Мануловы путешествия - Фадеев Александр. Страница 38

Мы стояли втроем около нашей летучки и размышляли, что делать дальше. Пилот предложил добраться до ближайшего полицейского участка и вызвать следственную бригаду. Настя возражала — мол, нарвались в одном месте на гнездо предателей, так нет никакой гарантии, что в ближайшем городке нас не ждет столь же «теплая» встреча. Да и до столицы рукой подать — вон она на горизонте. Лучше уж сразу в расположение «Манульего батальона»… Я сделал выбор в пользу мнения лоторини. Не надо считать меня циником и бесчувственным человеком (манулом), но судьба Роланы и остальных друзей интересовала меня больше, чем проблема исследования и захоронения останков погибших. Вполне возможно, что за то время, пока мы ехали с учебной ротой, информация о неудачной попытке расстрела Манула и аресте заговорщиков попала к их соратникам. А то, что они есть, сомневаться не приходилось — с кем-то же бывший (теперь уже совсем бывший) начальник участка связывался по колдовскому радио? Показаний мертвые не дадут, а терять время на организацию их похорон не хотелось, поэтому я вынес свое решение:

— Грузимся и летим в столицу. В расположение батальона, а не во дворец. Оттуда вышлем бригаду, которая займется здесь расследованием.

Пилот занял свое место, Настя сама запрыгнула в летучку, а я уже поставил передние лапы на верхнюю ступеньку трапа, когда услышал позади себя слабый стон. Померещилось? В лесу зверь какой тявкнул? Звук повторился. Странно, я обернулся и удивленно отвесил челюсть — тело Дадкорна подавало признаки жизни!

Мы перенесли парня в нашу летучку и спешно взлетели. Курс остался прежним — в расположение «Манульего батальона».

Через некоторое время раненый очнулся. Оказывается, молодому магу-связисту из полиции дико повезло — он успел выпрыгнуть из летучки до столкновения с землей. Когда завязалась потасовка, он смог освободить руки и открыть входной люк. К тому моменту помогать было некому — все «манулята» уже были мертвы. Кто выстрелил в пилота неизвестно, но во всем происшедшем Дадкорн винил себя. Именно он заметил, что арестованные шушукаются между собой и затевают какую-то непонятную возню. Младший лейтенант громким криком привлек внимание часовых, и в этот момент заговорщики бросились разоружать конвой. Очевидно, воспользовавшись невнимательностью «манулят» (первый раз летели и больше глазели в иллюминаторы), бывшие полицейские тайком освободили руки и готовились напасть. Дадкорн своим криком лишь ускорил события. О чем я и сообщил, утешая рыдающего юношу. А сам он, когда увидел, что дела принимают скверный оборот — транспортник камнем падает вниз, распахнул люк и выпрыгнул наружу. Вот и получилось, что все падали вертикально вниз (аэродинамика летучки без пилота как у кирпича), а маг-связист летел почти по дуге. Последнее, что он запомнил — густые кроны деревьев. Вот они-то и спасли ему жизнь. Кроме большой шишки на голове и множества царапин, существенных травм — переломов и внутренних ушибов у него не было. Сказочно повезло — рухнуть с такой высоты и отделаться лишь сотрясением и подранной шкурой.

Пока мы с Настей успокаивали Дадкорна, наша летучка пересекла городские окраины столицы и подлетала к казармам «Манульего батальона». Где-то вдалеке мелькнул императорский дворец. Прилично же он разросся за время моего отсутствия! Начиналось все со старого здания ратуши, а сейчас это целый архитектурный ансамбль. Похоже, что все окрестные здания снесли, по крайней мере, я не помню таких строений вблизи областного совета.

Была у меня шальная мысль — все-таки приказать пилоту приземлиться на площади прямо у дворца. Но счел ее неразумной. Во-первых, не надо сразу афишировать факт моего возвращения — оставим некоторое пространство для маневра, а то меня сильно смущает неизвестный собеседник бывшего начальника полицейского участка. Пусть он считает, что манула расстреляли, и продолжает действовать как раньше. Мое появление может спровоцировать его на поспешные действия. А вдруг он занимает высокое положение в Империи и в его распоряжении есть верные войска или ударные группы? Нет, пока мой батальон не займет дворец, оставим мою скромную персону в тени. Во-вторых, нас могут просто расстрелять при посадке. Действительно, в мое время «манулята» имели четкий приказ: любой неопознанный объект задерживать, а лучше сразу сбивать — не надо нам своего Руста¹ в Норэлтире! А как у них сейчас я не знаю, но лучше не рисковать. Да и поздно уже — наша летучка заходит на посадку на аэродроме «Манульего батальона».

