Зимние волки полуночи - Смирнова Елена Станиславовна. Страница 41

А ведь эти выродки приковали меня именно цепями, зная, что обычные, даже заговоренные веревки я порву. Была бы у меня еще и вся сила оборотня, порвала бы и цепи. Но что-то все сдерживает! Попробовав подвигать руками, я еле слышно зашипела от резкой боли — правое плечо оказалось вывихнуто. Чудесно. Все просто чудесно. Я лежу, практически беспомощная, на алтаре, меня собираются приносить в жертву, а еще во мне каким-то образом оказался спрятан Камень, который они не должны получить. Но при всем этом я совсем ничего не могу сделать, а тот, кто может, не знает о том, что здесь происходит.

Роллон! Роллон, ну услышь меня, прошу! Они могут забрать Камень! Прошу, не дай им этого сделать! Услышь, Роллон! Роллон!!!

В библиотеке было тепло, однако внимательно склонившийся над толстой книгой Зимний волк внезапно вздрогнул. Словно повеяло холодным ветром, и этот ветер донес беззвучный, но от этого не менее громкий крик. Он не разобрал слов, но и без этого было понятно, кто кричал. И зачем.

— Ты куда? — Лентарн оторвался от трудов полуторатысячелетней давности, недоуменно взглянув на друга, пристегивающего ножны с мечом и застегивающего куртку.

— С Литой опять что-то случилось, — коротко бросил Роллон, наконец справившийся с ремнем, постоянно выскальзывающим из пальцев.

— Да ну? И что именно?

— Пока не знаю.

— Неужели это важнее работы? — Лентарн скептически приподнял бровь, прекрасно зная ответ. Важнее.

— Это человеческая жизнь, — резонно заметил мужчина.

— Возможно. Но откуда ты знаешь, что случилось что-то серьезное?

— Я это почувствовал. Не волнуйся, я постараюсь скоро вернуться и все доделать, — с этими словами Роллон вышел из комнаты.

— И когда только ты успел к ней так привязаться? — спросил Лентарн у воздуха, вновь придвигая к себе том.

Обстановка нравилась мне все меньше и меньше, накаляясь с каждой секундой. Жрецы уже завершили свои ритуальные песнопения и явно приготовились к тому, что меня пора бы уже и убивать, однако по непонятным мне причинам главный в их «банде» пока медлил, словно чего-то ожидая. Впрочем, мне это было вполне на пользу — я совсем не горела желанием умирать, а тем более умирать так — на алтаре, приносимая в жертву. Очень хотелось жить. Может быть, в моей жизни и были периоды, когда мне хотелось умереть, но эти периоды давно и счастливо прошли, помахав мне на прощанье рукой. Не хочу умирать. Только не сейчас, когда я окончательно освободилась от всех пут прошлого, раньше словно душивших меня тугой нитью. Раньше… все это было лишь раньше.

Распорядитель сего праздника, на котором мне выпала честь побывать, наконец закончил все приготовления и, кажется, решил перейти собственно к делу.

Широким и властным жестом приказав «послушникам» занять места согласно купленным билетам, некромант склонился надо мной, проверяя, прочно ли я связана.

Я уже было хотела хотя бы плюнуть ему в лицо или сделать еще что-то малоприятное, но внезапно услышанная фраза пригвоздила меня к холодному камню лучше всяких цепей.

— Подыграй мне! Ну хоть сделай вид, что тебе больно — я сказал, что эти цепи смазаны чем-то от оборотней, — через зубы прошипел жрец странно знакомым голосом. Я внимательно вгляделась в его немолодое лицо, через которое на мгновение проступил другой, очень знакомый облик. Но что ОН здесь делает?

— Что ты здесь делаешь? — воспроизвела я свою последнюю мысль, стараясь не двигать губами.

— А ты не видишь? — тихо, стараясь не привлекать нездорового внимания учеников, вопросом на вопрос ответил Лоттер, под видом проверки расслабляя замки на руках и на ногах. Чудесно, теперь, если постараться, я могу их порвать. Точнее, могла бы, если бы кто-нибудь заботливый вправил мне плечо. — Я на этот кружок последователей Веггота охочусь, причем уже давно. Меня удивляет одно — как ты здесь оказалась? И почему в тебе спрятан Камень Желаний, который все магистры Ателлена ищут, сломя голову?

— Потом расскажу, — торопливо пообещала я, глазами указывая на остальных присутствующих, уже явно изнервничавшихся в ожидании.

— Будет немного больно, — телепатически сообщил первый красавец Университета, магическим огнем нагревая жаровню с углями. — Но в любом случае нужно извлечь камень, иначе этот предмет, обладающий почти что разумом, поглотит твою волю и попросту превратит тебя в свое пристанище. Потерпишь?

