Академия времени - Богданова Екатерина (1). Страница 15

Даже господин Прожирани никогда не позволял себе такого, только обещая посвятить меня в таинства страсти, когда он излечится. Так с чего же этот совершенно посторонний оборотень решил, что ему позволены подобные вольности в мой адрес?!

Рэндом же совершенно не обратил внимания ни на пощечину, ни на мой гневный взгляд. Он остервенело вытирал губы и отплевывался, словно вдруг обнаружил, что поцеловал не девушку, а жуткого монстра.

– Да что же это такое? Что ты сделала? Ты что, ведьма? – вопрошал он в промежутках между брезгливыми плевками.

– Нет, она ядовитая родственница ректора Ишаро, и теперь ты умрешь в страшных муках за то, что полез к девушке без разрешения, – полушепотом, с подвыванием для большего эффекта проговорила появившаяся как из-под земли Кико.

– Сумасшедшие, – прошипел Громиро. – Где Альфи?

– Там твой Альфи, возле забора. Практикуется в маскировке на болотистой местности, – проворчала кикимора, приобнимая меня и поглаживая по спине.

– Мы еще вернемся к этому разговору, – пообещал мне Рэн. – Когда твоей экспрессивной подруги рядом не будет.

После чего наро Громиро коротко кивнул в знак прощания и быстро удалился, выкрикнув, уже отойдя на приличное расстояние: «Оставлю Орнови у забора, чтобы помог перебраться. И поторопитесь, мы через два часа сменимся».

– Что ты сделала с Альфредом? – спросила я шепотом у соседки, когда Рэн скрылся в темноте.

– Показала, где ему место после того, что он сделал, – недовольно произнесла Кико. – Надела на него огромную болотную кочку. Когда я уходила, бедолага отплевывался от грязи и корней и даже встать пытался.

– А что он сделал? – спросила я, понимая, что это неприлично, но обычно несвойственное мне любопытство в этот раз взяло верх.

– Изменил, – пожала плечами кикимора. – Да все они одинаковые. Забудь, – отмахнулась она. – Давай лучше лягушек ловить, а то неизвестно еще, кто этих сменит. Есть в нашей академии и похуже экземпляры. Тем более на последнем курсе.

Мы перебрались через живую изгородь и оказались на самом настоящем болоте, с кочками, заводями, поющими ночные песни лягушками и слегка светящимся в лунном свете туманом.

– Красота-а-а, – блаженно протянула Кико.

– А зачем ты сказала Рэндому, что я родственница ректора? Это же неправда, – не ко времени вспомнила я.

– Ну не объяснять же ему, что тебя угостил запрещенным зельем один из аспирантов, – усмехнулась кикимора.

– Запрещенным? – воскликнула я и прикрыла рот рукой, спохватившись. Лягушки смолкли на мгновение, но тут же вновь начали горланить свои незатейливые песни.

– Конечно! А ты думала, что такой подарок – и без последствий? Да если бы от этой микстуры вреда не было, мы бы все и не учили ничего. Выпил глоточек, с книжкой в обнимку посидел и все – образование получил, – проговорила Кико, доставая из кармана брюк матерчатый мешок на тесемках. – Проблема в том, что к этому зелью наступает привыкание, и потом ты без него уже не сможешь ничему научиться и ничего запомнить. Но мы-то не собираемся злоупотреблять, так что нас эти проблемы не касаются. Давай лягушек собирать.

И кикимора громко протяжно квакнула, а потом еще раз и еще. Через пару минут она своим пением созвала целую стаю лягушек.

– Ну а теперь поспите немного, – прошептала Кико и тихо подула на них.

На болоте воцарилась полная тишина. Только где-то вдалеке слышалось бульканье вырывающегося из-под воды болотного газа.

Мы взялись за края мешка, присели и принялись скидывать в него вялых лягушек.

– А ректор ядовитая? – не унималась я.

– Конечно, она же наполовину василиск, – пожала плечами кикимора.

Я предпочла больше не расспрашивать. С меня, пожалуй, хватит новых рас на сегодняшний день.

– Достаточно, – прошептала соседка, выпрямляясь. – Все равно они больше недели без пищи и воды не протянут, а цаплик дохлых не ест. Зато у нас есть повод почаще делать ночные вылазки на свободу.

