Здесь водятся драконы (ЛП) - Оуэн Джеймс. Страница 15

Теперь шептались не только гномы, но и эльфы и гоблины. Тролли взялись за оружие.

Королева Червей — дородная темноволосая дама — достала из-под трона крокетный молоток и ударила им в грудь Короля Червей.

— Ненавижу розы, — заявила она. — Всегда молчат, когда к ним обращаешься.

Берт огляделся по сторонам, но Наместника и след простыл. Все присутствующие делегаты с криком поднялись с мест.

Один из троллей, плюнув на этикет, метнул копье прямо в Королеву Червей. Удар распорол ей грудь, и на пол полетели колесики и шестеренки, осыпая находившихся поблизости делегатов дождем искр.

Члены Парламента вовсе не были людьми. Это были механические куклы.

— Обман! — взревел принц троллей Ароун, вскакивая на ноги и потрясая закованным в доспехи кулаком. — Совет — фальшивка!

Через несколько мгновений в Великом Чертоге Паралона воцарился хаос.

Глава 7. Запретная тропа

Едкий дым заполнил нос, рот и легкие Джона. Юноша в отчаянии закрыл голову руками и глубже вжался в грязь французской земли.

Канонада не прекращалась. И когда казалось, что хуже уже быть не может, сигнал газовой атаки зловеще разнесся среди остатков деревьев.

Джон с криком вскочил на ноги и побежал, но через несколько секунд угодил в колючую проволоку, натянутую у окопов. Вокруг него на почерневшей, лишенной намека на жизнь земле лежали раздувшиеся трупы. Джон мог лишь беспомощно наблюдать, как газ подбирается все ближе, сопровождаясь усиливающимся грохотом артиллерии: бум. Бум. Бум.

Бум.

— Джон! — раздался знакомый голос, но он не принадлежал солдату его батальона. — Джон, бога ради, да соберись ты!

Джон потряс головой, моргнул, приходя в себя, зрение его прояснилось. Чарльз тряс его за плечи и выкрикивал его имя. Остальные уже прокладывали дорогу к выходу под прикрытием лож. Не веря своим глазам, Джон озирался и видел мешанину оружия, пламени, дерущихся людей, слышал яростные крики — все это еще несколько мгновений назад было Великим Советом.

Гоблины скрылись; последние из эльфов как раз уходили под защитой северной арки. Гномы рассыпались по галерее и забрасывали делегатов-троллей самодельной взрывчаткой, но все новые и новые тролли спешили в Чертог через южный и восточный входы. Они пробрались к центральным местам на галерее и по кусочкам разметали заводной Парламент. С самых верхних рядов подоспевшими на подмогу троллями командовал принц Ароун.

Похоже, на этот день было запланировано не одно предательство.

— Вот почему в гавани было столько кораблей, — сказала Эвин Берту. — Тролли хотели поднять мятеж вне зависимости от того, что случится на Совете.

Берт согласно кивнул, и они с Чарльзом подхватили оглушенного Джона под руки и повели вниз к западной арке.

— Натворил Наместник дел, — сказал Берт. — Это может стать концом Архипелага.

— А с ним-то что? — сердито покосился Джек на Джона.

— Это из-за взрывов, — пояснил Чарльз. — У него шок.

— Все в порядке, — произнес Джон, пытаясь идти самостоятельно. — Правда.

Эвин зыркнула на него, Джек презрительно сузил глаза, а Джон тем временем стряхнул руки Чарльза и Берта.

— Давайте выбираться, — прошипела Эвин сквозь зубы, — пока тут все не рухнуло.

Друзья поспешили по коридору на улицу, где остался Туммлер и его транспорт. Вокруг них метались представители всех рас, пытаясь выяснить, что произошло. Позади, в Великом Чертоге раздавались новые взрывы; потянуло дымом.

— Тролли почти наверняка заблокировали гавань, — сказала Эвин. — Лучше всего попытаться выбраться из города и вернуться, когда все уляжется.

— Если уляжется, — добавил Джек.

— А что будет с «Индиговым Драконом»? — задыхаясь, спросил Чарльз. — Его не сожгут?

— Нет, — ответила Эвин. — «Дракон» позаботится о себе. Он будет уже в безопасности.

Они добежали до конца коридора, вывалились из дверей на улицу, где уже поджидал Туммлер и заведенная Любопытная Разновидность.

