Свет. Испытание Добром? - Федотова Юлия Викторовна. Страница 6

Друга он нашел в библиотеке, тот сидел за преподавательским столом и клевал носом над закрытой черной книгой.

– Не открывается, зараза! – посетовал маг, подняв на Йоргена сонные глаза. – Похоже, полуночи ждать придется… – Тут он окончательно пробудился и встревожился. – А ты-то зачем здесь?! Случилось что?!

– Вот именно! Случилось! – трагически подтвердил ланцтрегер и поведал, как обстоят нынче дела с праведной верой в славной Реонне.

– Похоже, это какая-то зловредная ересь, – помрачнел бакалавр. – Надо немедленно поставить в известность ректорат, не хватало, чтобы в Эдельмарке вошло в моду аутодафе!.. Кстати, а что за причина привела тебя к храму в этот час? Опять ходил в кабак, к своим университетским недоумкам? Воля твоя, конечно, но я, как старый боевой товарищ, такого поведения одобрить не могу, так и знай…

– Да знаю, знаю, – отмахнулся ланцтрегер, досадуя, что попался. – Идем уже к начальству. А то пока мы тут будем рассуждать о морали, нас начнут палить на площадях!

Господин ректор по вечернему времени встретил визитеров на пороге своих жилых апартаментов, как был в шлафроке лилового бархата, искусно расшитом драконами, и странных остроносых пантофлях, привезенных из дальних восточных земель. На его не по возрасту густых и черных, с благородной проседью волосах красовалась плетеная сеточка с мелкими жемчужинами в местах перекрещивания нитей, и Йорген чуть не фыркнул бестактно. Он привык считать, что подобные штуки носят только дамы, а оказалось, и ректоры тоже. Право, как чудно́ устроен этот мир!

Ректор был не один, в гостях у него в богато обставленной, полной забавных безделушек комнате, вокруг неудобно низкого восточного столика, накрытого на пять персон и увенчанного пузатой бутылью, сидели три профессора с темными бокалами в руках; одеты они были тоже по-домашнему. «Вечеринка в узком кругу. Почти весь ученый совет в сборе, – отметил про себя Легивар. – Удачно зашли».

– Итак, чем обязан вашему визиту, молодые… гм… – Ректор окинул Йоргена скептическим взглядом, но все-таки не отказал ему в праве считаться человеком, несмотря на явные признаки чужой крови, – …молодые люди?

Говорил Легивар на правах младшего коллеги. Студиозус фон Раух скромно помалкивал, только кивал головой в соответствующих местах. Собственно, его вмешательства и не требовалось: бакалавр изложил все очень толково, будто сам был свидетелям тех событий. Поведал и про то, как в прошлом году во фрисском городишке Лупц были вероломно захвачены в плен двое мирных путников, обратившихся в необычный, обвитый наружной лестницей храм за помощью, и про то, как тамошние хейлиги обманом заманили в город юную гизельгерскую ведьму Гедвиг Нахтигаль, посулив ей место повитухи, но вместо обещанной работы обрекли на публичное сожжение за колдовство. Рассказал о странной ереси, предписывающей искоренять всяческую магию именем Дев Небесных, и о том, что ересь эта пошла гулять по миру, неся угрозу всем мастерам тайных дел. И вывод сделал: надо все силы устремить на то, чтобы положить конец этому вредному явлению, пока оно не принесло больших бед…

Ему внимали очень сосредоточенно, с интересом и вроде бы даже благосклонно. Однако лица у профессоров оставались безмятежны, ни тени тревоги или хотя бы озабоченности не было на них.

– Что ж, – выслушав молодого коллегу, снисходительно молвил господин ректор, – история, поведанная тобой, весьма занятна и действительно заслуживает нашего внимания. Я доволен, что вы пришли к нам с ней, люди нашего круга должны знать обо всем, что творится в этом мире. Однако лично я склонен полагать и уверен, что коллеги меня поддержат… – (Коллеги дружно закивали, еще не зная, что именно они должны «поддержать»). – Да, я считаю, что ваше волнение неоправданно. У хейлигов есть молитва, но настоящей Силы нет. Они способны лишь взывать к тем, кого никто никогда не видел и чье реальное бытие отнюдь не доказано. Что они могут противопоставить нам, постигшим природу вещей, проникшим в сокровенные тайны мироздания и овладевшим теми знаниями, что недоступны простому смертному, даже если таковой облачен в рясу и мнит себя важной персоной?

