Перекресток волков - Белоусова Ольга. Страница 29

Сил совсем не было. Перед глазами проносились давно забытые образы. Я пытался остановить их, вспомнить, понять… Не понимал, не помнил.

Все горело… внутри меня… вокруг меня… вместе со мною… все всегда горит… отец умер на огне… Я умру… я тоже умру?..

Дикая боль не давала расслабиться. Начинавшийся жар означал конец. А до леса было еще очень далеко…

Целая река, которую мне не перейти… не переплыть… как когда-то…

Ш-ш-р-хр-р…

Заскрипел песок под чьими-то ногами. Неужели за мной?.. Интересно, как выглядит смерть? Не хочется умирать. Так много я не успел сделать! Почему-то всегда — не успеваешь… Время как вода… высыхает, не оставляя даже воспоминаний… Отец… Нора… Нора? Почему — Нора? Кто такая Нора?..

— Ной? Ной! Ты жив?

Голоса… Я все еще различал запахи, но уже не различал голоса.

— Бэмби?

— Я, конечно! Какого черта ты сбежал, Ной?

— Как ты нашел меня?

— Это не я, это Кроха. Он слышит твои мысли…

Надо мной склонилось чужое лицо… Я должен был знать его, и не узнавал.

— Это я, Ной! Ты не узнаешь меня?

— Эдди?.. Да-да…

— Нет, Ной! Это я, Кроха!

Запахи…

— Малыш…

Я попытался улыбнуться.

— Извини… кажется… я… спутал… вы похожи…

Лицо исчезло. Потом появилось снова… Нет, это уже другое…

— Зачем ты сбежал?

Запахи — они разные, и даже если я забыл лица, я не забуду запахи…

— Дома намного приятнее умирать, Бэмби…

— Как — умирать? Зачем? То есть почему?

Паника в его голосе… Она больно режет мне нервы… Успокойся, друг… пожалуйста…

— Но ведь твои раны затянулись! Ты — оборотень! Почти бессмертен! От чего же ты собрался умирать?!

— Бэмби, Бэмби, глупый человек… Ты не понимаешь, да? Я не бессмертен… Не бессмертен… И есть кое-что пострашнее удара ножом… То, чего не исправить… Моя Сила уходит… Я исчерпал себя… — боль пульсирующим комком подкатила к горлу… вырвалась наружу с кашлем и кровью… — Пожалуйста… уведи малыша… не надо ему… это… видеть… я… я… очень хочу в лес…

— Хорошо.

Кто-то взял меня за руку… кто-то смочил мне губы водой… кто-то пожалел меня…

Кто-то убил меня… Я сам?..

Я был один против целой армии пауков. Я давил их, давил, давил, давил… Пока все не исчезло.

Темнота. И водопад. Или — это шум леса? Нет, просто кто-то плачет. Может, обо мне. Не надо, пожалуйста, не надо… Я не заслужил чужих слез. Я и своих-то не заслужил…

… Отец куда-то вел меня. Лес расступался перед нами… Из-за деревьев вышла мама… Мы взялись за руки и долго смеялись не известно над кем и чем.

Блеск каштановых волос ударил в глаза и рассыпался, исчез. Я звал ее, звал… Нора… Почему-то это было очень важно — знать, где она.

— Ной! Ной, черт побери, очнись! — голос ворвался в сознание как удар кнута.

— Что?..

— Я не знаю, куда надо идти.

— А где мы теперь? — мне не хотелось открывать глаза.

— В лесу.

Действительно, вокруг пахло домом.

И еще — мне было до странности легко. Почти легко. Я понял, что скоро умру. Надо было что-то говорить, но я не знал, что именно.

— Поговори со мною, Бэмби.

— О чем? — озадаченно спросил он.

— Не важно… просто поговори… Скажи, я долго болел?

— Ты пробыл у нас четыре дня. Вообще-то с такой скоростью кости не срастаются, — сообщил Бэмби.

Четыре дня! Так мало… А казалось…

— Рано я сдался, — пробормотал я.

— Что? — не понял Бэмби.

Но объяснять что-либо не хотелось. Человеку все равно этого не понять.

— Луна, должно быть, еще почти полная…

— Не знаю, — как-то нервно сказал Бэмби. — Ее не видно.

— А как мы здесь оказались?

Даже не открывая глаз, я знал, что Бэмби трет шрам, рассекавший его лицо. Он всегда так делал, когда волновался, а сейчас поводов для волнений у него имелось более чем достаточно.

— Это имеет значение?

Я улыбнулся. Улыбка далась мне с трудом.

