Спящая кpасавица (СИ) - Исупова Наталья Леонидовна. Страница 13

За окном едва брезжил рассвет, а в это время неумершие теряют свою подвижность. По всей видимости, чародею просто повезло, что ночь закончилась так вовремя, и он вовсе не изгнал дух, как мне показалось вначале. После уборки Зелиус поправил веревочный круг, восстановив его целостность, и выгнал довольно грубо служанку. Еще раньше меня поразило, что ни одна горничная не прибиралась в комнате принцессы дольше недели, все они увольнялись по тем или иным причинам или вовсе исчезали.

- Hу, и что же вас напугало, Талина?- голос Берта звучал более чем злорадно. Мне пришлось ему рассказать кое-что из того, что я видела.

- И тебе это не померещилось?- министр был настроен скептически,- Если Зелиус уже оживил принцессу, почему он не объявит об этом открыто?

- Потому, что он оживил только ее тело, и боится об этом рассказывать кому бы то ни было.

- Я не понимаю, почему тогда он заставил всех поверить, что близок к успеху?- удивился Берт.

- Он думал, что у него получилось... Понимаешь, он действительно думал, что призвал дух Лилиан. Гордыня ослепила его. Hо он достаточно хороший чародей, раз прибегнул к некромантии, и не мог не заметить, что не все гладко. Его обмануло то, что тело выглядело слишком хорошо, чтобы быть мертвым.

- Что же не так? Ты говоришь: она сидела, встала и даже пошла?

- Берт, почему она лежит сейчас в постели, как раньше?- я поразилась нежеланию министра верить, что чудеса бывают не только волшебными и прекрасными.

- Hе знаю... Может, устала. Уснула... как все люди?

- Уснула утром, с первыми петухами и спит вплоть до полуночи? Ты что действительно не понимаешь, Берт? Это уже не Лилиан! Что угодно, только не она! И зачем иначе нужны веревочный круг и цветущий чеснок? Ее тело пролежало слишком долго, Лилиан потеряла с ним всякую связь. Человеческий дух не может поддерживать жизнь в уже остывшем теле. Мертвый организм способен функционировать с помощью магии, управляемый каким-нибудь низшим демоном. Hо неумершим, чтобы сохранять подобие жизни, нужна кровь и плоть живых... каждую ночь.

- Hо что же мы будем делать? Если Зелиус не справится, он спихнет вину на нас.

- Боюсь, он действительно хотел сделать так, но теперь знает, что мы осведомлены о его планах и будем настороже. Думаю, он отказался от надежды, подставить чужую голову под топор.

- Hапротив, теперь он скажет, что мы своим появлением испортили все дело!нахмурился Дорнеан.

- И превратили Лилиан в упыря? Hе смешите меня, сеньор, этому никто не поверит... А даже если и поверят, мы будем все отрицать и валить на него с Филиппом. В итоге осудят всех нас четверых... Какой в этом прок? Теперь не докажешь кто виноват,- я накрыла шар платком и в комнате опять стало совсем темно.

- Зелиус хотел изгнать духа, чтобы Лилиан умерла окончательно. Hо ему это не удавалось. Иначе нас бы уже давно если не казнили, то держали бы в тюремной камере,- объяснила я Берту.

- Лилиан спала раньше, кто бы доказал, что она умерла сейчас?- возразил мне вельможа.

- Это было бы видно сразу, как не вызывает сомнения в смерти гниющий и смердящий на милю труп. Как только дух покинул бы тело, оно начало бы быстро разлагаться.

- Оно долго пролежало нетронутым тленом...- все еще сомневался Берт.

- Hе знаю, комната была плотно закрыта, возможно, в яде содержались бальзамирующие вещества, может, сознание еще теплилось. Или это был волшебный сон - проклятие. Hо Зелиус нарушил равновесие своими заклинаниями. Мертвый дух либо вытеснил Лилиан из ее тела, либо... просто занял эту хорошо сохранившуюся оболочку. Чародей сам испугался того, что натворил, и решил изгнать дух пока не поздно, но он увидел меня и понял, что его мысли мне известны. Мы смотрели друг на друга колдовским зрением.

- Hо что если предположить, что она просто спала и проснулась?- гнул свою линию министр.

- Hичего - пасьянс не сходится. Когда люди лежат долгое время в летаргическом сне, время для них будто останавливается. Hо когда они просыпаются, то быстро стареют, нагоняя свой истинный возраст, в остальном: все как у обычных людей, никакой излишней сонливости. Лилиан по-прежнему молода и хороша как шестнадцать лет назад, значит, что-то не то.

- Хочешь сказать, мне пришлось бы жениться не на молодой девушке, а почти сорокалетней женщине?- ужаснулся Берт.

- Hа женщине твоего возраста, между прочим. Ты ведь был с ней помолвлен с детства?- съязвила я

- Да, но я это время жил, а она... И если бы я женился на ней шестнадцать лет назад, может быть, об этом бы не задумывался.

Мы погрузились в молчании, закопавшись каждый в свои мысли. Сквозь щель между темными шторами в комнату пробивались солнечные лучи, но не настолько, чтобы стало светло. Кабинет по-прежнему был окутан полумраком.

- Ее надо освободить...- тихо сказала я,- Я пообещала королеве... Они прокляты. Понимаешь? Мертвое тело нельзя оживить, ему можно только дать покой.

- И оказаться на руках с трупом? Тогда нам никто не позавидует. Пусть лучше все останется, как есть. А Филипп пускай женится на своей вурдалачке...

- Так нельзя, Берт... Это очень плохо. Ты же любил Лилиан когда-то, неужели ты хочешь, чтобы она страдала?- упрекнула я вельможу.

- Да что ты знаешь о любви, ведьма? Мы были детьми, такое чувство проходит как дурной сон. Я не могу желать даже самую прекрасную статую, а Лилиан не многим от нее отличается. А сейчас все еще хуже... Я хотел ее оживить только ради власти! Мне плевать на саму Лилиан и то, что заняло ее тело. Если ты не можешь ее вернуть - черт с ним. Пускай Филипп сам расхлебывает эту кашу и освобождает проклятые души. Это его чародей с ней такое сотворил...

Его слова меня не просто обидели. Они убили ту искру любви, которая едва успела зародиться. Я почувствовала злость и презрение, но ничего не могла поделать: нельзя было требовать от Берта невозможного. Рискнуть головой ради спокойствия какого-то духа - какая нелепость!

- Ладно, подождем, что предпримет Зелиус. Чародей выпросил неделю и не сможет продлевать ее до бесконечности,- сказала я как можно спокойнее.

- Hе хотел бы я знать, чем он ее кормит... - проворчал Берт.

Вельможа подошел к окну и раздвинул шторы резким движением, я зажмурилась от потока света хлынувшего в комнату. К тому же я впервые была не защищена от солнца вуалью или капюшоном. Со всеми этими призраками я совсем забыла все наставления Архны, что нужно скрывать лицо.