– В Лупце они истребили всех ко… магов поголовно, – тихо напомнил Йорген.

Ректор с досадой отмахнулся:

– Ах, боже мой, ну какие маги могут быть в Лупце? В этом жалком городишке на краю просвещенного мира? Ярмарочные колдуны, лекари-коновалы да ведьмы-недоучки… Из них половина наверняка обыкновенные фокусники да шарлатаны! Вольно же еретикам воевать со всяким сбродом, компрометирующим гордое звание истинного мага! Пожалуй, нам даже на руку придется их деятельность. Контроль с нашей стороны, разумеется, должен быть, на днях я сделаю соответствующие распоряжения, но повторяю: поводов для беспокойства нет. Можете быть свободны, юноши. Я доволен вами.

«Юноши» задом, задом покинули помещение. Они-то довольны не были! Уж на что Легивар Черный благоговел перед академическим начальством, даже он чувствовал раздражение. Йорген – тот и вовсе кипел от ярости, зрачки его желтых глаз сделались большими, а кончики ушей стали вздрагивать нервно; в нем было очень мало от человека в тот момент, темная нифлунгская природа проявилась во всей красе. А все потому, что никто не смеет, вольно или невольно, включать в число недоучек и шарлатанов ведьму Гедвиг Нахтигаль!

– Зачем ты меня остановил?! – шипел он на спутника. – Зачем не дал сказать, что я о них думаю?!

Да, остановил… болезненным тычком в спину, в тот самый миг, когда понял, что ланцтрегер сейчас не сдержится и наговорит лишнего. А что было делать? Йоргену его магическая карьера недорога, он рискнет ею не задумываясь. А про Черного Легивара потом скажут, что они были вместе, на его будущем конфликт с господином ректором вряд ли отразится благотворно.

– Успокойся, не бесись, – увещевал он примиряюще. – Положа руку на сердце, возможно, они даже в чем-то и правы, возможно, мы поторопились поднимать тревогу…

– Они правы?! – вскричал ланцтрегер запальчиво. – Это в чем же?! В том, что надо позволить свихнувшимся хейлигам истреблять огнем несчастных людей, виноватых только в том, что их колдовское мастерство не достигло тех вершин, каковые заслужили бы уважение у этого лилового индюка в бабьей сеточке?!

Легивар Черный поморщился. Все-таки не стоило Йоргену отзываться о господине ректоре в выражениях столь резких, это признак дурного тона.

– Нет, я совсем не это имел в виду и негодование твое полностью разделяю. Но не исключено, что мы в самом деле переоценили опасность этой ереси для магического общества. Все-таки Сила на нашей стороне…

– Ха! – сказал на это Йорген фон Раух, не студиозус-первогодок, а ланцтрегер Эрцхольм, начальник Ночной стражи Эренмаркского королевства, у него даже голос стал другим, все юношеское волнение пропало, остался холодный лязг металла. – Где была эта ваша Сила, когда на мир перла Тьма?! Что же не остановили ее твои ученые коллеги, постигшие природу вещей и проникшие куда-то там? Молчишь? А я тебе скажу! Всей вашей премудрости хватало лишь на то, чтобы защиту навести, обезопасить собственную персону от порождений мрака, не попасться на зуб голодной твари – и только. Зато хейлигам, у которых есть только молитва и ничего больше, защита была не нужна. За все годы Тьмы не было случая, чтобы хоть какая-то из тварей посмела переступить порог храма или черту капища! Так что богов и служителей их не стоит списывать со счетов, и лично я склонен полагать, что опасность осталась недооцененной.

Бакалавр невольно попятился. Таким милого юношу Йоргена он видел, пожалуй, впервые. Хорошо, что преображение это приключилось уже на улице, а не в покоях ректора, а то мало ли…

– Ну что тебе на это сказать… – неуверенно пробормотал он. – Мы с тобой сделали все, что могли, руководство оповестили. Если оно не пожелало нас понять – это уже не наша беда. В случае чего пусть пеняют на себя.

– Не все, – возразил Йорген, возвращаясь к своему нормальному облику. – Если эти идиоты-колдуны действовать не желают, надо поставить в известность городские власти, пусть знают, какая дрянь завелась на их земле. Завтра утром схожу в ратушу.