Повелитель гномов - Хайц Маркус. Страница 30
Гном прищурился. «Может быть, это иллюзия?» — задумался он и провел рукой по поверхности. Но там действительно что-то проглядывало! Ветер за много солнечных циклов почти стер руны, но, несомненно, они были там.
Задачу решить было легко. Достав огниво, Тунгдил добыл огонь, над которым провел рукоятью своего топора. Затем он вытащил из рюкзака карту и осторожно провел чистой стороной бумаги по покрывшемуся копотью топорищу.
Копоть плохо приставала к бумаге, но в конце концов ему удалось перенести письмена. Через некоторое время Тунгдил разобрал искусно вытесанные в скале руны и перевел надпись на современный гномий.
Слова, выгравированные на камне, составляли рисунок в форме дерева, символизируя собой обновление и вечное возвращение.
Тунгдил не смог определить возраст рун, так как в книгах Лот-Ионана, посвященных гномьей истории, об этом ничего не было сказано, но ему показалось, что эти слова — это послание из древних времен, отстоявших от сегодняшнего дня по меньшей мере на тысячу солнечных циклов.
Он произнес слова вслух, прислушиваясь к непривычному и все же какому-то родному звучанию, столь непохожему на речи людей. Древние слова растрогали его, пробудив неведомые чувства в глубине души.
Но не только он, а и склоны горы услышали древнюю речь. Черное Ярмо вспомнило слова и задрожало. Ярость горы и ее ненависть к гномам внезапно проснулись, направив всю свою мощь на Тунгдила.
— Тебе меня не стряхнуть. — Гном прижался к стене посильнее, чтобы камнепад не увлек его за собой.
Но тут камень за его спиной сдвинулся. Заскрипев, он отъехал в сторону, открыв проход в тоннель. Дрожь в чреве горы внезапно прекратилась.
Гном задумался. Либо гора пыталась заманить его в ловушку и навсегда запереть внутри себя, либо это Горен открыл ему дверь в свое жилище.
Медлил гном недолго. Решительно поднявшись, Тунгдил собрал свои вещи и, повесив мешок с артефактами за спину, вошел в тоннель.
Он сделал всего несколько шагов, когда гора вновь задрожала, и каменные врата закрылись. Звезды над Потаенной Страной подмигнули гному на прощанье, и он очутился в ловушке.
Величественный дворец, осыпая все вокруг мириадами ослепительных бликов, вздымался к синему небу. Башни цвета песчаника возвышались над куполами, греясь в теплых лучах солнца. Их сияние указывало странникам путь даже на расстоянии пятидесяти миль. Лишь слепец мог заблудиться и не найти город Пористу, столицу волшебного королевства Лиос-Нудин.
Зрелище радовало Лот-Ионана, как и мысль о предстоящей встрече с остальными, хотя повод для собрания здорово его беспокоил. Перехватив поводья Фуро, он медленно въехал в город через врата.
Конь недовольно пофыркивал: ему больше нравилось нестись галопом, ощущая ветер в гриве.
По давнему обычаю, Совет магов собирался в Пористе, в роскошном дворце. Так происходило уже более двух тысяч лет. Причин было несколько. Во-первых, Пориста находилась в центре Потаенной Страны, во-вторых, Лиос-Нудин не зря имел очертания человеческого сердца. Магические земли, находившиеся в пяти других волшебных королевствах, очевидно, черпали свои силы отсюда; Лиос-Нудин был источником волшебной энергии, активировавшим точки силы в королевствах Ионандар, Тургурия, Сабория, Оремайра и Брандокай.
Маг улыбнулся и погладил недовольного гнедого по шее.
— Когда мы будем возвращаться домой, ты еще успеешь набегаться, — пообещал он.
Затем всадник стал наблюдать за происходящим вокруг. Крепостные стены Пористы защищали сорок тысяч людей. Город располагался на равнине протяженностью во много сотен миль, и жители занимались преимущественно сельским хозяйством и животноводством. По качеству и богатству урожаев здешний край мог соперничать с Табаином, располагавшимся на северо-западе Потаенной Страны, а ведь Табаин слыл настоящей житницей.
