Милые чудовища - Линк Келли. Страница 59

Лестница закончилась небольшим залом, с каждой стороны по двери. Потолок в их комнате оказался скошенный, места едва хватало, чтобы встать двоим. Там были две узкие койки, стул, таз на маленьком столике и окошко без стекла.

— Камин маловат, — сказала Зилла и опустилась на стул.

— Вставайте, вставайте, — засуетилась Джемма. — Ну, пожалуйста, мисс Зилла, вставайте. Мне еще надо показать вам гостиную, а потом побегу обратно на кухню, заниматься ужином. Это счастье, что вы появились. Нас тут было всего двое, я и мой отец. Дом зарос грязью, а я не кухарка.

— Вы идите, — сказала ей Зилла, — а гостиную я сама найду. А потом наведаюсь к вам на кухню. Посмотрим, что можно сегодня состряпать на ужин.

— Да, мисс Зилла, — ответила Джемма и отвесила небольшой поклон.

Озма услышала, как Джемма топает вниз по лестнице, так громко, словно это была не одна горничная, а целое стадо. Некоторые призраки отправились за ней, но большая часть скучилась вокруг Зиллы. Та сидела на стуле, крепко зажмурив глаза.

— Что мы тут делаем? — спросила Озма. — Разве нам тут что-то нужно? Кем мы здесь будем?

Зилла так и не открыла глаз.

— Хорошими людьми, — сказала она. — Респектабельными.

Констебль в кармане у Озмы задергался, как рыбка на крючке.

«Хорошими лжецами, — произнес он тихонько. — Респектабельными убийцами».

В тазу была вода, так что Зилла и Озма могли умыться и помыть руки. У Зиллы оказался сверток с поношенной одеждой для Озмы, и девушка разложила вещи на постели. Мальчишеская одежда. Все это приводило ее в ужас: и то, что она теперь должна была стать мальчишкой и носить мальчишескую одежду, но главное, что эта одежда — старье, купленное в каком-то занюханном Бриде. В Абале и том городе, где они жили до Абала, у Озмы были только самые лучшие платья, перчатки и плащи, а ее обувь была сшита из мягчайшей кожи. Одно дело одеваться в мужское платье в дороге, где восхищаться ею все равно некому, и совсем другое дело — в городе. Она вытащила констебля из кармана своего прежнего одеяния и сунула в карман рубашки.

— Кончай дуться, или я продам тебя священникам, — сказала Зилла. Она стояла у окна и смотрела на улицу. Озма вообразила себе простиравшийся внизу город: скучный, скучный, скучный…

Озма ждала у дверей гостиной. Дом так и кишел призраками. Они с Зиллой могли бы открыть тут, в Бриде, новую фирму и экспортировать самых качественных духов в Абал.

Зилла позвала:

— Входи, сынок.

И Озма вошла.

— Закрой дверь, и побыстрее! — скомандовал уродливый старик, стоявший рядом с Зиллой. Может, он влюбится в Зиллу и предложит ей руку и сердце? Мимо Озминого уха что-то пролетело: комната была полна певчих птиц. Теперь она отчетливо слышала их щебет. Повсюду были птичьи клетки, они свисали с потолка или стояли на подставках, и дверца в каждой клетке распахнута настежь. Птицы были встревожены. Они кружили и кружили по комнате, присаживаясь то на кресла, то на канделябры. На каминной полке красовалось гнездо, и еще одно — внутри клавесина. На мебели, полу и на одежде старика виднелись потеки птичьего помета,

— Почему-то невзлюбили они твою мать, — сказал старик.

Озма знала — он не совсем прав. Птицы невзлюбили призраков, которые следовали за Зиллой и Озмой.

— Это леди Роза Фрэликс, — сказала Зилла.

Значит, это не уродливый старик, а уродливая старуха. Озма вовремя спохватилась и вместо привычного книксена отвесила поклон.

— Как тебя зовут, дитя? — спросила леди Фрэликс.

— Озен, — ответила Озма.

— Озен, — повторила леди Фрэликс. — Какой у тебя красивый сын, Зилла.

Зилла громко чихнула.

— Если вы не возражаете, леди Фрэликс, ужин будет подан в малой столовой в восемь часов. А завтра мы с Озеном и Джеммой начнем приводить ваш дом в порядок. Как полагаете, лучше начать прямо отсюда?

