На неведомых тропинках. Сквозь чащу (СИ) - Сокол Аня. Страница 30

- Добрый день, - крикнула я, - Откройте пожалуйста.

Несколько секунд царила тишина, а потом звякнула цепочка, дверь приоткрылась на несколько сантиметров. На меня уставился мутный карий глаз в окружении размазавшейся косметики, стойкий запах спиртного, который женщина использовала, казалось вместо духов. Я невежливо чихнула.

- Чаво надо? - голос скрипучий, словно простуженный.

- Добрый день, - я через силу улыбнулась, - Я ищу прежних хозяев квартиры, Шереметьевых, не знаете куда они уех...

- Нет, - дверь захлопнулась.

- Постойте, - я снова нажала на звонок.

- Пошла прочь! - закричали из квартиры, - А то ментов вызову.

Я коснулась двери, испытывая желание схватиться за ручку и потянуть настолько, насколько хватит силы. Уцепиться ногтями и вскрыть эту заплатку, как консервную банку. Выволочь эту дурнопахнущую женщину и сдавить ей горло, пока она сама не начнет умолять, позволить ей говорить. И не важно скажет она в итоге что-нибудь или нет, главное ее вытаращенные глаза и чуть терпкий вкус испуга.

Я моргнула и очнулась, понимая, что прижимаюсь к двери и издаю низкое угрожающее рычание. Ушедшие! Встряхнувшись, я сделал шаг назад, стараясь отогнать видение напуганных глаз и ласкающих слух криков.

Как-то мне все это представлялось намного проще и результативнее. То, что граждане просто откажутся со мной говорить, даже не приходило мне в голову. Но реальность, как водиться, внесла свои коррективы.

Я по очереди позвонила в соседние двери. За четырьмя царила тишина. Видимо хозяева уже успели уйти на работу. В пятой звонкий суровый голос надзирательно перечислил всех взрослых находящихся в квартире, включая кошку и попугая Кешу, а потом значительно пообещал: "вот спящий папка проснется, и как даст...". Топот ног, последовавший за этой тирадой, свидетельствовал, что сурово отчитавшему меня человечку лет пять от силы.

Когда я спустилась вниз пекинес остервенело облаивал Лённика, в то время как тот сидел на лавке и заглядывал в глаза его хозяйке. Фетровый берет съехал на бок, выбившиеся седые пряди шевелил ветер.

- А вот и она, - жизнерадостно объявил баюн.

- Ох, девонька, как же тебя угораздило? - с жалостью спросила бабка, пес отважно бросился на сказочника, мужчина шевельнул ногой, отбрасывая собаку. Бабка, на лице которой было написано три поколения язв и склочниц не обратила внимания на питомца.

- Как я тебе и говорил, твой Валентин оказался женат, сестренка, - скорчил скорбную рожу баюн, а почувствовала непреодолимое желание согласиться с каждым словом ахинеи срывающейся с его губ.

- Послушай старого человека, девонька, забудь непутевого Вальку, не ищи докуку, сбёг и ладно, не дай бог тебе дитенка от него родить, с такой-то наследственностью. Я про Шереметьевых все знаю, его отец и муж мой Колька вместе работали, вместе квартиры здесь получали. Почитай всю жизнь бок о бок. Это сейчас в шестьдесят второй Лариска Фролова живет, сперва нормальная была, потом запила, с работы выгнали, - она махнула рукой.

Пекинес сорвался на визг.

- Возьмите зверя, - скомандовал Ленки.

- Ах ты моя Асенька, - тут же наклонилась к собаке старушка, словно только что заметив истерику питомца, - Иди сюда.

Псина привстала на коротких лапах и женщина подхватила ее на руки. На светло-сиреневом пальто остались грязные отпечатки лап, но старушка уже снова преданно смотрела в темные глаза баюна.

- Расскажите о вашей подруге, той, что оказалась в психушке.

- О Машке-то? - с готовностью откликнулась женщина, прижимая пекинеса к широкой груди, собака взвизгнула, - Да все было хорошо, Марии многие завидовали. Муж, достаток, каждое лето на югах, не то, что мы. Только сына она поздно родила, почти в сороковник, когда думала, что уже не судьба.

- Садись, - Ленник красноречиво похлопал по мокрой лавке рядом с собой, и я едва подавила желание с готовностью занять указанное место. Обошла скамейку и сена напротив старушки. Собака оскалила старые почти стершиеся зубы.