— Нет… но я очень боюсь умереть в тишине.

— Не говори так!

Я снова улыбнулся. Я очень хотел плакать и совсем не хотел умирать, но я улыбался. Нужно быть сильным. Сильным всегда, иначе это не сила, а слабость. Так учил меня отец.

Лежать было неудобно.

— Ты не мог бы посмотреть… что за хреновина… воткнулась мне в бок?..

Послышалось шуршание. Потом:

— Вот черт, прости, Ной, не доглядел.

— А где малыш?.. Он ведь был с тобой? Там, у реки?

— Был.

— Где он?

— Ты велел ему уходить. Он ушел…

— Хорошо… Жаль только, что я так и не показал ему наш лес… Лес… Здесь ведь красиво, правда, Бэмби?

— Наверное, красиво, — как-то неохотно подтвердил он.

— В чем дело? Тебе не нравится?

— Не знаю. Очень темно. Я не люблю, когда темно.

— Темно?

— Угу… Я такой темноты еще никогда не видел… Без звезд, без луны… не говоря уже о фонарях. Как будто я ослеп. Жутковато, честно говоря.

— Почему темно?

— Ну, вообще-то потому, что уже ночь наступила…

Я, наконец, услышал его тяжелое испуганное дыхание. Почувствовал его страх. И я тоже испугался, но уже не за себя, за него.

Ночь… Ночь в лесу для человека — это страшно.

— Бэмби! Бэмби, что ты здесь делаешь?! Ты должен вернуться… в город… Я не смогу защитить тебя сейчас… Я даже не уверен, что проснусь следующим утром. Уходи!..

Силы покидали меня. Я понимал, что на самом деле ему уже поздно уходить… что в такой темноте для него все равно, с какой стороны появится опасность… Я понимал, что Бэмби умрет вместе со мной этой ночью, я не хотел этого, но ничего не мог сделать. Я…

— Жрать хочется… — тоскливо сказал Бэмби. Наверное, он тоже все понимал. Понимал, когда тащил меня по лесу, когда было еще светло и он мог уйти. Но он почему-то не ушел. — Интересно, а что будет, если…

Я уже не слышал его, вновь (в который раз? в последний раз?) проваливаясь в небытие.

Я тонул. Вода была холодной и черной. Я захлебывался ею, и так продолжалось целую вечность. А потом чья-то сильная рука подхватила меня, потянула вверх, выше, выше, и чернота вокруг сменилась серостью, светом, дуновением ветра… Я вдохнул сладкий как мед и жизнь воздух, задохнулся им и… открыл глаза.

Вокруг вовсю болтал утренний лес. Небо, чистое, родное, металось в кронах деревьев.

Я был еще слаб, но всем своим существом чувствовал, как уходил из тела смертельный жар. Сила возвращалась чертовски медленно, и хотя этого вообще не должно было быть, это было…

Не знаю, сколько прошло времени — минута или час, прежде чем я смог повернуть голову. Рядом, справа от меня, прислонившись спиной к стволу сосны, спал Бэмби.

— Эй, — тихо позвал я. — Бэмби! Просыпайся!.. Наверное, я уже не умру.

— Очень хорошо, — послышалось откуда-то слева. Я хотел обернуться, но сил не хватило. — Ты, конечно, не подарок, но живой все же лучше, чем мертвый. Здравствуй, Ной.

— Здравствуй, Артем, — ответил я невидимке за своей спиной.

— Я ждал тебя немного раньше… — заметил волк. — Три года назад, если точнее.

— Меня задержали… Какими судьбами ты оказался на этом краю леса?

— На этом краю? — повторил он. — Да отсюда до поселка меньше четырех часов нормального хода! Это не я, это вы далеко забрались…

Неужели Бэмби смог так далеко дотащить меня?

— Ну, что? История повторяется? — лицо Артема склонилось надо мной. Сверкнули крепкие белые зубы в хищном волчьем оскале. — История повторяется…

— В каком смысле?.. Что… с человеком?..

Говорить было тяжело, но необходимо. Я боялся показать Артему свою слабость.

— Тебе виднее. Это же твой друг.

Насмешка в его голосе подействовала отрезвляюще. Я сел, стараясь не обращать внимания на звон в ушах и молочную пелену перед глазами.

— Не смей его трогать!

— Ной, Ной, Ной… — Артем снова засмеялся. — Как интересно… Второй раз ты пытаешься защитить от меня человека, и второй раз ты не в состоянии этого сделать… Не дергайся, приятель. Я не трону его. Какое удовольствие убивать и так почти уже мертвого?