Мясной Бор - Гагарин Станислав Семенович. Страница 42

Ворошилов молчал. Он чувствовал себя неловко в роли толкача, которую отвел ему Сталин на Волховском фронте. Титул громкий — представитель Ставки. А за ним пустой звук, если ты не можешь ничем помочь Мерецкову.

— Кавдивизия полковника Полякова, которую я направил Клыкову, уже подходит к Красной Горке, — продолжал, успокаиваясь, Мерецков. — Доукомплектовывается дивизия полковника Антюфеева. Постоянно направляем во Вторую ударную маршевые роты, артиллерию, танки. Боеприпасов мало, Климент Ефремович!

«Их не только у тебя мало», — хотел ответить Ворошилов.

— Мы тут прикинули с начальником штаба и решили забрать из Пятьдесят второй армии одну дивизию. Снимем из горловины прорыва и стрелковую бригаду полковника Пугачева. Бросим на укрепление группу Привалова. Она ведь тоже наступает на Любань.

— Вызови Стельмаха. Пусть о противнике доложит, с кем мы имеем дело. А то я что-то толком не разберусь с картой. Наворотили тут названий немецких…

Когда вошел генерал-майор Стельмах, Ворошилов спросил начальника штаба фронта:

— Кто ведает разведкой у Клыкова?

— Рогов, — ответил Стельмах, — полковник Рогов.

— Знакомая фамилия, — пробормотал маршал.

— Перед войной Рогов служил в разведуправлении Генштаба, — дал справку начальник штаба. — Толковый разведчик.

— Посмотрим, — сказал Ворошилов, — чего он тут наворочал, этот толковый. Докладывай, начштаба.

— Когда мы перешли в наступление, — кашлянув и посмотрев на командующего, проговорил Стельмах, — немцы всполошились и принялись перебрасывать в район прорыва различные части, снимая их с других участков, в том числе и с ленинградских позиций.

— Вот-вот, — оживился Ворошилов, — тут вы молодцы, облегчили питерцам положение. Имеем точные сведения: в январе фон Кюхлер собирался штурмовать город. А положение там — не приведи господи… Жданов докладывает в Ставку — плохо ленинградцам.

— В войсках, и особенно у Клыкова, политическая работа ведется на этой основе, — сказал Мерецков. — Каждый фашистский снаряд в нас — это снаряд, который не полетел в сторону Ленинграда.

Он кивнул Стельмаху: дескать, продолжай.

— Вскоре на опасных участках собралось так много воинских частей, что немцы почувствовали: управлять ими стало трудно. Тогда командование противника перебросило в этот район штабы некоторых соединений. Они объединили все части и подразделения в особые бригады и группы.

— Кто у кого опыт перенимал? — улыбнувшись, спросил маршал у Мерецкова.

— Не знаю, — ответил генерал армии. — Только такие оперативные группы я еще под Тихвином придумал и при освобождении города использовал. Может быть, они тогда и переняли…

— Учишь немца, как воевать, — проворчал Ворошилов шутливо. — Впрочем, мы создавали опергруппы уже в самом начале войны.

— Вскоре в районе Спасской Полисти, — продолжал Стельмах, — появилась бригада «Кехлинг». Она объединилась с другими частями и получила название группы Xенике. Здесь же действуют бригада «Шеидес» и пехотная дивизия. Любань прикрывают группа «Бассе» и пехотная дивизия. На левом фланге фронта, с юга, действуют пехотная и охранная дивизии, а также группа Яшке. В западном направлении на базе корпусного штаба создана группа Герцог. Группы эти постоянно растут, усиливаются резервными частями. Кроме того, против Второй ударной немцы бросили едва ли не всех своих европейских лакеев.

— Как это? — спросил Ворошилов.

— В районе Любани и Спасской Полисти воюют испанцы-франкисты из Голубой дивизии. Прибыли на фронт легионы бельгийских фашистов — «Фландрия», голландских — «Нидерланды», отряды норвежцев-квислинговцев. Есть и подразделения эстонских националистов, польские солдаты под присмотром немецких офицеров. Ихняя пропаганда старается изобразить этот «интернационал» как крестовый поход Европы против большевиков.

— Крест бы им всем в одно место, — сказал Ворошилов. — Осиновый…

— Лучше кол, Климент Ефремович… А впрочем, и против креста не возражаю, — отозвался Мерецков.

