Гордость, сила и зима: стирая границы (СИ) - "Неидеальная". Страница 14

О, Всевышний, что же мне делать? Подползя к краю крыши, я аккуратно осмотрелась. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди от радости: в области видимости показались Лекс и Эван, который нес на руках монахиню. От охватившей меня эйфории, я чуть не свалилась вниз, но вовремя взяла себя в руки. Я видела, как провидец аккуратно прислонил девушку к дереву, затем парни скрылись с моих глаз. Демон! Они же не знали про призрака в Дике. Подобравшись к тому месту, откуда залезала, я чуть не лишилась сознания — доска лежала на земле. Прыгать слишком высоко — ноги точно бы переломала.

Донеслись приглушенные звуки. Вернувшись к своей наблюдательной точке, я разглядела, как спиной к пристройке отступал Дик, прижимавший к себе за горло младшего брата. Особую трагичность вынужденной семейной ссоре придавал нож, которым вещевик угрожал Эвану. Лекс наступал, но решительных действий не предпринимал, опасался, что свои же пострадают.

— А теперь, маг, — холодным голосом сказал одержимый вещевик. — Ты отпускаешь нас. Я не намерена никого убивать. Но вот тела ваши грешные все же придется позаимствовать.

Лекс наткнулся взглядом на меня, едва заметно он качнул головой, намекая, что пора действовать. Я мысленно прочитала коротенькую молитву и прыгнула прямо на спину Дику. От неожиданности он рухнул на брата, каким-то чудом не пропоров ему горло, я по максимуму старалась придавить его сверху. Но он легко откинул меня, и я опять прокатилась по влажной земле. Винтер тут же сориентировался в ситуации и прокричал несколько магических слов. Дик слегка приподнялся над землей, а Эван поставил вокруг него четыре довольно крупных камня. Откуда он их достал, я вообще не понимала, как будто сам был магом, честное слово. Камни вспыхнули и образовали что-то вроде клетки. Некоторое время парень бесновался внутри силового поля, но покинуть его не мог. Затем Форс-старший осел на землю, а в клетке появилась призрачная монахиня. Она, в отличие от сестры Агрипы, была какая-то сероватая. Попытавшись пройти сквозь поле, мать Хельга разъяренно зашипела.

Эван без проблем вытащил брата из клетки, видимо, она рассчитывалась только на призраков. Дик, кстати, уже пришел в сознание и осматривался вокруг. Увидев меня, несколько потрепанную, но очень даже живую, он как-то облегченно улыбнулся уголком рта.

А наш призрак все продолжал метаться, периодически сотрясая воздух гневными воплями. Лекс, чертивший в упомянутом воздухе символы, морщился от криков. Надо сказать, от нервной монахини уже порядком начинала болеть голова. А пока я наблюдала за магом, Форсы направились внутрь дома, чтобы вынести пленниц на воздух.

— Все, мать Хельга, — довольно произнес Винтер, заканчивая приготовления. — Пора вам отправляться в гости, саму Ровену Светлую в качестве хозяйки не гарантирую, но там уж сами разберетесь.

— Богохульник, испытать тебе все муки после смерти! Всем вам! Я хотела вернуть порядок в монастырь, чтобы все не забывали о своем предназначении.

— Странные методы у вас, матушка, надо признать.

— А ты, грешница, обрядилась в мужские порты! Уже в зрелом возрасте находишься — давно пора либо неустанно молиться о спасении, либо семью держать.

— Мне кажется, человек, точнее, призрак, похитивший людей, не имеет права читать кому-либо проповеди, — высказалась я, ошарашенная боевым настроем Хельги.

— Так, хватит уже болтать, Лекс, заканчивай с ней уже, — бросил появившийся из-за моей спины Дик. На руках он держал одну из девушек, ее соседка по комнате сладко спала в объятиях Эвана.

Лекс начал творить свое колдовство, воздух вокруг заполнил предгрозовой запах, а лицо мага стало каким-то отрешенным. Прикрыв глаза, он нараспев произносил слова заклинания, руки Винтера были подняты над головой, и с кончиков пальцев срывалось какое-то серебристое сияние.

— Нет! — раздался резкий женский крик.

