Верховный король - Александер Ллойд. Страница 31

Именно туда, не останавливаясь, вел Тарен свой отряд. Шли они, не сбавляя скорости, но при этом стараясь передвигаться скрытно, незаметно для тех, кого они преследовали. Однако Тарену все же показалось, что Дети Котла уже заметили их, потому что внизу под ними темная колонна вдруг ускорила шаг и стала быстро удаляться. Вот-вот они достигнут разрушенной стены и просочатся сквозь нее. По знаку Тарена его всадники спешились и, облепив стену в том месте, где, по их предположению, Дети Котла намеревались преодолеть ее, быстро кидали, проталкивали, просовывали в расщелины между камнями разлапистые ветки, вновь с огромной скоростью восстанавливая рухнувшую когда-то преграду. Теперь Дети Котла были заперты на коротком отрезке тропы между стеной и простиравшейся за их спинами овражистой равниной Багровых Земель. Вражеская колонна медленно приближалась. Рядом с пешими Детьми Котла ехали Охотники Анну-вина, одетые в тяжелые куртки из волчьих шкур. Во главе каждой группы воинов шли предводители — капитаны, чьи грубые команды уже долетали до ушей Тарена и хлестали в уши, словно резкие удары хлыста. Приказы их звучали на неизвестном ему языке, но высокомерный тон и дикий смех, вырывавшийся из глоток воинов, говорили о наглой уверенности в собственной неодолимой силе.

Как и в битве за Каер Датил, Дети Котла шли ровными рядами, не колеблясь и не замедляя шага при виде неожиданной преграды. На ходу они обнажили мечи, выхватив их из-за широких бронзовых поясов. Кожаные нагрудники их были усеяны широкими шляпками бронзовых заклепок, которые тускло блестели в слабых лучах неяркого солнца. Мертвенно бледные лица бессмертных воинов казались застывшими и пустыми, как и их неподвижные глаза.

Внезапно боевые рога капитанов издали визгливые звуки, похожие на пронзительные крики ястребов. Воины Аннувина выпрямились, устремили вперед острия мечей и стремительно ринулись на стену, приминая тяжелыми ногами сухую красную землю.

Люди Коммотов один за другим вспрыгнули на возведенную ими преграду из обрушенных камней и крепких веток. Дети Котла стали молча карабкаться на стену. Ффлевддур, оставив Глю под охраной Ллиан позади, между скопившимися у подножия стены лошадьми, ринулся на грозных воинов, держа в одной руке меч, а в другой — тяжелый сук, который не успел воткнуть в каменную расселину. Рядом с ним оказался Гурджи, колотивший огромной палкой по головам поднимающихся на стену воинов. Эйлонви, не обращая внимания на предупреждающие крики Тарена, усердно работала копьем в первых рядах. И вдруг под ее бешеным напором первый же воин Котла опрокинулся на спину и покатился вниз, увлекая за собой тех, кто карабкался следом за ним. Отряд Тарена удвоил усилия. Люди Коммотов без устали рубили, кололи, толкали и спихивали вниз наплывающих на них врагов.

Бессмертные воины слепо ползли и ползли, но под ударами палок и древков копий теряли равновесие и катились вниз. В их рядах почувствовалась растерянность. Четкость и стройность колонны сменилась беспорядочной толкотней.

— Они боятся нас! — вскричал в безумной радости бард.—Посмотри! Они поворачивают назад! Если мы не можем убить их, то, клянусь Великим Белином, мы можем толкать, сбрасывать и отбрасывать этих немых кукол!

В шуме и криках боя Тарен различил резкие звуки боевых рогов Охотников. Ряды Детей Котла изменили направление атаки, уклоняясь от забора выставленных копий. Сердце его радостно забилось. Неужели на самом деле они испугались и отступают от непреодолимого препятствия? Неужто сила немого войска и вправду убывает? Атакующая цепь распалась, и могло показаться, что враг отступает. Но не заблуждение ли это, продиктованное страстным желанием победить, остановить их? Тарен потерял счет времени. Ему казалось, что стоят они тут вечно, что силы его на исходе. Он взглянул на небо. Оно все еще было светлым, а значит, день в самом разгаре.

И все же Ффлевддур был прав! Молчаливая масса бессмертных воинов откатывалась назад. Капитаны Охотников, кажется, приняли решение. Как стая хищных зверей, которые обнаружили, что их жертвы слишком хорошо укрыты и недоступны, они оставили их в покое и двинулись в сторону. Боевые рога их командиров пропели длинную протяжную мелодию. Ряды Детей Котла, колеблясь, двинулись в сторону холмов Бран-Галедд.

