Возвращение (СИ) - Мельник Сергей Витальевич. Страница 22

Впрочем этот вопрос долгих разговоров на тему докажи что ты не верблюд лишился остроты когда я заметил отделившуюся от шеренг легиона двойку слаженных бойцов выдвинувшихся в нашу сторону.

Первый был не высок и орудовал с грацией и утонченностью парными клинками, обоюдоострым мечем одноручкой и, узким жалом даги с филигранной закрытой гардой. Утонченная фигурка крепкого и неимоверно верткого юноши и оранжевый монолит непробиваемого спокойствия за его спиной, в виде невысокого азиата идущего следом и страхующего паренька четкими и скупыми ударами окованного стальными кольцами посоха.

— Улич! Я знал! — Кричал Герман де Мирт сияя улыбкой. — Никто не верил, а я знал!

На душе от улыбки парня и его слов стало тепло и радостно, мыслеречью я отдал команду вампирам, включится в бой, освобождая пространство между мной и моим другом.

— Герман! — Радостно крикнул я.

— Улич! — Парень облапил меня, стальными перчатками доспеха хлопая от избытка чувств по спине.

— Ох и здоровяк ты стал! — Я слегка отстранился, оглядывая его с ног до головы. — Вижу занятия с почтенным учителем Ло пошли тебе на пользу!

Перед почтенным учителем, мягко подошедшим сзади, мы дружно с молодым графом склонились в поклоне.

— Среди тысячи путей наидостойнешей из дорог признан путь домой. — Тихо произнес монах, разглядывая наши спины. — Есть время покидать родной дом и всегда настает время, когда наши ноги приведут под тем или иным предлогом нас вновь назад. Ули Ри, твой путь привел тебя назад. Но готов ли ты?

— Учитель. — Честно я немного опешил от слов этого мудреца со стальными кулаками. — Не без потерь я проделал путь и цена мной уже уплаченная мое имя, мое прошлое.

Я распрямился, встречаясь с его тяжелым взглядом на твердокаменно бесстрастном лице.

— Ты отказался от своего имени? — Ло задумчиво смерил меня взглядом.

— Да учитель. — Я тяжело вздохнул. — Нет больше человека с именем Ульрих Рингмарский.

Монах задумчиво покачнулся с пяток на носки, после чего поймал в воздухе рукой стрелу, пущенную кем‑то из мятежников, покрутил ее между пальцев, после чего разломал ее на пополам, просто стиснув кулак.

— Это еще не все. — Он вновь упер в меня свой тяжелый взгляд.

— Да. — Мне было немного некомфортно рядом с ним. — Это лишь часть той цены, что мне еще предстоит заплатить.

— Ики?

— Ики–ки!

Раздалось откуда‑то у меня из‑под ног.

— Ох! — Выдохнул я, опускаясь на колени и с любовью обнимая двух мохнатых бутузиков енотов, тиская их в объятьях. — Ну, привет разбойники! Ну, теперь повоюем!

Я гулял по городу, меряя шагами улочки и кварталы такого знакомого и теперь такого чужого и неузнаваемого для меня города Касприв. Казалось еще вчера, я въезжал в него, удивляясь и, брезгливо ворочал нос от вида каменного затхлого мешка этих стен, а теперь с некоей гордостью и что уж греха таить с толикой зависти, разглядывая этот все еще не большой, но разительно изменившийся город.

Изменилось все. Изменилась сама концепция и мировосприятие здесь живущих. Исчезли мрачные проулки, ушла грязь из‑под ног, город пах не отходами жизнедеятельности, а свежеспиленным лесом, влажной штукатуркой и мокрой брусчаткой дорог. Здесь и сейчас люди превратились за эти годы из забитых жизнью чумазых теней в опрятных граждан, в людей у которых есть будущее. Город жил, расцветал и ширился новыми домами, он преображался на глазах, покрываясь строительными лесами, шумными толпами деловых людей и разбойничьего вида группами маленьких бородачей гномов, коих тут было, чуть ли не больше простых жителей.

Я посетил набережную уже достроенную и полную маленьких одномачтовых судов торгового люда, побывал на площади Правосудия именуемую здесь в честь бывшего барона Рингмара казнившего злобную королеву навок. Долго стоял у железнодорожного вокзала возводимого гномами, всматриваясь в даль возводимых один за одним складов и, долго не мог отвести взгляда от красивого городского замка возводимого по моему эскизу в центре города уже практически полностью выведенного в черновую.