— Скорее! — крикнул Туммлер. — Студни, скорее! Залазьте, залазьте внутрь!

Друзья всей толпой ввалились на сиденья принципля.

— На север! — крикнула Эвин. — Вези нас на север!

Взвизгнув шинами, Любопытная Разновидность устремилась на север и поспешила прочь из замка.

Потребовалось несколько минут, чтобы покинуть пределы города, и еще столько же — чтобы миновать заставы, где спутников могли бы задержать. Но удача была на их стороне, и вся стража, которая могла перехватить их, бросилась в самое пекло в Великом Чертоге.

Паника Джона сменилась лихорадочной дремотой, ее нарушали лишь случайные подергивания ног и рук.

— Лихорадчатые сны, да, — бросил Туммлер, обернувшись через плечо и прищелкнув языком. — Чего это с мастером Джоном?

Берт и Эвин объяснили Туммлеру, что произошло на Великом Совете. Когда дело дошло до Парламента, зверек оборвал их и сменил тему.

— Эх, знал вить, что до беды недалеко, когда услыхал, что сам Ароун пожаловал говорить за троллей, — сказал Туммлер. — Ну, хватит треволнений. Свезу вас, кой-куда поспокойнее, там безопаснее.

С этими словами он направил Любопытную Разновидность прочь с тракта на примыкающую немощеную дорогу, уходящую на запад. Она вела к ущелью, складками сминавшему верхнюю часть плато, и всякому была не по зубам, как заметил Берт.

— Тока не животным, — сказал Туммлер. — Мы эту дорогу знаем, и еще кое-кто, а раз королевскую семью пристукнули, то о ней знаем тока мы.

— Запретная тропа? — спросил Чарльз. — Почему запретная?

— Потому что, — объяснил Берт, — она ведет к развалинам древнего города, первого города, построенного в те времена, когда Артигел только воссел на Серебряный Престол. Город побольше разросся в горах во времена первого союза с гномами, но тот, первый, все еще существует — если я не ошибаюсь, там находится королевский архив и библиотека.

— Но не попадем ли мы в беду? — заволновался Чарльз.

— Ха, — фыркнула Эвин. — В большую, чем та, которой мы только что избежали? Сомневаюсь. Кроме того, не думаю, что там остался хоть кто-то, кого волнует, запретная тропа или нет.

— Преимущество запретных троп в том, что никто не увяжется следом, — кивнул Туммлер.

— Ужасная логика, — заметил Чарльз.

— Не, — ответил Туммлер. — Животная логика

Джона разбудило громкое сопение где-то у его лица, и он резко сел. Оказалось, что сопит Туммлер, потирающий лапки и внимательно вглядывающийся в юношу.

— Проснулся, мастер Джон? — спросил зверек с искренним беспокойством в голосе. — Все в порядке, студень?

— Э-э, да, все в порядке, — ответил Джон, пытаясь приподняться на локтях. Он лежал поперек сиденья Любопытной Разновидности, рядом разговаривали Берт и Чарльз, а чуть подальше совещались Эвин и Джек.

Друзья задержались у ручья на поляне в расселине каньона, поросшей редкими чахлыми деревцами. Солнце все еще стояло высоко в небе. Срыв Совета и побег из города случились едва ли час назад.

Жучок сидел на переднем сиденье принципля, его лицо было сосредоточенным и напряженным.

— Другие, — произнес он, не оборачиваясь, — они сказали, что вы были рыцарем, там, в том мире, откуда пришли? Что вы видели сражения и из-за этого вам плохо?

— Я солдат, — сказал Джон, садясь прямо. — Думаю, это что-то вроде рыцаря. И да, я захворал на войне. Временами болезнь меня беспокоит.

Жучок повернулся и посмотрел на него.

— Они говорят, что это память мучает вас. Как от памяти можно заболеть?

Джон помолчал, не зная, как ответить.

— У меня были друзья, — наконец сказал он. — Друзья, которые погибли у меня на глазах. И я боялся за свою собственную жизнь. И этот страх, раз уж человек его испытал, не проходит полностью. Понимаешь?

Жучок не ответил, только с трудом сглотнул и отвернулся. Джон чувствовал, что да, мальчик все понял, возможно, даже больше, чем кто-то из них мог подумать.