Лот-Ионан проскакал по улицам кипящего жизнью города. Ему беспрестанно приходилось уступать дорогу телегам и каретам и следить за тем, чтобы зазевавшиеся прохожие не попали под копыта Фуро. Вскоре он уже мечтал о покое родной штольни.
Наконец он добрался до ворот дворца. Простые люди могли попасть сюда лишь по приглашению Совета магов, а безумцы, пытавшиеся перебраться через стены, попадали в ловушку защитного заклинания. Они, будто мухи, прилипали к стене и умирали на ней от голода и жажды, и лишь когда от их тел оставались одни лишь кости, заклинание спадало. В отношении защиты дворца маги не ведали жалости, ведь здесь кому-либо, кроме шести великих магов и их свиты, делать было нечего.
Лот-Ионан произнес магическое заклинание, открывавшее врата, и движимые невидимой силой створы распахнулись, позволяя магу войти. Остановив коня у подножия широкой лестницы из желтоватого мрамора, Лот-Ионан выбрался из седла и двинулся вверх по широким ступеням. Затем он проследовал по залитым светом аркадам, пол которых покрывала удивительная мозаика. Белые колонны отражали свет, лившийся сквозь куполообразный стеклянный потолок и подчеркивавший тщательно подобранное сочетание цветов. Коридор вел к залу Совета, где мага уже ждали. Лот-Ионан произнес формулу, и дверь распахнулась.
В зале Совета за огромным круглым малахитовым столом сидели великие маги: Нудин Любознательный, Тургур Красивый, Сабора Молчаливая, Майра-Заступница и Андокай Вспыльчивая — пятерка, обладавшая практически невероятной силой. Каждый из них стремился при помощи магии добиться цели, которую поставил перед собой. Они легко могли бы победить семерых людских королей Потаенной Страны и завоевать их владения, но они не стремились к власти над людьми, ведь им нужно было лишь совершенствование своих магических способностей.
Поприветствовав сперва Сабору, а затем четверых остальных Великих, Лот-Ионан уселся за столом между ней и Тургуром. В ответ все вежливо кивнули.
Сабора, взяв его за руку, приветливо улыбнулась.
— Я рада, что ты приехал, Лот-Ионан, — сказала она.
На волшебнице было платье из желтого бархата — узкое и строгое, до самого пола, с высоким воротником. В коротких волосах прибавилось седины, но карие с серыми прожилками глаза по-прежнему глядели ясно.
— Вспыльчивая потеряла терпение и не смогла бы ждать тебя дольше. — Она понизила голос до шепота, чтобы только он мог ее услышать. — Я, впрочем, тоже, но по другой причине.
Улыбнувшись, Лот-Ионан внезапно почувствовал себя влюбленным юнцом. Они уже давно нравились друг другу.
— Мы знаем, почему ты не откликнулся на наш первый зов, — сказала Андокай, и это прозвучало словно упрек.
Она была красива той терпкой, горькой красотой, что присуща некоторым женщинам. Для волшебницы ее фигура была слишком мускулиста, и поговаривали, что Андокай владеет боевыми искусствами не хуже воинов. Длинные светлые волосы она заплетала в строгую косу, а в ее синих глазах постоянно горела жажда спора.
— Фридегард и Врабор мертвы, — добавила Майра.
Она была выше и стройнее Андокай. Рыжие волосы ниспадали на обнаженные белые плечи, а светло-зеленое простое платье идеально подходило к ее глазам и золотым украшениям на шее и в ушах.
— Мы узнали об этом незадолго до твоего приезда, Лот-Ионан. — Майра взглянула на Нудина. — Мы все согласны с тем, что убийцы — альвы. Должно быть, их подослали из Мертвых Земель, чтобы предотвратить заседание Совета магов.