Война сердец (СИ) - "Darina Naar". Страница 352

— Клариса, а почему сейчас всё по-другому? — не удержалась от вопроса Эстелла. — Не так, как в прошлый раз.

— Ну, во-первых, в прошлый раз мы и заходили сюда по-другому. Ты забыла, что тогда мы были в Ферре де Кастильо? Вообще, в этот дом можно попасть отовсюду, главное знать где ближайший вход. И здесь всё наполнено магией, комнаты перемещаются, у них нет определённого места. Тут легко заблудиться. А двери есть где-то в стенах, но открыть их — целая наука. Я не знаю всех тайн этого дома, хотя была тут ни раз. Сейчас вы выпьете это, — Клариса протянула Эстелле и Ламберто по склянке с красновато-розовой жидкостью.

— Для чего это? — нахмурился Ламберто.

— Чтобы попасть внутрь, надо знать секреты открытия дверей. Я их не знаю, ведь они меняются ежедневно. Да и если бы знала, втроём мы бы всё равно не прошли. Человек, не обладающий магическими способностями, внутрь не попадёт. Дом его не впустит, закроет вход перед носом. На все двери наложены сложнейшие чары. Но! — повысила голос Клариса, поднимая указательный палец вверх. — Эстелле я уже это объясняла: животное, любое животное, а также птица, рыба и насекомое, как магическое, так и обычное, в дом попасть может. Чары действуют только на людей. И вам надо выпить зелье, чтобы превратиться в кошек.

— А почему в кошек? — не утихал Ламберто.

— Потому что я так хочу! — закатила глаза Клариса. — Если ты превратишься, к примеру, в слона или в жирафа, или в бегемота, ты всё равно не пролезешь в дом, ибо вход маленький. Поэтому животное тоже должно быть маленькое и прыткое, и умеющее лазать. Теперь ясно?

Пока Клариса с ехидством в голосе всё это объясняла, Эстелла, залпом выпив зелье, обернулась в маленькую беленькую кошечку. Но Ламберто медлил.

— Что-то мне это не нравится, — он скептически косился то на склянку, то на Эстеллу-кошку. — Во-первых, я не верю в волшебство, во-вторых, я не хочу быть котом, ведь я человек. И, в-третьих, а мы превратимся обратно?

— Ну, конечно, превратимся! — нервно вздохнула Клариса.

Эстелла, хоть и была кошкой, но соображала хорошо. По лицу Кларисы она поняла, что та жалеет, что они взяли Ламберто с собой.

— О, братик, ты, конечно, можешь не пить зелье, — сказала Клариса насмешливо. — Но тогда мы с Эстеллой пойдём вдвоём, а ты останешься тут, пока мы не вернёмся. Без нас ты отсюда не выберешься. Или ты пьёшь зелье и идёшь с нами, но с условием: если ты станешь нам мешать или действовать на нервы, будешь котом неделю как минимум.

Тяжко вздохнув, Ламберто приложился к склянке и мигом обратился в ярко-рыжего кота с зелёными, как трава, глазами.

— То-то же, — хмыкнув, Клариса превратилась в чёрную кошку.

Две кошки и кот пошли по тоннелю вперёд. Он петлял, вилял, поворачивал в неожиданные стороны, напоминая лабиринт. Но у Эстеллы сложилось впечатление, что Клариса точно знает куда идти. Она целенаправленно вела Эстеллу и Ламберто за собой, пока они не угодили в тупик. Остановились перед глухой стеной.

Шерсть чёрной кошки, встав дыбом, подёрнулась красным. Прыг! Всеми четырьмя лапами она прыгнула в стену, и та открылась. Щель была небольшая, круглая как окно и достаточная для того, чтобы в неё пролез небольшой зверёк.

— Прыгайте внутрь, — велела Клариса.

Белая кошка и рыжий кот по-очереди сиганули в дыру. Клариса последовала за ними, и дыра закрылась, словно акулья пасть.

Приземлилось кошачье семейство в комнатке, ярко освещённой факелами и газовыми рожками.

Здесь было уютно: несколько диванов и кресел пёстрой расцветки стояли буквой «П»; золотистый ковёр укрывал весь пол; низенький одноногий столик был заставлен вазочками с пирожными и фруктами.

Встряхнувшись Клариса превратилась в себя. Затем, поводив рукой над Эстеллой, вернула и её в человеческое обличье. Меч, что перед выходом из дома она забрала у Эстеллы, в уменьшенном состоянии висел у Кларисы на шее, напоминая зуб буйвола, коим украшают себя охотники или индейцы.

— Меч пока нам не нужен, — пояснила Клариса. — Он понадобится, когда мы найдём Данте.

