Охота за невестой - Фэйзер Джейн. Страница 18

Если он не ошибся, высокородная мисс Дункан была совсем не такой, какой показалась ему вначале. И возможно, предстоящий вечер не станет пустой тратой времени. Поджав губы, он спрятал деньги в ящик стола и запер на ключ.

Кеб остановился у дверей кафе Фортпума, и Пруденс вошла в почти опустевший зал. Честити, сидевшая за столиком у окна, махнула ей рукой. Пруденс присоединилась к ней и сестре.

– Ну? – спросили они в один голос.

– Сейчас расскажу, – сказала Пруденс. – Нет, благодарю вас, – отмахнулась она от официанта, подкатившего к их столику тележку с кексами. – Я выпью только чашку чаю. – Она поставила на пол сумку и сняла перчатки. – Он уделил мне минут пятнадцать и во время разговора держался чрезвычайно надменно, даже пытался оскорбить меня. Ни разу в жизни я не слышала ничего подобного. Он даже не прочел наши бумаги, и не успела я опомниться, как оказалась на улице перед закрытой дверью.

Констанс едва слышно присвистнула:

– И ты вернулась.

Пруденс кивнула:

– Не помню, когда я была так зла.

Честити налила сестре чаю и пододвинула ей чашку, в то же время размышляя о том, что Пру редко теряла самообладание, но уж если это случалось, разражалась настоящая буря.

– На этот раз он выслушал тебя?

– О да, – сказала Пруденс, отпив маленький глоток чаю. – У него даже нашлось время не спеша прочесть материалы, оставленные мной клерку два дня назад.

Она с минуту помолчала.

– Он собирается взять наше дело? – спросила Констанс.

– Не знаю. – Пруденс осторожно поставила чашку на блюдце. – Он пригласил меня нынче вечером пообедать с ним.

Сестры даже рты раскрыли от удивления.

– Сказал, что мы продолжим деловой разговор за обедом.

– Это что-то новенькое, – промолвила Констанс. – Впервые слышу.

– Не знаю, – пожала плечами Пруденс. – Но не могла же я отказаться от такой возможности. Верно?

– Ты не забыла, что он разведен? – напомнила Честити. – Может быть, он не слишком чистоплотен в личной жизни?

Теперь настала очередь Пруденс удивиться.

– По правде говоря, забыла.

– Разведен? – спросила Констанс. Эту интригующую новость она услышала впервые.

– Да, мы узнали об этом из справочника «Кто есть кто», – объяснила Честити. – Он в разводе уже шесть лет. У него есть дочь.

– Вряд ли он о ней очень заботится, – презрительно заметила Констанс. – Юридически она принадлежит ему. Поэтому все решения относительно ее жизни принимает он, а остальное предоставляет ее матери. Так обычно бывает.

– Вероятно, – согласилась Пруденс.

Она рассеянно взяла сандвич с огурцом и очень удивилась, когда заметила, что держит его в руке.

– В чем дело? – спросила Констанс.

Пруденс положила сандвич на тарелку.

– Знаешь, временами мне казалось, что он флиртует со мной. Его той из высокомерно-снисходительного вдруг становился дружелюбным, и мне казалось, что передо мной совершенно другой человек.

– Неслыханно, чтобы разведенный мужчина флиртовал! – заметила Констанс. – Обычно бывает наоборот. Как-то непрофессионально со стороны адвоката флиртовать с потенциальной клиенткой.

– Если он не собирается браться за наше дело, а преследует другие цели, то может водить нашу Пру за нос.

Честити забыла о недоеденном миндальном печенье. Ее глаза широко распахнулись, и она перешла на шепот:

– Может быть, он задумал что-то недоброе?

– О, Чес!

Сестры расхохотались, чего она и добивалась, однако их веселье длилось недолго.

– Но почему вдруг он проявил ко мне интерес? Ведь я выглядела просто ужасно! – сказала Пруденс.

– Думаю, когда ты разгневалась, то стала самой собой, несмотря на твое одеяние, – с улыбкой предположила Констанс.

– Ты снимала очки?

– Не знаю, я... О, ради всего святого, Кон! А что, если снимала?

Сестры ничего не ответили, только смотрели на нее с удивлением.

– О святые угодники! Дайте мне силы!

Пруденс взяла сандвич и быстро покончила с ним.

