Уникум - Шитова Наталья. Страница 35

— Вы не правы, — улыбнулся Кошарский. — Знаете берегиню Клаву?

— Да как не знать! — улыбнулся Егор. Тетенька преклонных лет в чинной белой косынке пользовалась стабильным успехом несколько лет. Ее небольшие светлые глазки по-щенячьи искренне и проникновенно смотрели с афиш и рекламных страниц. Газетные истории об исцелении безнадежных и возвращении отступников писались в надрывно-мрачных тонах и были похожи на черный триллер, где нежданное и в общем-то незаслуженное избавление наступает само по себе по прихоти доброго ангела. Тетеньке с собачим взглядом роль вселенского ангела отводилась бесповоротно и бесспорно. Доказательств не требовалось, скептиков презирали, заблудших жалели…

— Так вот, я бы не назвал Клавдию Андреевну психически больным человеком, но я голову даю на отсечение, что эта почтенная женщина давно уже не в состоянии адекватно оценить себя. Она искренне считает, что совершила все те благодеяния, которые ей приписаны. Она свято верит в чудесную добрую силу своих проповедей, своих оберегов, своих фотопортретов… — Кошарский тоже снисходительно усмехнулся. — У нее есть своя команда очень толковых и хищных профи, которые вдохновенно работают на ее имидж и свой карман… Это, кстати, прекрасный образец того, как надо растить курочку, несущую золотые яйца…

На столе Кошарского зазвонил телефон, и тот, извинившись, снял трубку. Выслушав чье-то короткое сообщение, председатель помрачнел. Известие, поступившее неизвестно от кого, по видимому, сильно расстроило председателя. Его лицо снова немного покраснело, напряглось.

— Я занят, — буркнул Кошарский. — Если ей не терпится, пусть ждет…

Положив трубку на место, он задумчиво помолчал, потом, потеребив подбородок, встряхнулся и снова взглянул на Егора:

— Так о чем мы? Ах, да… Третья категория. Это те, кто действительно обладает некоторыми особыми свойствами. Причем далеко не все уникумы способны осознанно и целенаправленно применять их. Знать себя, иметь четкую цель и уметь реализовать ее — это, знаете ли, среди прирожденных кудесников большая редкость. Многие до сих пор плохо понимают, кто они такие. Некоторых мне удалось привлечь в Гильдию. Они нам полезны во всех отношениях. Но по большому счету они просто балуются, не задумываясь о масштабе приложения сил. Наконец, самые изощренные уникумы живут себе тихонько, залегли на дно и время от времени выплескивают на сограждан мелкие пакости… Они сознательно не афишируют себя, ничем не выделяются, и этим они сильны. Оставаясь практически неуязвимыми, они способны оказать довольно масштабное влияние на нашу жизнь и произвести довольно серьезные перетасовки сил не только в наших суетных мирских делах, но и в канцеляриях мироздания…

Егору злорадно подумалось, что дядя Кошарский спятил окончательно.

Уж на что Родион серьезно относился к своему проклятому дару, но ему, слава

Богу, не приходили в голову бредовые мысли о том, не перетасовать ли ему что-нибудь в мироздании.

«Жаль, что Родька не слышит, вот повеселился бы от души…» — пожалел Егор и пониже нагнул голову, чтобы спрятать улыбку. Но губы все равно растягивались сами по себе. Егор провел по ним языком, прикусил, сдержанно покашлял, прикрыв рот кулаком.

Кошарский будто бы не заметил маневров своего собеседника, а если и заметил, то не показал этого.

— До недавнего времени я считал Родиона Березина всего лишь талантливым мистификатором-иллюзионистом. Но после того, как я лично убедился, что мокрые штаны Вербина — это совсем не иллюзия, я изменил свое мнение, — серьезно проговорил Кошарский. — Ваш брат действительно уникален даже среди личностей своего уровня. И горе тому, кто в это до сих пор не поверил… Но пока Родион в силу объективных причин на время вышел из строя, я вынужден обратиться к вам…

— Стоп-стоп! — Егор звонко шлепнул ладонью по столешнице из красного дерева. — При чем тут я?

— Вам только кажется, что вы ни при чем, — с некоторой досадой поморщился Кошарский. — Вы двойняшки. Учитывая, насколько вы схожи внешне, я могу сделать определенный вывод: вы однояйцевые близнецы…

— Ну да, как будто, — пожал плечами Егор. — И что?