Она почему-то не спешила расколдовывать Ламберто. Эстелла хотела спросить об этом, но заметила: рыжий кот лёг на ковёр, уложив морду на лапы и прикрыв глаза.

— Что это с ним, Клариса? — испугалась Эстелла.

— Ничего смертельного, — зевнула та. — Он уснул. Я подсыпала ему в зелье снотворное. Я подумала, он будет нам несколько... эээ... мешать. Предлагаю оставить его в этой комнате. Тут уютно и безопасно. Он будет спать, пока мы не вернёмся обратно уже с Данте.

Эстелла сочла слова Кларисы благоразумными — дядя Ламберто мог выкинуть что угодно. Вспомнить хотя бы убийство Рубена, её настоящего отца. Да, Рубен был мерзавцем и пытался изнасиловать мать Данте, но Ламберто тогда зашёл далеко, размахивать кинжалом было необязательно. Хотя... Данте, наверное, сделал бы так же. Кстати, сам Данте — это ещё одна причина, по которой Ламберто будет лучше остаться тут — неизвестно, в каком состоянии они Данте найдут. Эстелла содрогнулась от этих мыслей. Ну зачем, зачем она отдала Данте обручальное кольцо?

— Извини, дорогой братик, — сказала Клариса, беря спящего кота на руки. — Раз ты не понимаешь, что для человека, никогда не видевшего магии, пребывание тут может стать опасным, если он будет вести себя по-дурацки, что ты умеешь и практикуешь, мы оставим тебя здесь, — она уложила кота на один из диванов.

Проведя над ним рукой, наколдовала сферу — прозрачный шар, так, что Ламберто-кот оказался в его центре.

— Вот так, — подытожила Клариса. Судя по её лицу, настроение у неё мигом поднялось, и она потянула Эстеллу за собой через дверь, что напоминала сгусток тумана.

Некоторое время они бродили по подземелью, изучая его комнаты. Одни были наполнены волшебными артефактами: и поющими, и скрипящими, дрыгающимися и изрыгающими пламя. Другие — магическими животными: голубыми птичками с глазами-звёздами; террариумом, где извивались, похожие на клубок спутанных ниток, змеи всех цветов радуги; тут же, в прозрачной сфере плавал аллигатор; зелёная обезьянка, раскачиваясь на лиане, лопала банан и свистела, пародируя пение соловья, что прыгал по огромной чёрной книге. В аквариуме плескались рыбы. У них были зубы, рога и когти.

Следующая комната была оранжереей, но растения здесь не пахли. Некоторые выглядели безобидно, корчась, пыжась, пританцовывая и болтая друг с другом. А иные могли и руку отхватить — стояло приблизиться, как они открывали пасти, демонстрируя зубы и даже раздвоённые языки. Клариса велела держаться от них подальше и ничего в комнате не трогать.

Чем дольше женщины блуждали по всяким комнатам и галереям, тем в большее оцепенение впадала Эстелла. Её убаюкивало, гипнотизировало волшебство, что обитало здесь. Она впала в безразличие, послушно идя за Кларисой. Но когда они зашли в комнату с чёрными стенами, Эстеллу обуял страх.

Под потолком — скелеты. На столике напротив — черепа. В углу на полках сияли бутыли и бутылочки, фиалы, склянки, флаконы с чем-то красным, напоминающим кровь то ли людей, то ли животных. На другой полке сверкали остро наточенные ножи и кинжалы, топоры и томагавки. Вдоль одной из стен высились прозрачные стеллажи, заставленные чем-то вроде аквариумов всяческих форм и размеров: длинные и высокие, низенькие и квадратные, похожие на ящики, и круглые, и яйцеобразные, и в виде конусов и пирамид. В них, в красной, зелёной, синей, жёлтой, розовой жидкостях что-то плавало. Издали Эстелле показалось, что это рыбки, крабы, улитки или какие-то диковинные растения. Но, подойдя, она ахнула: в одних сосудах плавали пальцы, в других руки, в третьих ноги, глаза, языки — всё человеческое. Самым жутким оказался большой стеллаж по центру: тут в каждом аквариуме, в зелёной вязкой жидкости болтались... человеческие головы. Женские и мужские, старые и молодые.

Эстеллу затошнило. Не в силах на это смотреть, она зажмурилась и шарахнулась в угол. Ай! Напоролась спиной на раскрытый гроб, полный пауков.

— Ой, боже мой, Клариса, какой ужас! — воскликнула Эстелла отпрянув. — Что это за комната, пойдём отсюда быстрее! — взмолилась девушка, но спутница её не шевелилась.