– Значит, ты приняла приглашение, – констатировала Честити.

– Да, я же сказала, что приняла. Не могла же я упустить такой шанс – еще раз попытаться убедить его взяться за наше дело.

– Он привлекателен? Пруденс задумалась.

– Не в моем вкусе, – сказала она наконец с вызовом. – Но некоторые женщины могут счесть его привлекательным.

– Но на тебя никогда не действовала демонстрация обаяния, – заметила Констанс, беря чашку.

– Не действовала, – согласилась сестра.

– Хотелось бы знать, чем закончится этот вечер, – задумчиво произнесла Честити.

Пруденс промолчала и взяла второй сандвич с огурцом.

ГЛАВА 6

– Идешь куда-то, моя дорогая? – Лорд Дункан остановился посреди холла, глядя на дочь, спускавшуюся с лестницы. Через ее руку было перекинуто пальто.

– Да, меня пригласили на обед, – ответила Пруденс, сходя с последней ступеньки. Она не могла не заметить изумления во взгляде отца при виде ее туалета. Дочь была одета так, словно собиралась на похороны. Старомодное платье, коричневое в полоску, никаких украшений.

Пруденс, не желая привлекать внимание к своему туалету, торопливо сказала:

– Добрый вечер, лорд Беркли.

Она произнесла это ледяным тоном, но ни граф, ни ее отец не заметили этого.

– Добрый вечер, Пруденс, – ответил граф, одарив ее игривой улыбкой. – Должно быть, у вас свидание с молодым человеком, да?

Он хотел потрепать ее по щечке, но она ловко увернулась.

Граф хмыкнул:

– Такая стыдливость вам не к лицу, мисс Пруденс. Другое дело девушка, впервые выходящая в свет. А вы уже который сезон появляетесь в обществе.

Пруденс бросила взгляд на отца и по выражению его лица поняла, что он не одобряет фамильярности своего друга. Это ее удивило и в то же время придало ей смелости. Обычно отец был во всем согласен с Беркли. Его слово было для отца законом. Но может быть, отец не так уж верит в непогрешимость графа, хотя громогласно выступает в его защиту и порицает хулителей своего друга? Как бы то ни было, в завуалированных намеках графа на возраст и незамужнее состояние Пруденс было что-то в высшей степени омерзительное, а лорд Дункан отличался крайней щепетильностью и был любящим отцом.

Пруденс ответила ледяной улыбкой и спросила:

– Как продвигается возбужденное вами дело о клевете, милорд?

Вопрос оказал желанное действие. Лицо его лордства побагровело.

– Этих чертовых трусов пока еще не удалось привлечь к ответу, о них ни слуху ни духу, как говорят мои поверенные. Они скользкие, как угри. Но если они думают, что им удастся выйти сухими из воды, то глубоко ошибаются.

– Едва ли им удастся скрываться вечно, лорд Беркли, – заметил лорд Дункан.

– О нет, мы их прищучим, и тогда я обдеру их до нитки, всех до единого, – в ярости заявил он. – Я сдеру с них шкуру и отберу все до последнего пенни.

– Очень сомневаюсь, что даже вся полнота закона позволит вам сделать все, что вы намереваетесь, – мягко возразила Пруденс. – И как вы полагаете, сколько ответчиков будет в этом деле? Один или больше?

– Конечно, больше, там их целая команда, этих слизняков, предательски маскирующихся под женщин и готовых вонзить нож в спину исподтишка. Наверняка какие-то извращенцы. Попомните мои слова! – Он сверкнул глазами на Пруденс и помахал пальцем перед самым се носом. – Попомните мои слова, мисс. Мы конфискуем все номера этой паршивой газетенки и устроим из них костер прямо на улице. Я их, проклятых, разорю и сгною в тюрьме!

– А вам не приходит в голову, лорд Беркли, что авторами могут оказаться женщины?

Он уставился на нее с таким удивлением, будто у нее появилось две головы.

– Чепуха! Чепуха! Скажете тоже! Женщины! – Он разразился оглушительным хохотом и похлопал по плечу лорда Дункана. – Женщины! Чтобы женщины копались в грязи, придумывали столько лжи, появлялись в трущобах... Как вам такая идея, а, Дункан?

Лорд Дункан нахмурился. На него нахлынули воспоминания о покойной жене.