— Это вечная связь. Это прочнейшая астральная связь и не только на всю жизнь, как признано нынче даже ортодоксальной наукой. Это внесенсорное общение и биологический взаимообмен двух индивидуумов даже в том случае, если один умирает задолго до кончины второго… — Кошарский проговорил все это и с удивлением всмотрелся в Егора: — Что, друг мой? Вы впервые слышите об этом?

Егор в замешательстве пожал плечами. Конечно, он не мог не слышать такие теории, и даже был в чем-то с ними согласен. Однако Родион настойчиво приучал брата не спешить путать Божий дар с яичницей, и Егор был послушным учеником:

— Я слышал об этом. Но здесь-то наша связь при чем?

— Да при том, что способности свои Родион подпитывает, очень многое забирая от вас. Да-да, именно от вас! Он как бы… — Кошарский нетерпеливо пощелкал пальцами. — Как бы один пользуется вашими общими ресурсами. Возможно, если бы вы распределили их поровну, вы оба были бы вполне ординарными особями мужского пола. Но Родион, если можно так выразиться, ограбил вас… Невольно, разумеется… Сейчас он не в силах придерживать у себя двойную силу, да и своей-то распорядиться не в состоянии. А значит, всем этим богатством можете сейчас воспользоваться вы…

Егор печально покачал головой:

— Джан Серафимович, вы ошибаетесь… Нет никаких общих ресурсов. Родион не прирожденный кудесник.

Брови Кошарского взлетели под самый потолок:

— Зачем вы врете? Может быть вы поведаете мне, что вашего брата поразила молния? Простите, но я не верю в истории о том, как чудесные способности приходят после того, как сунешь пальцы в розетку!

— Никаких розеток. В детстве с Родионом случилась очень неприятная, страшная история. Он перенес сильнейший эмоциональный шок. Потрясение дало вот такую странную реакцию… Ваши шпионы, господин Кошарский, самые настоящие халтурщики.

Кошарский недоверчиво покачал головой. Потом долго и внимательно рассматривал Егора. Затем вздохнул и грустно сказал:

— Если так оно и есть, то моя надежда на вас, Егор, смешна, как стоптанные тапочки.

Егору осталось только скорчить повинную гримасу:

— Увы, господин Кошарский!

Председатель Гильдии казался, действительно, очень огорченным.

— Полагаю, на этом мы закончим, — устало вздохнул Егор. Толочь воду в ступе ему надоело. Он развел руками и встал.

— Егор, друг мой… Надеюсь, что вы хорошенько подумаете над моими словами. Я думаю, что даже если вы сейчас повернетесь, хлопнув дверью, и уйдете, обозвав меня старым козлом, вы непременно вернетесь ко мне, чтобы продолжить этот разговор…

— Насчет козла не знаю, для этого я слишком хорошо воспитан. А вот дверью я точно хлопну, — процедил Егор.

Он вышел в коридор, даже не простившись.

— До встречи, Егор. До скорой встречи, — донесся до его ушей голос председателя.

«За кого он меня принимает?!» — с возмущением вопрошал себя Егор, шагая по длинному коридору на лестницу. Егор реально смотрел на вещи и знал свое место. Но у него был некоторый повод для самоуважения. Во всяком случае, он не сомневался в присутствии мысли в своих глазах. То ли Кошарский эту мысль не заметил, то ли нарочно разговаривал с Егором так, как общался бы с одним из тяжеловесных братков-тугодумов.

Постепенно остывая, он спустился в вестиюбюль.

Охранник, что стоял у конторки, был Егору незнаком: молодой худощавый парнишка. Чуть наклонив голову набок, он быстро оглядел Егора.

— Вы Березин?.. Джан Серафимович просит вас подняться наверх!.

— Мы с ним уже поговорили, — отрезал Егор, не останавливаясь.

— Он собирается сообщить вам что-то важное, — настойчиво сказал парень.

— Очень просит вернуться. Сказал, что это в ваших интересах.

Возможно, ломать из себя гордыню действительно ни к чему. Кошарский, конечно, себе на уме и перед ним не стоило расслабляться. Но даже в таком заведении, как Гильдия двуличных кудесников, Егору так хотелось повнимательнее прислушаться к словам, сулящим помощь Родиону. И Егор пошел назад.