На неведомых тропинках. Сквозь чащу (СИ) - Сокол Аня. Страница 31

- Где кабинет участкового? - я поднялась.

- Там, - пахнула рукой в сторону второстепенной дороги бабка, и собака упала с колен в весеннюю слякоть, замотала лохматой головой и зарычала на мужчину. - Пункт общественного порядка... Там Василий Иванович... там...

- Идем, - поторопила я сказочника. - Если Валентин сидел, участковый расскажет нам больше.

Мужчина несколько секунд сверлил меня взглядом, а потом всезнающая усмешка вернулась на его лицо.

- Как скажешь, красотка, - он поднялся следом, - Раз ты любишь сложные решения, кто я такой, чтоб учить тебя жизни.

Я ступила на тротуар и, не выдержав оглянулась, Зоя Михайловна привалилась к давно некрашеной спинке скамейки и, закрыв глаза, тяжело дышала. Но дышала, и это главное, ритм сердца постепенно замедлялся. Собака крутилась вокруг ног в черных сапогах и жалобно скулила, уговаривая свою хозяйку подняться.

- Она выживет, - проговорил, обгоняя меня, Ленник. - Я не мясник.

- Ты сказочник и насмерть заговоришь любого.

- Лесть - это так приятно, - Ленник передернул плечами, - А твоя сумасшедшая не так проста, если уж вместе с сынком граждан таблетками травила.

- Она не травила, - я догнала мужчину.

- Зря, люди только этого и заслуживают.

Телефон в кармане пискнул, я полезла за аппаратом, оставив реплику баюна без ответа.

"У вас 1 непрочитанное сообщение"

Я пробежала глазами несколько ровных строк. Несколько десятков имен. Те кто живет на стежке более сорока лет по внешнему кругу, те кто умудрился выжить в атаках и интригах.

Почти четыре десятка имен. Бес Михар шел в списке первым. Старая предсказательница Караха, феникс Алексей и дюжина нелюдей, в том числе и Пашка. Многочисленное семейство потрошителей, изменяющийся Сенька, но в семьдесят четвертом он был еще подростком. Сам староста и охотник - ветер, некая Ирида-вещунья, карка Ританис, та самая, которую моя бабка завала почтальоншей, молодая ведьма Вика, или как там ее на само деле... Много имен, слишком много на самом деле.

Но одного не было. Там не было Веника, спасибо ушедшим за маленькие радости, значит он переселился на стежку позднее.

- Я допросил всех, - сказал Ленник, заглядывая через плечо, - И ни один не смог бы мне соврать.

- Зато ты только что сделал это, - я выключила экран.

Баюн рассмеялся и пробормотал:

- Умная красотка, - он отвернулся и пошел вдоль соседнего с красной многоэтажкой панельного дома. Меня кольнуло враз ощетинившимися иглами тревоги. В ней было недвусмысленное предупреждение.

Да, видимо умная или наоборот глупая.

- Предлагаю сделку, - баюн снова остановился и снова оглянулся на лавочку со старой женщиной, - Ты даешь мне доработать с ней до конца, а я назову тебе имена тех, кто, так или иначе, избежал моего допроса.

- На самом деле это просто. Ты не допрашивал себя, - мы вместе стояли и смотрели, как старая женщина пытается неловко подняться. - Она же для тебя, как надкусанный кусок пирога, который дали попробовать, но не дали съесть, в последний момент вытащив изо рта.

- Не выносимое ощущение, словно бросил дело на полдороге, - сказочник встряхнулся, с трудом оторвал взгляд от ковыляющей к подъезду бабки, - Тебе это неприятно? - тон мужчины стал издевательским, - Тогда почему же ты стоишь здесь, а не трогательно ведешь ее за ручку домой, чтобы накапать корвалола?

Я отвернулась и пошла дальше, он нагнал меня спустя несколько секунд, снова такой же несерьезный и такой же опасный.

- Тогда другое предложение: с участковым говорю я, сколько захочу и как захочу. Взамен, я назову тебе еще одно имя. По рукам?

- Я не ослышалась? Ты спрашиваешь разрешения? У меня? Торгуешься? - Я поняла голову и посмотрела на баюна

Он не ответил, но этого и не требовалось. Опасения, которые он испытывал, глядя на меня, снова коснулись кожи. Не колючий провоцирующий страх, а именно настороженность. Нечисть никогда не нападает на более сильного хищника, у них слишком развито самосохранение.

