Долгий сон (СИ) - Цыганок Ирина. Страница 25

— Что за стихи? Откуда пергамент? — Драконий взгляд пригвоздил Ивона к месту, так же, как его приятеля — рука Змея.

— В Мелузельском храме купил, — отведя глаза, смущенно сообщил тот, — за полтора мелузена. Новое пророчество может купить всякий и испытать себя. — Он умолк.

— И, говоришь, были такие, кто нашел ведьму? — продолжал допытываться Змей.

— Да. — Рябой говорил с явной неохотой.

— Ладно тебе, мужик, чего скрытничать?! Велика тайна за полтора мелузена!

Последние слова снова раззадорили худосочного искателя приключений.

— Многие ходили искать, да мало кто вернулся! — С вызовом ответил он. — Творец справедлив, и счастья пытать может всякий: хош бедный, хош богатый! Нищий, вон, до самой гробницы дошел! А князь Брадизанский, может, и не заходил в город вовсе, с него и соврать станется! — Ивон сообразил, что противоречит собственным недавним словам и замолчал, искса поглядывая на своих приятелей.

Хаэлнир отошел от стола, Змей отпустил бородатого рыбака и присоединился к товарищу.

— Чует мое сердце — это она! — В драконьих глазах снова зажглись огни.

— Действительно чует? — Хаэлнир взглянул испытующе.

— Ну-у… нет, я не ощущаю мирриного присутствия. Но заварить такую кашу — это на нее похоже!

— Пожалуй. — Согласился эльф.

— Так что, летим в Готтар прямо сейчас?!

— Х-м-м. Долететь-то не проблема. Но неплохо бы сначала выяснить, что все-таки это за пророчество. И как мы собираемся разбудить ведьму, если, конечно, это Мирра? Кстати, мы уже однажды «обознались» (Змей невольно фыркнул, припомнив не слишком давнее приключения на Тхлай-Охоле), так что разузнать получше о внешности спящей девицы тоже не помешает. Этот парень… — эльф обернулся к столу, за которым только что сидела компания, но мужики после проявленного к ним «знатными господами» интереса, предпочли быстренько смотатья. — Жаль, я не расспросил его, сразу. Насколько я понял, брадизанский правитель лично лицезрел загадочную красавицу. Я бы наведался в Брадизан, чтобы быть уверенным, что мы не зря потеряем время. Тем более, что прогулка к гробнице видимо представляет… м-м-м… определенные трудности.

— Значит — в Брадизан. — Хмей похлопал себя по карманам куртки. — Кошелек при тебе?

— Конечно, — эльф достал из поясной сумки похожий на кисет мешочек с серебряным вензелем, — не думаешь же ты, что я планировал сбежать из трактира не расплатившись!?

— Тогда не будем медлить. Оружие у нас тоже с собой.

Дракона аж потряхивало от нетерпения.

— В Брадизан, так в Брадизан. — Хаэлнир встал, поправил кожаные ремни портупеи, зашнуровал накинутый на плечи плащ (на улице лило, как из ведра). — Только давай уж и в Мелузу заглянем: во-первых — пергамент оттуда, да и почту забрать не помещает.

Дракон не дожидаясь, пока командущий расплатиться за заказанный, но так и не съеденный ужин, выскочил на улицу. Хаэлнир задержался, отдавая последние распоряжение сошедшей вместе с ними на берег команде. Потом и он вышел на крыльцо. Посреди унылого двора уже стоял золотой дракон, горячее дыхание становилось паром в промозглом воздухе. Эльф поднялся к нему на загривок, и ящер резким скачком взмыл над крышей трактира и принялся набирать высоту. Вскоре тяжелые водянистые тучи остались внизу. Небо над ними оказалось поразительно светлым и солнечным. Г*Асдрубал заложил вираж и взял курс на Мелузу.

В городе их ждал целый короб посланий. Корабль не заходил в порт добрых три месяца, так что корреспонденции поднакопилось. Хаэлнир первым вскрыл плоский конверт с написанным на бумаге письмом Этельреда.

«Дорогой брат, и двух дней не прошло после нашей последней встречи, как к нам долетели вести из Андор-Афеля: Эфель-Гир, скрытый от Мира магическим заклятьем, внезапно стал доступен любому взору. Совет постановил послать туда наблюдателей, но не думаю, что они предпринимут нечто более радикальное. В конце-концов глупо, отдав без боя новую столицу, бросаться на защиту старой. Я не склонен придавать чрезмерный вес древним камням, пусть даже это камни первого на Континенте эльфийского города, но поразительно уже то, что у кого-то достало волшебной силы снять заклинание, наложенное Советом. Последний человеческий маг такой мощи умер еще до моего рождения! Конечно, если это — не кто-то из своих. Но кому из нас и зачем могло такое понадобиться? Мама прислала осторожное письмо, спрашивает намеками, не твоих ли это рук дело. Я, как могу, попытаюсь разубедить ее. В Эфель-Дорате пошли разговоры о недобитых орках — бред конечно! Все теряются в догадках. Других новостей пока нет.