Девушка, которую до этого Эван оставил под деревом, неожиданно пришла в себя и стремительно бросилась к магу, пытаясь помешать ему отправить призрака в дальний путь. Она почти пронеслась мимо меня, но я успела схватиться за рясу, движение задержало монахиню и позволило Лексу завершить заклинание.

— Вы, вы, что вы сделали, — девушка упала на колени и в ужасе посмотрела на теперь уже пустую клетку.

Поведение удивило нас всех, Александр попытался подойти к ней, но монахиня в ужасе отползла назад. Лицо девушки перекосилось от ярости и отчаяния, кажется, она была близка к самой настоящей истерике.

— Ненавижу вас, — голос монахини сорвался на нервный крик. — Вы всё испортили! Мы просто хотели привести в порядок монастырь! Не подходи, — еще громче закричала она на приближающегося Лекса. — Такие вот обесчестили меня! Ненавижу вас!

Истерика окончательно накрыла бедную монахиню, ночь так и разрывали ее рыдания вперемешку с нервным хохотом. Она лихорадочно мотала головой в разные стороны, размазывая слезы по щекам. Я медленно начала к ней подходить, жестом показывая парням, чтобы они скрылись из поля зрения, не нужно нервировать бедную девочку, ей и так досталось. С неба медленно падал первый в этом году снег, касаясь поверхностей, он тут же таял, оставляя после себя только мокрые пятнышки.

Я опустилась на землю рядом с девушкой, которая никак не отреагировала на мое приближение. Как ее успокоить, я не знала, но хотя бы сбежать она не пыталась. Начав гладить ее по плечу, я попыталась сказать какую-то утешительную речь, но меня внезапно прервала сама монахиня. Она отняла руки от своего лица и уставилась на меня безумными карими глазами.

— Они ведь не правы, нельзя так жить в монастыре, — сбивчиво бормотала девушка, цепляясь за мои руки.

— Да, да, — не спорила я с ней, потому что это могло только навредить. Мне с большим трудом удалось не поморщиться от прикосновений, потому что она задела все еще кровоточащие царапины.

— И мы только хотели помочь всем, да, только помочь, — она начала раскачиваться и смотреть куда-то в одну точку. — Мать Хельга хотела помочь мне. Я так страдала, мне было так плохо, а она помогла мне, она хотела помочь всем. Но эти неблагодарные ее не поняли. Но я знаю, что делать, — голос девушки понизился до шепота. — Я их всех убью. А потом себя, тогда мы все вознесемся на небеса. Я так и сделаю, я так и сделаю. Ты ведь поможешь мне? Помоги мне вознести всех, тогда мы после смерти будем на небесах, нас возблагодарят на том свете. Где мои четки? Я хочу помолиться…

Девушка начала шептать совершенно невнятные слова, а затем завалилась на меня. Я подняла голову и увидела Лекса, на кончиках пальцев которого угасло золотистое сияние. Он взял девушку на руки и устало посмотрел на меня. Я поднялась с мокрой земли, и мы направились в сторону монастыря.

Как оказалось, избушка стояла в близлежащем лесочке, так что нам пришлось изрядно поплутать между деревьев. Пока мы выбирались, Лекс и Эван рассказывали о том, что произошло после того, как они оставили нас под окнами монастыря. Сеть, накинутая на девушку, оказалась выше всяких похвал, бедная монахиня даже не заподозрила, что на ее навесили заклинание. Но она наоборот дожидалась, пока за ней погонятся. Заметив преследование, девушка начала уводить парней как можно дальше от территории монастыря и леса, если бы не заклинание Лекса, то ей бы это удалось. В какой-то момент она решила, завела их достаточно далеко, а потом попыталась скинуть идущих по следу. А ребята сделали вид, что ей это удалось, а затем без проблем выследили почти у самой избушки. Там Винтер наложил чары, от которых девушка впала в сон. Что было дальше, и так известно.

— Ты сможешь помочь ей? — спросил у меня Лекс, прижимая девушку покрепче к себе.

Некоторое время я молчала, не зная, как подобрать слова. Девушка сошла с ума, даже не будучи профессиональным лекарем, даже не проводя никаких экспертиз, я точно могла сказать это. Думаю, что ребята тоже поняли, что с головой у несчастной не все в порядке.

— Я могу исцелить тело, но не душу, — медленно проговорила я, тщательно взвешивая каждое слово.