Мы открыли входной люк и спустились на гладкое асфальтовое (они уже асфальтируют?!) покрытие. И тут меня прошибла скупая манулья слеза: на летном поле в абсолютной тишине стоял весь батальон в парадном строю! Четкие коробки пехотных рот, группа авиаподдержки, взвод связи, штаб — все стояли по стойке «смирно» и смотрели на приземлившуюся летучку.

— Марсдер, подонок, — всхлипнул от избытка чувств внутренний голос. — Не утерпел! Растрепал в штабе — за кем вызвал транспорт. Накажу!

— Батальон! — крикнул кто-то с правого фланга. — Равняйсь! Смирно!

К нам четким строевым шагом маршировал нынешний (а кто же еще?) командир «Манульего батальона».

Не ошибся — передо мной остановился офицер в серьезном звании, судя по затейливым погонам, и, четко вскинув руку в воинском приветствии, доложил:

— Господин Манул! За время вашего отсутствия никаких происшествий не случилось. Личный состав построен для торжественной встречи командира батальона. Больных и незаконно отсутствующих нет. Доложил временно исполняющий обязанности командира батальона подполковник Корздан.

— Здравствуйте… — начал я, приложив лапу к непокрытой голове (местный устав не требовал головного убора для этой процедуры), а дальше чуть не выдал заученное «товарищи».

Какое обращение к военнослужащим принято в имперской армии у меня совсем вылетело из головы! После секундной задержки продолжил:

— Воины самого славного подразделения Империи! — Уф, выкрутился!

— Здравия желаем, господин полковник! — сильным единым голосом ответил весь строй «манулят».

— Вольно! — скомандовал я, опуская лапу.

Строй чуть шелохнулся, формально обозначив исполнение команды. Как они стоят «вольно», так у нас в бригаде и «смирно» не стояли!

— Вольно! Разойдись! — крикнул вслед за мной подполковник Корздан.

— Где штаб батальона? — обратился я.

— Пройдемте. Провожу, — кратко ответил тот.

«Манулята» тем временем четким строем стали покидать летное поле.

Мы двинулись в сторону штаба, а пилот остался у летучки — его миссия окончена.

— Давно исполняете обязанности командира? — поинтересовался я, — честно говоря, совсем лицо мне ваше не знакомо.

—Уже пять лет, господин Манул, — все так же лаконично ответил подполковник. — С того самого дня, как вы, хм, исчезли.

В его фразе проскользнула легкая нотка укора. Еще бы — не так уж часто командир внезапно покидает подчиненных на такой огромный срок, не сказав ни слова.

— Так требовали обстоятельства, — весомо ответил я, пресекая попытку попенять мне за столь долгое отсутствие.

И без его слов чувствовал себя неловко. Казалось, что бросил тех, за кого в ответе, тех, кого приручил, хотя меня же никто не спрашивал — хочу остаться или нет. Вышвырнуло обратно и все…

— А почему так долго не назначают полноценным командиром батальона, а не врио? — поинтересовался я, пытаясь увести разговор в сторону.

— Командир батальона один — вы, — все также кратко ответил Корздан. — Мы пришли. — Он указал рукой на приземистое одноэтажное здание штаба.

— Это ты ловко тему разговора поменял, — усмехнулся внутренний голос. — Хоть дошло, что они тебя все пять лет ждали и не назначали другого комбата?

Да уж сообразил… прямо комок в горле стоит! Да еще Настя с уважением посматривает. Как сестра десантного офицера она тоже оценила преданность моего батальона.

В штабе нас уже встречали. Они же только что на летном поле стояли передо мной — вон того, рыжего с усами, я точно помню во главе второй роты? Слишком колоритная фигура, чтобы не бросаться в глаза — двухметровый здоровяк с пышными казацкими усищами в камуфляже. Помнят, черти, мой приказ, что боец «Манульего батальона» должен быть готов в любой момент вступить в бой, поэтому никакой парадной мишуры — только удобный комбинезон. Ой помню, сколько же я тогда ругался с Эрпой, которая требовала, чтобы караул в покоях императрицы был в красивой опрятной форме, а не в «поношенной пятнистой робе», как выражалась суровая управляющая огромного дворцового хозяйства.