- Так как?

- Можешь сказать, кто я? - спросила я, готовая в любой момент увидеть, как лопается голова баюна.

- Не уверен, что хочу этого.

- Даже так? И ты жив?

Он хохотнул и с каким-то надрывом добавил:

- Боюсь это ненадолго, скоро все мы станем мертвецами.

- Все мы?

- Все жители Юково.

- Хватит говорить загадками!

- Как прикажете, хозяйка, - последнее слово он выговорил с издевкой, - Приказ Седого: молчать о твоей новой сущности, пришел за пару часов до того как вы заявились на стежку, и старик довел его до каждого, но... - не договорив баюн тряхнул головой и пошел дальше.

- Но?

- Еще рано.

- Как же вы достали меня своими секретами и недомолвками! Хочется взять за горло и... - я сжала руки в кулаки.

- Давно пора - он обернулся, и на лицо вернулась улыбка, которая только усилила въевшуюся тревогу, - Так как насчет сделки?

- Нет.

- Не хочешь узнать еще одно имя?

- Я и так его знаю. - я оглянулась в третий и последний раз, лавка была пуста, ни старушки ни беспокойной собаки.

Пункт охраны порядка мы нашли быстро, как и кабинет участкового, он там был собственно один. За массивным столом из темного дерева сидел высокий худой мужчина с залысинами, внимательными карими глазами и скошенным, каким-то вялым подбородком.

- Чем могу помочь? - мужчина привстал, и стало ясно, что он не только худ, но еще и высок.

- Привет Васек, - расплылся в улыбке сказочник и сгреб руку участкового и с энтузиазмом тряхнул. На лице участкового отразилась интенсивная работа мысли, лоб собрался неаккуратными складками, - Это же я, Ленька Рогозин, мы вместе в учебке были, старшина еще у нас такой козел был...

- Скорее баран, а козлом мы звали политрука, за вечное блеяние, - мужчина прищурился, все еще пытаясь вспомнить кого-то неведомого мужика, который тряс ему руку.

Но баюн не оставил ему времени для раздумий.

- Точно, я как узнал, что ты тут в участковых, сразу сказал сестре, что Васек поможет, - продолжая говорить, он пристально смотрел в глаза мужчине и тот с готовностью кивнул, - Он друзей не забывает, несмотря на то, что больше мы после той учебки не виделись, меня распределили в Софрино, а тебя...

- В Космодемьянск, - с облегчением добавил мужчина, вот и нашлось объяснение собственной забывчивости, этот парень стоящий напротив был всего лишь эпизодом его запоминающейся армейской службы. Баюн уловил его вибрирующие сомнения и помог ему найти им логичное объяснения.

- Что у вас случилось? - спросил он, садясь обратно за стол.

- Да вот сестренка единственная замуж собралась, - кивнул на меня Ленник присаживаясь напротив, - Оно бы и на здоровье, но что мне в парне не понравилось, бывает так вроде и все при нем, а смотришь внутри одна гнильца.

- Не фантазируй, - оборвала его я, и сказочник тут же развел руки, словно предлагая участковому полюбоваться, с кем он вынужден иметь дело.

- Давай так, - предложил Ленник, - Если Васек сейчас скажет, что Валька Шереметьев безвинный страдалец людских наветов, я лично вручу тебя ему и первым скажу тост за здравие молодых.

- Давай, - согласилась я и, повернувшись к участковому, добавила, - Я знаю, что он сидел.

Василий Петрович посмотрел в окно, побарабанил пальцами по столу, снова посмотрел на сказочника и больше уже не смог отвести взгляда.

- В первый раз он сел за подделку лекарств. Сел без конфискации, потому и квартира сохранилась. Основная вина легла на его друга Алексея Смирнова, судья рассудил, что раз дача, где они клепали контрафакт, принадлежит тому, значит и большая часть вины тоже.

- Он вернулся к матери, - кивнула я.

- Вернулся, - передразнил участковый, - Вот странный вы народ, бабы, что должен совершить мужик, чтобы вы перестали видеть в нем свет в окошке? Бьет, значит любит. Пьет, значит устает. Идиотизм какой-то. Вернулся Шереметьев, сказал, что к жене на север уезжает, квартиру продал, мать в психушку сдал, обмыл сделку, местную девчонку изнасиловал и наутро сел снова, уже надолго.