— Хорошо, — я понимающе прикрыла на некоторое время глаза, изобразив на лице маску ужаса — чтобы поверили, что мне действительно страшно и буквально до смерти боюсь всех собравшихся здесь.

Сказав еще несколько прочувственных фраз (некроманты опять прослезились, но на этот раз Лоттер рыдать не стал), лже-колдун выудил откуда-то достаточно большой кинжал; ловко орудуя им над жаровней, он накалил его докрасна и чуть наклонился, вычерчивая надо мной дымные узоры. И где только научился проводить такие обряды? Неужели этому учат на кафедре Охотников? Но, скорее всего, он просто прочитал очень много дополнительной литературы — насколько я знаю, на лекциях Лоттер предпочитал отсыпаться, ему больше нравилось выучить и понять все то же самое самостоятельно. Как при этом он умудрялся еще тратить уйму времени на развлечения и хорошо учиться, я не представляю.

Пока я раздумывала, Лоттер успел начертить в воздухе пять символов — пять стихий, и сейчас увлеченно колдовал, творя руками мыслимые и немыслимые пассы. Кажется, колдовство уже близилось к завершению…

Будет немного больно?!!! Да я со своим и так завышенным болевым порогом чуть не закричала, но вовремя закусила губу. Нет. Я не буду кричать перед ними. Никогда. Они не должны знать, что причиняют мне боль, потому что от этого им будет еще приятнее, зато очень неприятно будет Лоттеру. Все-таки он мой друг… и поэтому я молчала, чувствуя, что меня словно сдавливают раскаленные клещи.

Закушенной губе было больно, но я все-таки старалась держаться, не думая о боли, не обращать внимания на которую было выше моих сил. Не сорваться. Нет. И не сойти с ума, хотя это сложно. Главное — сохранять здравый рассудок.

Когда я снова смогла почувствовать, что боль отступает и тяжело задышала, холодный пот лился по лбу градом, заодно выступив и на всем теле. Слизнув солоноватую кровь с все-таки прокушенной губы, я взглянула на Лоттера и остальных, а затем немного наверх. Лицо друга выражало заинтересованность и крайнее любопытство, лица некромантов — благоговейный трепет. Не знаю уж, что именно было написано на моем лице, но скорее всего это было недоумение. Интересно, почему этот артефакт называют камнем? Сгусток переливающихся лучей, сплетенных в клубок, ярко сверкающий и заставляющий слезиться глаза.

Но как это оказалось во мне? И когда Веггот успел?

Наверняка, в последние минуты жизни он все-таки нашел немного силы для этого действия. Однако, почему Роллон, этот эксперт по всем видам магии, особенно некромантии, не распознал камень во мне? Возможно, потому, что не мог этого предположить. Слишком просто…

Внезапно Лоттер пошатнулся, словно ища в воздухе невидимую опору. Наведенная им иллюзия начала медленно исчезать, через чужую, присвоенную внешность уже просвечивало его собственное лицо. Нет, только не сейчас… не сейчас… камень нужно куда-то спрятать. А если все добросовестные ученики Веггота поймут, что здесь происходит… боюсь, один он со всеми не справится, а мной как раз завладела странная слабость, из-за которой я не могла даже пошевелить рукой.

… — Запомните, — размеренно и спокойно говорил мастер Натан, молодой мужчина лет тридцати на вид, в которого была влюблена добрая половина Университета. Другая половина попросту состояла из парней и меня, прекрасно знающей профессора с детства и поэтому питавшей к нему только уважение. Честно признаюсь — в десять лет он был моим идеалом, со временем мнение изменилось. Впрочем, такая популярность среди женского населения совсем не мешала Натану оставаться достаточно строгим и требовательным учителем. Как и сейчас, например, неторопливо читая лекцию, он прохаживался по аудитории, пристально наблюдая за всеми учениками и не давая никому отлынивать. На письменном столе уже возвышалась гора из отобранных у учеников предметов, растущая с каждой минутой. Многие, в частности я, пытались отвоевать свои вещи, но мастер перехватывал их на полпути, возвращая назад. Вот и сейчас, классный журнал взлохматил мне волосы, дал несильный подзатыльник Глареду, пытавшемуся незаметно сделать домашнее задание по теоретическим аспектам магии, и отправился дальше выискивать недобросовестных студентов. Натан тем временем продолжал, и я с интересом вслушалась в лекцию: — Если вы по воле обстоятельств взяли другую личину, наведя иллюзию, будьте очень осторожны и не применяйте мощных заклятий, поскольку иллюзии очень нестабильны и разрушаются от сильных заклинаний, которые используете вы или просто кто-то, находящийся рядом…