегенерату, — отрезала Эстелла.

Сантана, сообразив, что убеждать подругу чревато ссорой, принялась болтать о пустяках. Рассказала, что очень долго выбирала маскарадный костюм и разругалась с тёткой, потому как та вырядилась в мужчину.

— Вон она, тётя Амарилис, — Сантана ткнула пальцем в ту самую женщину-мужчину, на которую Эстелла уже обращала внимание. — Представь себе, она надела штаны. Хоть это и маскарад, но они так обтягивают зад... это ж просто неприлично, — искренне возмущалась Сантана.

— Но у неё длинный аби, — возразила Эстелла. — Он всё прикрывает. Меня больше смущает её маска. Амарилис похожа на смерть, только косы и капюшона не хватает.

— Просто она решила распугать сегодня всех.

— Вообще-то твоя тётя вдова, — напомнила Эстелла. — Но, я гляжу, она не слишком убивается по мужу.

— Забыла о дяде Норберто через неделю, — подтвердила Сантана, глядя на звонко хохочущую Амарилис. — А всегда говорила, что любит его. Лицемерка. Ненавижу её!

— У тебя плохие отношения с Амарилис, да? — Эстелла услышала в голосе подруги злые нотки. Раньше Сантана отзывалась о тёте мягче.

— Мы с ней слишком разные и никогда не найдём общий язык, — вздохнула Сантана, поправляя птичью маску.

Около лестницы соорудили площадку для оркестра, и в восемь часов церемониймейстер официально открыл бал. Народ мигом ожил, а Эстелле с незнакомцами танцевать не хотелось, поэтому, когда некий одноглазый пират пригласил Сантану на танец, она укрылась в нише, где сидели замужние дамы и вдовы. В момент прихода Эстеллы они обсуждали рецепт пирожков с острой начинкой. В запале перебивали друг друга и скрипели зубами. В конце концов, разделились на два фронта: одна часть дам уверяла, что перца чили в начинку кладут целую щепотку, другая же часть вопила, что перец использовать нельзя, а надо заменить его чем-то, иначе пирожки в рот не возьмёшь. Эстелла чуть не взвыла. Неужто поговорить больше не о чем? Но, когда спор о пирожках закончился, она десять раз пожалела, что дамы сменили тему. Теперь они обсуждали младенцев. Дело и вовсе запахло жареным, когда дама, у которой на голове красовалось нечто, похожее на улей, стала рассказывать, сколько раз в день пачкает пелёнки её ребенок, со всеми подробностями этого увлекательного процесса. И Эстелле захотелось плюнуть кому-нибудь в глаз.