– Пошли быстрее. Я хочу проверить действие микстуры, – прошептала я в ответ.

Рэндом не обманул: он действительно оставил одного из своих друзей у стены, в том самом месте, где мы и встретились.

Молчаливый после того, как Громиро одернул его за нелестное высказывание в адрес Кико, наро помог нам перебраться через стену и проводил до академии. Все так же молча кивнул, когда мы оказались под нашими окнами, и исчез за углом здания.

Кико тихонько посвистела, подзывая своего питомца, погладила его и подкинула, отправляя к окнам нара Дарна.

Дарн сбросил нам веревку, дождался, пока кикимора ловко заберется по ней в окно нашей комнаты, и поднял меня, так же как и в прошлый раз.

Кожа в районе подмышек горела огнем, надавленная и натертая канатом. И наверняка от веревки остались красные следы, которые впоследствии превратятся в синяки.

Поблагодарив нара Дарна, соседка закрыла окно, вытащила из мешка пару лягушек и отдала их своей птице, после чего затянула тесемки на мешке и бросила его на подоконник.

– Ну а теперь можно и поспать немного, – заявила она, повалившись на кровать.

– Я, пожалуй, сначала помоюсь, – произнесла я, отставив в стороны руки с растопыренными пальцами. Слизь, в которой я испачкалась, собирая лягушек, подсохла и превратилась в клейкую, стягивающую кожу субстанцию.

– Как хочешь, – пробурчала в подушку кикимора.

Смыв с себя пыль, болотную грязь и лягушачью слизь, я почувствовала огромное облегчение. Но горечь во рту не прошла даже после пятого полоскания. Смирившись с неизбежным побочным действием, я подошла к столу и с величайшей осторожностью взяла в руки все тот же учебник по «Основам хронологии», переставила светящийся шар на подставке, заменяющий здесь свечи, на край стола, ближе к своей кровати, легла и открыла первую страницу. Прочитать я успела только первое слово «Введение». А потом книга меня буквально поглотила. Не было нужды перелистывать страницы и читать. Я видела не слова и предложения, а саму их суть. Незнакомые и непонятные ранее термины вдруг стали мне так ясны, словно я знала их с раннего детства. Спустя всего один час я уже не только знала наизусть весь текст книги, но и понимала мельчайшие детали той информации, которую он нес. И это несмотря на то, что глаза слипались от усталости и я еще не научилась в полной мере пользоваться дарованной чудодейственной микстурой способностью. Уже засыпая, я подумала, что утром попрошу Кико дать мне на время все доступные книги, чтобы успеть за оставшиеся двое с половиной суток действия зелья получить как можно больше знаний.

Однако, проснувшись, я обнаружила, что соседки нет в комнате. Быстро умылась, оделась и, решившись, подошла к двери, чтобы отправиться на поиски кикиморы. Но дверь открылась раньше, чем я успела взяться за ручку.

Кико, хмурая и непричесанная, вошла в комнату, лишь мазнув по мне взглядом, подошла к кровати и буквально упала на нее.

– У нас проблемы, – пробурчала она из-под подушки, которую положила себе на голову. – Эта змеюка Ишаро накляузничала моему папочке, и теперь он наверняка заявится сюда. А мой отец – это не душка Дарн, с ним так просто не договоришься. И в этот раз он мне не простит, что его опять отвлекают от важных дел из-за моих проделок. – Кико отбросила подушку в угол комнаты и воззрилась на меня с возмущением: – Вот объясни мне, ну что плохого в том, что я всего разок призвала родовую магию? Да я же даже воспользоваться ею не успела! А этим ушастым блондиночкам только выговор сделали и жезлы на месяц отобрали! Моя родовая магия, видите ли, смертельно опасна для некоторых рас. Но я-то ее на эльфиек направляла, а им она почти и не вредит вовсе!

Я присела на край кровати и погладила девушку по спине.

– Ничего. Переживу и это. Ну не убьет же он меня. Мама бы ему этого не простила, а ее он любит, – немного успокоившись, прошептала соседка.

– А тебя? – спросила я, продолжая гладить ее по спине.

– Что меня? – не поняла она.