— Если Озен будет так любезен и поможет мне поместить моих маленьких друзей в клетки, — сказала леди Фрэликс, — мы могли бы взяться за дело сразу после завтрака. Боюсь, для бедняжки Джеммы тут было так много работы, что она не справлялась. Однако есть в этом доме одна-две комнаты… В общем, я бы предпочла, чтобы вы их не трогали.

— Очень хорошо, мадам, — произнесла Зилла как можно более безразличным тоном. «Ага!» — подумала Озма.

Птицы сидели у леди Фрэликс на голове и на плечах. Дергали за редкие прядки седых волос. Неудивительно, что она почти лысая.

Зилла оказалась хорошей, пусть и не изобретательной кухаркой. Она приготовила рагу, филе палтуса и хлебный пудинг со свежим козьим молоком и медом — потому что Джемма сказала, что у леди Фрэликс уже не очень хорошо с зубами. Озма помогла матери принести блюда в столовую, которая оказалась меньше и куда менее элегантной, чем столовые в Абале, где дамы в роскошных платьях подкидывали Озме лакомые кусочки со своих тарелок. Столовая была ничем не примечательна и не очень-то хорошо обставлена. А еще тут было полно призраков. Куда ни ступишь — повсюду они. Даже в пустых бокалах для вина и в серебряной супнице, стоявшей посреди стола, были призраки.

Зилла осталась прислуживать леди Фрэликс. Озма поела на кухне вместе с Джеммой и ее отцом, крупным стариком, который молча уплетал рагу тарелку за тарелкой. Зато Джемма болтала без умолку, хотя интересного в ее россказнях было мало. С ее слов леди Фрэликс никогда не была замужем. Она занималась наукой и собирала всякие священные реликвии и прочую старину. В молодости она немало попутешествовала. Наследников у нее не было.

Озма поднялась наверх, собираясь лечь спать. Зилла заменяла леди Фрэликс горничную, или шарила по потайным ящикам, или, что наиболее правдоподобно, снова пошла в храм ставить свечи. Джемма вошла в маленькую темную спальню и разожгла огонь в камине, Озма неохотно поблагодарила ее. Потом воспользовалась ночным горшком и старательно помылась у огня при помощи губки и тазика с водой. Она проделала все это за ширмой, чтобы констебль не видел, хотя в пути она так не скромничала.

Констебль был сегодня неразговорчив, да Озма и сама была не в настроении болтать. В голове у нее вертелась тысяча вопросов, которые хотелось задать матери, если только хватит смелости. Проснувшись среди ночи, она услышала странное потрескивание, а камин выплевывал длинные языки зеленого пламени. Зилла сидела на корточках и что-то бросала в огонь. Она сжигала свои инструменты для призраков: длинные иглы, черную шелковую нить, тюбики, мази и все свои записные книжки.

— Спи, Озма, — промолвила Зилла, не оборачиваясь.

Озма закрыла глаза.

На следующий день ее разбудила мать.

— Который час? — спросила Озма. За окнами едва забрезжило серенькое утро.

— Пять часов. Пора вставать, одеваться и умываться, — сказала Зилла. — У нас уйма работы.

Пока Озма искала метлу, щетку, совок и тряпки, Зилла приготовила кашу с изюмом и финиками.

— Прежде всего, — сказала Зилла, — надо избавиться от паразитов.

Она распахнула входную дверь и принялась выметать призраков из зала через прихожую, по ступенькам и на улицу. Они кружились перед ее метлой белыми изумленными облачками.

— Что ты делаешь? — спросила Озма.

— Это приличный дом, — сказала Зилла. — А мы приличные люди. Стыдно, когда в доме кишит эта гадость.

— В Абале, — начала Озма, — в домах было модно держать кучу призраков. Ты же сама и ввела эту моду. Почему в Бриде все должно быть иначе? Что мы тут вообще делаем?

— Подметаем, — отрезала Зилла и всучила Озме щетку и совок.

Они прошлись по малой столовой и большой столовой, по комнате для завтраков и двум гостиным, которые показались Озме чуть поуютнее прочих помещений. Повсюду были видны следы давних путешествий леди Фрэликс: ракушки, сувенирные пресс-папье, музыкальные шкатулки и подставки для зонтиков, сделанные из ног каких-то очень странных существ. И все это было захвачено призраками. В бальной зале призраки клубились и вились вокруг их щиколоток, как туман. У Озмы даже пальцы зачесались, так хотелось нащупать привычные ленточки и талисманы.