— Пока и противник не обладает преимуществом в живой силе, и пушек у нас побольше. Но гитлеровцы располагают большими запасами мин и снарядов, подвоз к войскам у них не затруднен: железные дороги в их руках. Мы же не в состоянии соперничать с противником в создании артиллерийско-минометной плотности огня. Каждый снаряд на счету! Но главная опасность, главная наша забота — их авиация. Она буквально терроризирует стрелковые части и особенно кавалерию.

Ворошилов вдруг резко поднялся и направился к двери.

— Поехали, — на ходу бросил он Мерецкову, — во Вторую ударную.

В эту февральскую ночь 1942 года Сталину не спалось. Он вообще плохо спал по ночам, потому и сместил собственный отдых на утренние часы. Впрочем, и сейчас было раннее утро. Но в это время Сталин обычно уже спал, и вся страна, вернее сказать, руководящая ее часть позволяла и себе прикорнуть в специально оборудованных комнатах.

Справедливости ради надо сказать, что эта традиция — смещать дневное время на ночь — возникла еще до того, как Сталин превратился в существо высшего порядка. Не спали по ночам в первые дни октябрьского переворота, недели и месяцы становления Советской власти, в тревожном ожидании Брестского мира, в архитрудную эпоху военного коммунизма. Позднее, когда Ленин приступил к созданию хозяйственных основ государства, Председатель Совнаркома неоднократно возвращался к проблеме нормального ритма деятельности партийного и советского аппарата. Но выкорчевать до конца привычки военного коммунизма, а иных у взявших власть партийцев, увы, не было, Ленину не удалось.

С его смертью исчезло последнее препятствие для группы лиц, которым импонировал командный, волевой, армейский стиль руководства партией, экономикой, государством, народом. Поэтому сплотились они вокруг Генерального секретаря, который во всеуслышание объявил себя защитником ленинских идей.

…Сегодня Сталин долго не спал. Он лежал вытянувшись на узкой железной кровати, прикрытый серым солдатским одеялом, лежал на спине, опустив на глаза набрякшие за беспокойный день веки, и тщетно пытался уснуть.

Сталин не признавал снотворных и никогда не пользовался этими средствами. Не верил он в силу подобных лекарств. А тех, кто не умел взять и просто уснуть, вызвав сон обычным усилием воли, считал людьми безнравственными, развращенными, такими, у кого нечистая совесть.

Сейчас вождь повернулся лицом к стене и попытался в веренице непрестанно сменяющихся событий последних дней найти нечто, что могло так чрезмерно возбудить его сознание. Вспомнил письмо, отправленное недавно президенту Рузвельту. В нем Сталин благодарил за предложенный Соединенными Штатами Америки второй миллиард долларов военной помощи по ленд-лизу. Этот миллиард был как нельзя кстати, но Сталин принял его со строгим достоинством и, сдержанно поблагодарив Рузвельта, не преминул заметить, что пока организация доставки грузов из Америки в Советский Союз оставляет желать лучшего.

Нет, это событие надо отнести к разряду положительных, оно вовсе не могло вызвать у него бессонницу. События на фронте? Особых причин для беспокойства как будто нет и там. Правда, Сталин, пока еще смутно, начинал понимать, что зимнее наступление Красной Армии против группы армий «Центр» начинает пробуксовывать и затухать. Теперь он возлагал большие надежды на будущий удар, который нанесет Тимошенко в направлении Харькова, северо-западнее Изюма, и на Крымскую операцию. Этими двумя ударами он подрежет Гитлеру хвост и вернет Донбасс. Еще немного — и Красная Армия перехватит стратегическую инициативу.

Вождь вздохнул, повернулся на спину и открыл глаза. Понимал: уж если начал разбирать в уме положение на фронте, уснуть не удастся.

Он полежал несколько минут, бездумно глядя в темноту, потом решительно поднялся и сел на койке, свесив ноги, обутые в шерстяные носки: в последнее время у него стали зябнуть ноги.

С легким усилием нагнулся и поднял за голенище разношенный сапог из мягкого хрома. Некоторое время он медлил и едва не решил было снова улечься, но теперь спать и вовсе расхотелось. Сталин обулся, легонько притопнул, чтобы сапоги сразу осели, ладно пришлись по ноге, и принялся, неслышно ступая, подниматься по лестнице, которой пользовался только он один, направляясь на второй этаж, где располагался служебный кабинет.