- А потом в один из дней Петька-то Машкин муж собрал монатки и ушел, - Зоя Михайловна напоказ вздохнула, хотя от нее тянуло застарелым удовлетворением, словно давняя подруга Машка заслужила все, что с ней произошло.

- Дальше, - скомандовал сказочник, и за секунду до того, как старушка с готовностью продолжила, ее лицо с пергаментной кожей дернулась от боли. Баюн перешел на следующий уровень допроса.

- Тогда Машка-то заговариваться и начала, да мы не сразу поняли, говорила всем, что Петр Сергеевич уехал в командировку заграницу, а ее не выпустили, потому что работает на оборонку в лаборатории СК. А какая оборонка, если они там порошок чистящий "Золушка" тестируют, - старушка хихикнула, пекинес громко хрюкнул. -Иногда забывалась, и говорила, что на даче живет, дом ставит. Уж потом Валька проболтался, что ушел батька к молодухе.

- Что с сыном? - напомнил ей Лённик.

- С Валькой-то? А что с ним?

- Где он?

Если до этого сила сказочника ощущалась, как нечто ненавязчивое, исподволь подталкивающее, то этот вопрос был подобен прессу, обрушившемуся на женщину. Зоя Михайловна схватилась за грудь, ее пульс ускорился.

- Так кто ж его знает касатик, квартиру-то он продал, мать в психушку сдал и поминай как звали.

- Когда?

- Так в аккурат первый срок отсидел, вернулся и продал. Не знаю, что уж он Машке наговорил, раз она согласилась в дурку переселиться, ведь не настолько и плоха была, только в именах путалась, да не знала какой сейчас год, давно ли закончилась война и почему не выдают талоны на продукты. Но газ зажженным не оставляла, с ножом на людей не кидалась, мышьяк в суп не сыпала...

- Вот жалость, - прокомментировал ее слова бес. - Точно не сыпала?

- Истинный крест, - поклялась старушка, и торопливо перекрестилась.

Сказочник крякнул, отодвинулся, но дымиться и исчезать вроде бы не собирался. Я же, глядя на столь привычный жест, не почувствовала ничего, ни отторжения, ни принятия, словно она прическу поправила, а не лоб крестом осенила.

- Вернемся к Валентину, - направил ее словоохотливость Ленник, женщина шумно задышала и в ужасе оглядела пустой в этот час двор.

- Что... что мне сказать? - она с мольбой смотрела на мужчину.

- За что он сел? - спросила я.

- За подделку лекарств. Организовал с дружком производство каких-то витаминов. Вернее они покупали какие-то пилюли за три копейки, клеили иностранные этикетки и продавали за три целковых, - Зоя Михайловна говорила торопливо, едва не глотая слова, словно боясь не успеть сказать все за отведенное ей время. - Хотели и Машку за попустительство к этому делу пристегнуть, да не вышло. Валька с дружком сел, а она осталась, - по морщинистой щеке скатилась одинокая слеза.

- Вы сказали, это было в первый раз? - я снова опередила баюна с вопросом.

Она повернулась ко мне с почти осязаемым облегчением. Это в первые минуты сила сказочника кажется доброй приятной и располагающей. Я еще помню крики, раздававшиеся в ушах и детский плач, стоило мне замолчать.

- Да, он вернулся, ему и дали то всего три года. Машке сказал, что женился. И как в тюрьме умудрился? Даже деток успел заделать, а может у нее от первого брака были. Дело то хорошее, ему уж за тридцать было, давно пора. Решил он к жене на север податься, мать уговорил квартиру продать, - Зоя Михайловна всхлипнула, - Кого угодно мог, на что угодно уболтать. Будь Машка поумнее ни за что бы не поверила... - бабка судорожно задышала, словно ей не хватало воздуха чтобы произносить слова, - Наобещал... как устроиться, сразу ее заберет. Да видно не судьба... квартиру продал и сразу снова сел. Не знаю... дождалась ли его краля с севера... хотя наверняка дождалась, раз Машку забрала... кому еще нужна чужая полоумная... Я давеча ее навестить приехала... а мне сказали, что ее невестка забрала.

Пекинес заверещал, по лицу старухи градом катил пот и смешивался со слезами, он шумно дышала, опасаясь закрыть рот, словно вытащенная из воды рыба, сердце билось в рваном и беспорядочном ритме. Если баюн усилит нажим, она просто распластается на лавке. Но, судя по беспристрастному лицу Ленника, именно это он и собирался сделать.