Да уж, я много успел сделать для этих людей и этого города. Для теперь уже не моих людей и не моего города.

Вместе с легионерами мы вернулись в их походный лагерь неподалеку от Касприва, где собственно выяснилось, что мой юный друг Герман де Мирт, на владетельных правах руководит сборной армией пяти баронств, пусть и словесно, так как по факту мозговым центром все же был барон фон Пиксквар, родной брат баронессы волчицы. Все же мужчина он был куда как рассудительней и не в пример юнцу Герману, успел заработать за свою не малую жизнь хороший боевой опыт. Да и рыжебородый Кемгербальд был здесь, руководя обозом армии и отвечая за все снабжение провинций. Благо не встретил братьев Гердскольдов, эти неуемные души были столь спонтанны и непоседливы, что призвать их к порядку было невозможно, а вот отправив на передовую с конным отрядом, можно было со спокойной душой вздохнуть в облегчении. Вреда и шороху братья могли нанести с избытком не то что любому супостату, но как показала и практика, вполне мирным гражданам, попавшим ненароком в радиус поражения их перегара и лихой гусарской придурковатости.

Что теперь?

Хороший вопрос, на который у меня нет ответа. Все схвачено, дела идут, управление толковое и о моем прибытии пусть и в новом статусе бароны были предупреждены. Директивой нового короля, я мог в одно мгновение взять всю эту массу войск под свое крыло, вновь став хозяином этой земли. Но вот есть ли в этом смысл?

Пиксквар толково организовал как оборону, так и редкие рейды возмездия, грамотно и профессионально играя с разрозненным но превосходящим его численностью противником. Выверенные удары, многоходовые маневры и перестановки позиций, он действительно знает что делает.

Я был в растерянности. По большому счету, ввод меня в эту игру был лишним шагом, хоть и нужным для меня персонально. Если не возникнет ничего из ряда вон выходящего, то я так и прослоняюсь неприкаянным до следующего лета, не нужный никому и, меж тем вроде как, значимый для вышестоящего начальства. Занятная ситуация. Нона выслала ко мне на встречу моего бывшего управляющего сквайра Энтеми, что со смущением пряча в бороде сожаление, сообщил мне, что бы я не появлялся в Лисьем. Моя бывшая супруга не желала меня видеть, а по сути, в ультимативной форме намекала, что как законная хозяйка все этих земель, не желает мне зла, но и своего не упустит.

Смешно? Не–е-е–ет. Это печально. И это еще не все…

Прогуливаясь по Касприву, в гордом одиночестве, я зашел в одну из таверн устало, усаживаясь и задумчиво созерцая окружающую действительность, в темном уголке зала, что бы в тишине, немного посидеть, перекусив чем‑нибудь горячим.

— Господин барон… — Отвлек меня от ковыряния вилкой в тушеной картошке незнакомый голос. — Мы это, того…

Подняв глаза, я оглядел с ног до головы стоящих передо мной легионеров, двух крепких широкоплечих парней с изрубленными шрамами лицами и широкими мозолистыми ладонями, нервно тискающими рукояти своих кутласов. Одеты по форме, частично в доспехе, значит только–только вышли в увольнение. Чего им нужно? Еще раз пристальней мазнув взглядом по шевронам и лычкам, понял, что оба лейтенанты, а так же что первого зовут Десятый, а второго Пятнадцатый. И что? А то, что эти два разбойника и душегуба были из первой тридцатки рабов, которых я лично отбирал в невольничьих бараках для первой партии своего тогда еще не существующего легиона. Узнали, стало быть. Не могли не узнать, с ними ходил в Когдейр, с ними бились, войну воевали с речным народом. Надо же, какие везучие засранцы, это ж скольких они уже пережили? Это ж сколько эти два волчары крови успели хлебнуть своей и вражеской? Не думал, что хоть кто‑то из них сможет так далеко в смутных временах дойти, а главное выжить.

— Ц–ц-ц–ц! — Я приложил палец, к губам показывая, что бы молчали, а следом кивком указывая на места за столом напротив меня. — Будут спрашивать, знать меня не знаете и первый раз видите.