Победный крик вырвался у воинов Коммотов. Тарен оглядывался в поисках Колла. Он вдруг увидел, что старый воин бежит вдоль стены и машет ему рукой. Тарен все понял. Отряд Детей Котла оторвался от главных сил и теперь пытался перелезть через незащищенный и неукрепленный участок разрушенной стены, проникнуть сквозь широкие бреши в ней. Подоспевший Колл выхватил меч и принялся рубить им направо и налево, не обращая внимания на сыплющиеся на него рубящие и колющие удары. Вдруг клинок его со звоном раскололся. Но старый воин и крепкий крестьянин отбросил в сторону бесполезную теперь рукоять и с криком ярости пустил в ход свои тяжелые кулаки. Бессмертные воины вцепились в него и пытались затащить в самую середину своих рядов — он расшвырял насевших на него врагов, выхватил у одного из них меч и кинулся вперед, с такой силой и яростью рассекая воздух клинком, будто собирался одним ударом свалить могучий дуб.

В следующее мгновение Тарен уже стоял рядом с Коллом. Рога Охотников протрубили сигнал отступления. Теперь Тарен понял, что атака их по-настоящему угасла, захлебнулась и отбита. Этот напор был последней конвульсией растерянных воинов Аннувина. Дети Котла стали отступать. Они направились к отрогам гор, чего и добивался отряд Тарена. Теперь их дорога удли-

пилась. Багровые Земли стали для них непроходимыми.

Рана на голове Колла сильно кровоточила. Его обшитая овечьим мехом куртка была разрублена, располосована клинками Детей Котла и вся пропиталась дымящейся кровью. Тарен и Ффлевддур осторожно поднесли его к стене и прислонили спиной к пологому камню. Всхлипывающий Гурджи поспешил им на помощь. Эйлонви сорвала с плеч свой плащ и, свернув его, подложила Коллу под голову.

— Иди за ними, мой мальчик,— с трудом выговорил Колл,—не давай им опомниться. Видишь, веточки повернули течение реки, но оно все же может прорвать плотину, если ты не сумеешь окончательно перекрыть все пути в Аннувин.

— Не веточка, а мощный дуб повернул их,— возразил Тарен.— Еще раз ты дал мне урок, мудрый Колл. Не оставляй меня и впредь.

Он взял натруженную руку Колла. Она тяжело и бессильно обвисла. Широкое лицо старого воина мучительно напряглось, но тут же осветилось ясной и доброй улыбкой.

— Я простой крестьянин,—пробормотал он.—И все же настолько воин, чтобы понимать, что рана моя смертельна. Иди, мой мальчик. Будь мужествен. Не бери на свои плечи бесполезной ноши.

— Что же,— прошептал Тарен,— разве ты не исполнишь своего обещания? Неужели не вскапывать нам вместе огород, не выдергивать сорняки и не поливать слабые ростки, проклюнувшиеся сквозь жирную землю?

Он говорил, и слова эти кинжалом вонзались ему в сердце.

Эйлонви с беспокойством смотрела на Тарена.

— Я надеялся когда-нибудь уснуть на своем собственном огороде,—с трудом проговорил Колл.—Медовое гудение пчел порадовало бы меня больше, чем рог Гвина Охотника. Но я вижу, что выбор не за мной.

— Нет, рог Гвина трубит не для тебя,—в отчаянии воскликнул Тарен.— Ты же слышишь, это просто сигнал отступления Детей Котла.

Он говорил, а над холмами уже витали слабые звуки гулкого рога, эхом разлетаясь по всему пространству Багровых Земель. Эйлонви закрыла лицо руками.

— Смотри за нашими овощами, мой мальчик,— сказал Колл.

— Мы будем делать это вместе с тобой,— ответил Тарен.— Сорняки не выстоят перед тобой, как не смогли и воины Аровна.

Крепкий старый воин не ответил. Долго-долго Тарен не мог поверить, что Колл умер.

Пока опечаленные спутники собирали камни разрушенной стены, Тарен собственными руками, не позволяя никому помогать себе, вырыл могилу в суровой земле. Даже после того, как простой могильник был возведен над Коллом, сыном Коллфревра, он не отошел от него, а велел Ффлевддуру и всем остальным двигаться к холмам Бран-Галедц, где он присоединится к ним до наступления ночи.