Алтари Келады - Арчер Вадим. Страница 60

Сменив предрассудки на знания, Лила не рассталась с привычкой танцевать перед богиней. Ее кровь — кровь прирожденной танцовщицы — требовала выражения в движении, в причудливом рисунке танца. Танцуя, она забывала все, даже несчастье, которое привело ее в храм великой Саламандры. Она вслушивалась в звучащий внутри ритм и выполняла движения и жесты, порождаемые этим ритмом, опустив ресницы, чтобы отгородиться от окружающего мира, лишь интуитивно чувствуя края пространства, в котором вился узор танца. Постепенно ритм и движения приводили ее в глубокое сосредоточение, она концентрировала внимание на источнике магической силы, бывшем здесь, близко, под ногами, и в ее сознании возникал образ лучащегося светом оранжевого шара.

Она ощущала, как мощный поток струящейся из шара силы пронзал каждую частицу ее тела, наподобие жара кузницы, или рудоплавильной печи, или костра… но это было уже слишком, и она с ужасом отшатывалась от воспоминания.

Шар был большим, в половину человеческого роста, полупрозрачным, и почему-то казался очень тяжелым. Иногда она видела и пространство вокруг шара — темную пещеру, ее своды, освещенные оранжевым сиянием, и кольцеобразный пруд, окружающий шар. В пруду плавали сотни саламандр, гладких и черно-рыжих, как куски оплавленного металла.

Видение повторялось с удивительным постоянством и, несомненно, имело важный смысл. Шар притягивал ее к себе и завораживал, это было увлекательно и жутко. Каждый раз после встречи с шаром Лила чувствовала, что усиливается ее способность воспринимать и передавать магическую энергию, но ничего не рассказывала Шантору, зная, что учитель относится к ее танцам как к нелепой причуде.

После перекрытия доступа к силе алтаря Лила перестала видеть шар и не могла отыскать видение, как ни старалась. Предлагая Шантору освободить алтарь при помощи танца, она знала, что вызовет недовольство своего учителя, но ей были нужны музыканты, чтобы выполнить задуманное, — два флейтиста и два барабанщика, сопровождавшие ритуалы протяжной мелодией. Музыка оказывала стимулирующее действие на жрецов, поэтому Лила надеялась, что с ее помощью разыщет шар и использует его для восстановления алтаря.

На следующее утро она надела полный наряд богини, позвала музыкантов в храм и начала танец. Тягучая мелодия помогла ей прочнее удерживать внимание на желаемом видении. Двигаясь под ритм барабанов, переставляя и фиксируя в пространстве ноги и руки, Лила вслушивалась, улавливая признаки шара, и наконец почувствовала, что он здесь. Шар был внизу, под ногами, заключенный в упругую невидимую оболочку. Лила приложила к ней волевое усилие, чтобы заставить исчезнуть. Оболочка поддалась ее усилию и растворилась, от шара пошел знакомый пронизывающий жар магического излучения.

Событие, доставившее столько волнений жрецам, затем повторялось еще несколько раз. Лила выучилась снимать вредное заклинание без помощи музыкантов, хотя поиски скрытого оболочкой шара по-прежнему обессиливали ее.

Вчера доступ к силе алтаря прекратился вновь, нужно было восстановить его до прихода паломников.

Стоя у статуи, Лила сосредоточилась на предстоящем танце. Она закрыла глаза и согнула левую руку перед собой, а пальцы правой приложила ко лбу, приняв ритуальную позу размышляющей богини. Протяжная музыка зазвучала в ее мыслях. Магиня задвигалась в такт, выполняя то плавные, то хлесткие движения, символизирующие гнев и милость Мороб.

Шар, затянутый оболочкой, появился неожиданно быстро. Лила прикоснулась вниманием к оболочке, и, в этот миг перед ней пронеслась яркая картина: большой серый замок в лесу, обнесенный стеной с четырьмя башнями.

Ворота замка были выломаны, внутри виднелись следы разрушения и огня. Кусок стены стремительно приближался, на нем четко выделялся каждый камень. На стене стоял человек, которого она много раз видела прежде, во дворце Берсерена.

Каморра! В следующее мгновение оболочка распалась и видение исчезло.

Лила остановилась и открыла глаза. Она вся дрожала, не от страха или холода, а от лихорадочного возбуждения при встрече с неизвестным. Нужно было немедленно поговорить с учителем, рассказать ему и о шаре и о видении.

Магиня застегнула пряжку накидки, схватила сандалии и побежала к дому черных жрецов.

— Учитель! — позвала она, остановившись у двери магистра.

Шантор уже не спал. Он открыл дверь и увидел свою ученицу, трепещущую, с горящими, как у дикой кошки, глазами, с сандалиями, прижатыми к груди.

— Лила! — испугался магистр. — Что случилось? Он разжал ее руки и заставил отпустить сандалии.

— Я видела что-то странное, отец мой! — задыхаясь, проговорила она.

Шантор ввел ее в комнату, усадил рядом с собой на кровать, обнял хрупкие плечики магини и долго слушал ее путаный рассказ. Она говорила и о шаре, и о пещере с саламандрами, оболочке и последнем видении. В описании замка Шантор узнал Бетлинк. Его ученица никогда не бывала там, но по рассказам наверняка знала, как выглядит замок. «Бедная девочка переутомилась, — с сочувствием думал Шантор. — Она целыми днями не выходит из комнаты для лечения, да и разговоры о войне слишком на нее действуют».

— Я подумаю, что это такое, — сказал он успокаивающе. — Ты освободила алтарь?

— Да.

— Это трудное дело. Ты сегодня достаточно поработала. Больными займутся другие, а тебе нужно отдохнуть. Не ходи сегодня в храм, отвлекись от магии.

Лила заметила, что Шантор не поверил ей, но не стала спорить, а послушно приняла предложение учителя. Весь этот день она провела в одиночестве, гуляя по Ционским скалам и размышляя над странным видением. Она начинала понимать, что проникла за пределы известного жрецам, что нет человека, который объяснил бы это явление, поэтому ей хотелось побыть одной и самой поискать верный ответ.

Ночью ее разбудил стук в дверь. Лила наспех оделась и открыла стучавшему. На пороге стоял Шантор.

— Хорошо, что ты сегодня отдохнула, дитя мое, — торопливо заговорил он. — Идем скорее. В комнате под алтарем есть человек, который нуждается в милости великой богини.

— Как? Прямо сейчас? Ночью? — удивилась Лила.