Надеюсь, гонец успеет застать вас в порту до отплытия. Ты просил писать обо всем значительном или необычном, что станет мне известно, а это известие кажется мне равно странным и важным».

— Пророчество было оглашено всего через неделю после нашего отплытия. — Сообщил Змей, просматривавший свою почту. Зом пишет, его повторили оракулы во всех храмах Люцинара. А в Сан-Аркане стихи появились на центральной стене храма Создателя прямо во время очередного жертвоприношения — это уже от торгового агентства Сигистора в Королестве. От Торки письмо совсем старое — на Урфин-Дар с моря напал целый флот пиратов, захватили пристань… Ну, в общем ничего старшного — они с Вольдом сожгли пару посудин, остальные ретировались в море. Что у тебя?

— Похоже, «старая столица» из пророчества, не что иное, как Эфель-Гир. — Командующий показал дракону письмо брата. — Если не сам Совет снял защитную стену, деяния такого масштаба под силу разве что Создателю…

— Вот видишь. — Обрадовался дракон. — Значит — это и вправду Мирра!

— Погоди радоваться, — остудил эльф его пыл, — давай зайдем в здешний храм Всесильного, может, узнаем какие-нибудь подробности.

Молодой и довольно упитанный жрец не слишком помог им.

— Пророчество, явленное Создателем Миру в двадцать третий день ливня, дабы подвергнуть испытаниям храбрейших из… — Хорошо поставленным голосом начал он. Но Змей быстро перебил его, вложив в широкую ладонь золотой сард.

— Нам бы поконкретнее. — Попросил он.

Жрец вздохнул, пряча золотой в поясную сумку.

— Многого не ждите, господа, — сообщил уже обычным голосом, — Пророчество натуральное — это могу гарантировать: послушник наш едва на околел — так на него накатило: целый день тогда вирши эти хрипел, так что записать успели все в точности, и даже неоднократно. Потом слухи пошли, что место это, где ведьма захоронена, в Готтаре, в заброшенном эльфийском городе. У нас сперва желающих проверить не много было, потом вдруг сразу с десяток собралось, ушли и не вернулись. — Священнослужитель снова вздохнул. — Есть тут парочка героев, кричат по кабакам, как напьются, будто в заколдованном городе побывали, но я бы им верить не стал. Не припомню я, чтобы они в трактире сколь-нибудь долго отсутствовали. Был еще нищий один, здесь на паперти подъедался. Тот точно куда-то дошел, калекой безногим моряки с севера доставили…

— Где он? — Тотчас спросил Эрссер.

Рассказчик развел руками.

— В начале четверти двое, вот как вы, проходом в заколдованный город интересовались, подрядили его за хорошие деньги дорогу показывать.

— А насчет того, как ведьму «от сна пробудить», ваш оракул ничего не говорил? — Поинтересовался командующий.

На этот раз упитанный жрец позволил себе улыбнуться.

— В трансе — нет, не говорил. А вот после уже, плел, будто бы мертвую эту воскресит поцелуй истинной любви. Но он у нас еще мальчик молодой, любовь да поцелуи никак из головы не выветрятся! Да еще и сказки почитывать любит. Вам самим в дестве, разве матери не рассказывали о прекрасной принцессе, уколовшей палец и заснувшей смертным сном в башне на тысячу лет?

Больше ничего полезного из беседы дракон и командующий извлечь не смогли. Переночевав в городе, они с рассветом вылетели в Брадизан.

Дворец брадизанского властителя строился всего пятьдесят лет назад, так что здесь не было толстенных стен с контрафорсами, угловых башен и прочих укреплений, присущих замкам правителей прежних времен. Большой пятиэтажный особняк, длинными крыльями охватывал искусно разбитый сад. Парадный вход украшали восемь колонн из дорогого игрисского мрамора, лестница из того же материала сбегала к усыпанной мраморной крошкой аллее, а та, в свою очередь, упиралась в квадратный бассейн с изрыгающими воду тритонами по углам. Днем по аллеям прогуливались, щеголяя нарядами, придворные дамы. Вечером те же дамы предпочитали более укромные беседки для поцелуев.